Вечный сон Снегурочки - читать онлайн книгу. Автор: Марина Серова cтр.№ 10

– Нужно поговорить, – заявила я. – Где пересечемся? Могу к тебе домой заехать.

Кирьянов тут же предложил встретиться в кафе неподалеку от центра города. Мол, не привык обсуждать служебные дела дома. Киря еще с давнишних времен нашего знакомства четко разграничивал понятия «дом» и «работа» и всегда оставался верен своему принципу. Я не возражала – мне-то было все равно, куда ехать, я предпочитала пользоваться такси и ненавидела автобусы и маршрутки.

Спустя час мы уже сидели за маленьким столиком у окна недорогой кофейни. Без всякого удовольствия я отпивала черный кофе – и почему ни в одном заведении его не умеют готовить как следует? Киря заказал зеленый чай с корицей.

– Помнишь, ты мне обещал помочь с поддельными документами? – произнесла я. – Как быстро сможешь сделать левый паспорт и все необходимое?

– Да хоть завтра, не вопрос, – кивнул подполковник. – Как, кстати, продвигается дело младшей Семиренко? Ты ведь им сейчас занимаешься?

– Пока ничего существенного. – Я коротко ввела приятеля в курс дела. – Если все то, что происходит в лечебнице, не вымысел запуганных больных и их родственников, мне нужно попасть туда как можно скорее. Не важно кем – хоть пациенткой, хоть санитаркой. Судя по рассказу бабушки Насти Казаковой, девчонке угрожает серьезная опасность. В любом случае надо все проверить, а заодно присмотреть за Анастасией.

– Тогда лучше соорудить тебе психическое заболевание, – решил Кирьянов. – Я навел справки, с каким диагнозом кладут в то отделение, где лежала Семиренко. Там же сейчас находится и Настя, как я понял по твоему рассказу.

– Да, Софья Петровна упоминала номер отделения, все совпадает. Можешь детально узнать, какие точно психические расстройства они лечат? Идеальным было бы записать меня в анорексички, но в это ни один врач, ни одна самая бестолковая санитарка не поверят, – заявила я с гордостью. Слава богу, узницу концлагеря я даже отдаленно не напоминаю – у меня прекрасная спортивная фигура, и при этом я могу есть все подряд и не поправляться.

– Первое, что приходит на ум, – это депрессия, – покачал головой Киря. – Вот что мы с тобой сделаем. Будешь у нас супругой Мельникова – назначу Андрюху твоим мужем, он будет тебя навещать, через него держим связь. Алкоголизм и наркомания сразу отпадают – мало того, у тебя сразу кровь проверят, и подстава тут же выплывет. А кроме того, пациентам с наркологией и суицидом запрещено покидать стены больницы, тогда как больным с анорексией и депрессией прогулки даже показаны. Естественно, в сопровождении близких родственников.

– А, ясно, – кивнула я. – То есть отношения парень-девушка не прокатят, нужен штамп в паспорте?

– Именно. Свидания – только с кровными родственниками, матерью или отцом, и с супругом или супругой. Никаких друзей-подруг, двоюродных сестер и иже с ними. Андрюхе-то по барабану, жены у него нет, ревновать никто не будет. Да и выбора у него тоже нет – скажу муж, будет мужем.

– Как будто я уродина какая и жениться на мне никто не захочет, – фыркнула я. С Андреем Мельниковым мы вместе учились, списывали друг у друга конспекты да ходили вместе в студенческую столовую, однако этим наши отношения ограничивались. Почему-то ничего, кроме дружбы – мы это оба понимали, – между нами быть никогда не могло. Со стороны это, может, и странно – он не женат и никогда не был, я не замужем. Но отсутствие второй половинки – не повод связывать свою жизнь с таким же свободным одиночкой. После окончания академии права я пыталась какое-то время работать в прокуратуре, но продержалась там недолго. Хоть головой об стену бейте, а не могу действовать по чьей-то указке, я привыкла полагаться только на свой ум и, если надо, интуицию. После пары скандалов с начальством я поняла, что с меня хватит, и на свой страх и риск отправилась в «вольное плавание», взяв лицензию частного детектива. И, как показала моя дальнейшая жизнь, не прогадала. Ни разу в жизни я не пожалела о том, что написала тогда заявление об уходе – частенько от клиентов отбоя не было, а число распутанных мною дел перевалило за… не ошибиться бы? – думаю, насчитается порядка трех сотен, не меньше!

Андрей же спокойно работал в прокуратуре, и его такая деятельность полностью устраивала. Я не могу его упрекнуть в недостатке самостоятельности или неумении брать инициативу в собственные руки. Что вы, Мельников – отличный следователь, спокойный, рассудительный, за все время нашего общения я ни разу не видела его взбешенным и даже расстроенным. Иногда я открыто завидовала его крепкой нервной системе. Со стороны может показаться, что Андрюха – пофигист, каких свет не видывал, но это мнение ошибочно. Мой однокурсник просто с детства ко всему относится спокойно и принимает жизнь такой, какая она есть. Наверно, из него вышел бы неплохой дзен-буддист – что толку переживать из-за проблемы