Пятьдесят лет в Российском императорском флоте - читать онлайн книгу. Автор: Генрих Цывинский cтр.№ 70

Вина братьев Крон дороже и крепче (5-12 фн. ст.), но заказ на число бочонков был не меньше, чем на мадеру Уэлыпа, так как фирма пользуется всеобщей известностью в России у привычных потребителей. И наконец, фирма «Бленди» получила очень небольшой заказ; ее вина очень дороги и крепки, вывозятся главным образом в Англию и Америку. С утра я приступил к заделке дыры в кормовом трюме. В винтовой колодец был спущен в водолазной рубашке судовой машинист, он загнал в дыру болт, зажатый гайкой внутри трюма. Я донес Морскому министру о приходе на Мадеру и о бывшей маленькой аварии.

Остров Мадера вулканического происхождения, как Канарские и Азорские острова. По преданиям, вся эта группа составляет остатки некогда погибшей Атлантиды. Жители Мадеры считают свой остров совершенно мертвым и не участвующим в подземных пертурбациях тех островов, в особенности Азорских, где землетрясения и даже подводные фонтаны повторяются почти ежегодно. Кратер вулкана Мадеры 400 лет как потух, и это дает ее жителям спокойствие за свое будущее. Но, однако, в следующем году, когда я стоял в той же бухточке, ночью было землетрясение. На берегу у г. Фунчала, в западном углу бухты, круто спускается с обрывистого берега в море грандиозный утес губчатой лавы и загибается внутрь, образуя естественную дамбу, за которой пристающие к берегу шлюпки укрываются от морского прибоя вечно волнующегося океана. Этот осколок некогда льющейся лавы напоминает собою о momento-mori жителям Мадеры.

Стоять на беспокойном рейде, болтаясь на океанской зыби, дальше было незачем; сделав ответные визиты консулу и русским туристам, вышел вечером на Канарские острова (расстояние от Мадеры около 350 миль). Был попутный NO — предвестник пассата, и я шел под парусами. В океане было хорошо, тепло и спокойно. На 3-й день с восходом солнца впереди, миль за 60, стал очерчиваться на темном еще небе белый снежный конус пика Тенериф около 3,5 верст высоты, окутанный облаками. С приближением к Канарским островам он медленно выползал из-под горизонта и наконец явился во всей своей красоте. Теперь уже открылась и вся остальная группа, и между ними остров Гран-Канария, куда я направлялся.

В полдень я вошел в гавань Puerto de Luz. Лежа на пути движения судов между Европой, Южной Америкой и Южной Африкой, эта обширная гавань с богатой угольной станцией всегда заполнена пароходами, подгружающими здесь уголь и запасающимися живностью и фруктами. Здесь богатые плантации ананасов и бананов. Здесь также идет оживленная торговля канарейками, привозимыми из Европы для продажи проезжающим туристам, как сувенир о Канарских островах. В гавани стоял английский учебный крейсер с морскими кадетами, проводя здесь зимний сезон и выполняя программу практических занятий по морским наукам под руководством плавающих с ними профессоров.

От гавани по берегу проложен трамвай до столицы острова Las Palmas с населением около 40000 жителей — торговцев фруктами и корабельными снастями. Параллельно железной дороге тянется вдоль всего острова горный хребет, на склонах которого расположены многочисленные фермы с ананасными и банановыми плантациями. Восточные склоны хребта во многих местах засыпаны мелким песком, приносимым сюда из Сахары восточными ветрами через океан за 300 с лишним миль. Этими песчаными заносами, навеянными волнистыми сугробами, засыпаны горные ложбины, и из-под них часто виднеются крыши зданий и верхушки пальм вроде того, как зимою бывают занесены снежною метелью целые деревни. Однажды в нашу стоянку при свежем восточном ветре мы были свидетелями такой песчаной бури. Весь горизонт был в тумане, солнце едва проглядывало, и все корабли, стоявшие в гавани, и наш крейсер в том числе, были засыпаны мелкою песчаною пылью. Такие ежегодные песчаные штормы приносят плантаторам большие убытки.

На острове — несколько кратеров давно потухших вулканов. В 15 верстах от порта, в живописной местности, покрытой тропической растительностью, лежит кратер Galdero. Наши офицеры несколько раз отправлялись туда пикником. Вблизи вулкана отель, в нем проводят зимний сезон многие англичане. Из гостиницы берут верховых лошадок и верхом подымаются на самый кратер по горной тропинке.

На круглом гребне кратера (диаметром версты 3) местами сохранились утесы из застывшей губчатой лавы, а внутри сам кратер представляет собой темный котел глубиною с полверсты, и на дне его виднеются распланированные участки виноградных плантаций и целая деревня живущих там фермеров.

Здесь за двухмесячную стоянку ученики наши тренировались в морской практике, и мало-помалу из них вырабатывались лихие и знающие матросы. В парусных маневрах у них не было соперников. Во время катания и парусных гонок к ним присоединялись часто шлюпки с английскими кадетами, и таким образом оба корабля завели между собою знакомства и даже дружбу, стоя в этом довольно скучном порту; обе кают-компании время коротали, взаимно посещая друг друга; вместе играли в футбол на устроенной близ гавани игорной площади, а по воскресным дням ездили на «Galdero». Тесному сближению обоих крейсеров послужило следующее обстоятельство: в конце февраля, во время испанского карнавала, толпа замаскированных и пьяных гуляк, встретив проходящего по улице капитана английского крейсера в темно-синем сюртуке, атаковала его в шутку меловыми шариками.

У пьяных разгорелся азарт, и они усилили нападения, пустив в ход яйца с затвердевшим мелом и конфетти; тогда кто-то крикнул, что это англичане распространяют у них оспу (в береговом испанском госпитале было несколько английских кадетов, больных корью); но толпа пьяных перепутала названия болезней — кори и оспы и, встретив капитана в темном костюме, суеверно приняла этот эпизод за дурное предзнаменование, и в несчастного капитана полетели уже булыжники, и он упал на улице с разбитой головою. Старший офицер английского крейсера сейчас же сообщил мне об этом, прося послать на берег защиту его капитана от дальнейших нападений, не решаясь послать свою вооруженную команду, чтобы не раздражать существующей национальной вражды испанцев к англичанам. Я моментально послал на берег офицера, говорящего хорошо по-испански, с 10-ю вооруженными матросами, и под его защитой капитан был доставлен к себе на крейсер.

Врач-англичан вместе с нашим врачом-хирургом произвел операцию черепа и наложил швы. К вечеру капитан пришел в сознание, но сильно страдал головной болью. Болезнь осложнилась, и капитан сдал командование старшему офицеру. Губернатор Гран-Канарии приезжал с извинением на английский крейсер и обещал строго наказать виновников. Я навещал больного капитана и ежедневно посылал наших врачей для консультации и перевязки. Спустя две недели крейсер ушел в Англию. Перед его уходом я заехал на крейсер с прощальным визитом к больному капитану. Он лежал на койке и чувствовал себя плохо. Вместе со мною приехали от нашей кают-компании три представителя с корзиною цветов, обвитою лентою с надписью «Герцог Эдинбургский». Когда крейсер тронулся из гавани, я вызвал на «Герцоге» караул и оркестр, и был проигран английский гимн, и люди посланы по марсам для прощального «ура». Английский крейсер ответил мне тем же. Впоследствии, через полгода, когда я летом с крейсером стоял в Кронштадте, Главный Морской Штаб прислал мне официальную бумагу английского посольства с выражением мне благодарности английского правительства за сочувствие и помощь, оказанные капитану английского крейсера.