Пятьдесят лет в Российском императорском флоте - читать онлайн книгу. Автор: Генрих Цывинский cтр.№ 65

5 мая, по очистке от льда Финского залива, я перешел в Кронштадт. Войдя на рейд в пасмурный, прохладный вечер, я не застал там ни одного судна, а проходя мимо брандвахты, я услышал со стенки несколько нескладных сдавленных голосов, догадавшихся по моему длинному вымпелу и приветственному ура моей команды, стоявшей на марсах, что это пришел корабль из дальнего плавания… Я отдал якорь у Военного угла. В городе, как и на рейде, была полная тишина. Главный командир Н.М. Казнаков был в Петербурге, новый начальник штаба еще не вступал в должность, и я нашел только капитана над портом контр-адмирала К.М. Тикоцкого. Как старый сослуживец по Минному Комитету и мой кум, он принял меня радушно и обещал приехать завтра на крейсер для краткого смотра, а к вечеру я должен идти в Петербург и стать на Неве у Балтийского завода, где я буду 9 мая участвовать в церемонии спуска крейсера «Громобой». Там же будет мне произведен и Высочайший смотр.

Утром 7 мая приехал ко мне из Петербурга сын Евгений. Я был очень рад видеть этого милого мальчика в кадетской форме; формою своею он очень гордился и напускал на себя важность, обходя все закоулки крейсера. Но, увидевши на баке наш судовой зверинец, он быстро спустил с себя важность и тут же сдружился и начал играть со всеми зверьми; дрессировщик зверей и мой вестовой Петр сразу его полюбил, и к вечеру оба они с ним были «на ты». Сына я оставил ночевать на крейсере (он был несказанно рад, что ему удалось сделать переход в Петербург на корабле, вернувшемся из Тихого океана; весь переход он простоял на палубе, следя за курсом и не спускаясь ни разу вниз) и утром пошел морским каналом в Петербург. Около 2 ч дня я стал на якорь у Балтийского завода и отправился к морскому начальству.

Министр меня поздравил с производством «за отличие» и предупредил, что сейчас же после спуска «Громобоя» я должен ожидать Высочайшего смотра. Начальник Штаба адмирал Авелан подтвердил то же самое; а затем, переходя к вопросу о моей дальнейшей службе, сообщил, что уже заготовлен Высочайший приказ о моем назначении командиром Учебного экипажа, т. е. школы строевых квартирмейстеров, а через два года я буду командовать учебным кораблем «Герцог Эдинбургский», плавающим по два года в Антлантическом океане. Из Адмиралтейства я проехал по Неве на Мытнинскую набережную к себе на квартиру, выходящую окнами на Неву против Зимнего дворца.

Вечером мы с сыном уехали на крейсер. 9 мая, в 11 ч, под гром салюта с судов, стоящих на Неве, торжественно выполз из эллинга завода огромный корпус «Громобоя»; ускоряя свой ход, он с шумом всплыл на воду и, повернув по течению, отдал два якоря и стал. Объехав на катере вокруг «Громобоя», Государь со свитой направился прямо ко мне на «Крейсер». Приняв на палубе мой рапорт, он пошел по фронту офицеров. Вслед за ним вышла вдовствующая Императрица Мария Федоровна, за нею великие княгини Ксения, Ольга, Мария Павловна, ее дочь Елена и прочие дамы; потом великие князья генерал-адмирал Алексей Александрович, Александр Михайлович, Михаил Алексеевич, Морской министр П. П. Тыртов, Авелан и свита. Молодая Императрица Александра Федоровна была беременна, поэтому на крейсер не приехала. Пока Государь обходил фронт и осматривал клипер, дамы интересовались офицерскими каютами и коллекцией наших зверей. После обхода в моей каюте я докладывал на карте Государю маршруты нашего плавания за два с половиной года. Затем была пробита артиллерийская тревога. После отбоя, посмотрев на рангоут, Государь, по совету генерал-адмирала, решил во избежание дрейфа парусов не ставить, вследствие довольно свежего ветра и тесноты от многих судов, стоявших на реке. При отъезде высочайших особ люди были посланы по реям; произведен салют в 31 выстрел. Во дворце у генерал-адмирала был завтрак, на который я был приглашен вместе с командирами судов, участвовавших в церемонии спуска. После завтрака все перешли в дворцовый сад для курения. Здесь Императрица Мария Федоровна обратилась ко мне с вопросом, почему «Крейсер» не зашел в Копенгаген, возвращаясь в Кронштадт? Я объяснил, что за недостатком времени я должен был сократить путь, идя каналом Вильгельма.

10-го мая я ушел в Кронштадт, взяв с собой сына на последние дни плавания. 5 дней подряд «Крейсер» с экзаменационной комиссией выходил в море для различных маневров, стрельб и парусных учений. После экзамена я получил приказ к 1 июня окончить кампанию. Высочайшим приказом была объявлена благодарность «Крейсеру» за «блестящее состояние корабля» и за его плавания и разрешение всему личному составу трехмесячного отпуска с сохранением содержания. Я приступил к разоружению крейсера и свозу всего имущества в порт. Приняв от A. Л. Бубнова учебную команду, взяв отпуск, поехал в Петербург и с семьею переехал в Лесной на дачу. Я частенько наведывался в Кронштадт проследить за ремонтом казарм учебной команды, куда осенью к началу курса предстояло принять новый состав — 300 учеников.

1 сентября мы переехали в Кронштадт, и я начал занятия в учебной команде. Школа моя готовила будущих боцманов и унтер-офицеров «квартирмейстеров» («квартирмейстер» — от английского слова «Ouarter-mester», т. е. начальник 4-й части вахты) строевых, т. е. не специалистов. Кроме знания всех устройств на корабле, они обязаны следить за порядком своей части, поддерживать дисциплину, служить примером отваги, находчивости, бодрости духа и исполнительности. И, хотя паруса как двигатель отжили свой век, тем не менее во всех флотах на учебных кораблях были оставлены паруса для тренировки как имеющие воспитательное значение. Признано было, что эти качества вырабатываются продолжительными плаваниями в открытом море на судах под парусами. В школу поступают молодые матросы, прошедшие в своем экипаже или в народном училище общий подготовительный курс, а в морской учебной команде проходят: географию морей, русскую историю флота, устройство корабля, морскую практику, артиллерию, корабельные механизмы и строевой пехотный устав. Все выдержавшие выпускной экзамен отправляются в плавание в Атлантический океан на учебном корабле на 1 год. По возвращении — производство в унтер-офицеры, и уже дальнейшая служба их даст им чин боцмана и наконец кондуктора (палубный офицер). Режим в самой школе и далее, на учебном корабле, должен вполне соответствовать требованиям приведенной здесь программы.

К новому году в Кронштадте сменилось высшее начальство. Главным командиром порта и военным губернатором Кронштадта был назначен энергичный, деятельный адмирал С.О. Макаров. Служба при нем по всему порту и на судах пошла с интенсивной бодростью. Будучи признанным ученым, С.О. Макаров в то же время был выдающимся военным человеком — морским офицером до мозга костей. В декабре 1903 г. в «Морском сборнике» появилась его последняя статья «Без парусов», посвященная вопросам боевого обучения и воспитания личного состава. В ней С. О. Макаров выдвинул новый лозунг: «в море — значит дома!»

В особой секретной записке «О программе судостроения на двадцатилетие 1903–1923 год» адмирал доказывал неизбежность боевого столкновения с Японией, но ему не верили… «Чтобы этого не случилось, — писал С.О. Макаров, — нужно иметь на Дальнем Востоке флот, значительно более сильный, чем у Японии, и быть готовым к военным действиям во всякую минуту. Разрыв последует со стороны Японии, а не с нашей, и весь японский народ, как один человек, поднимется, чтобы добиться успеха»…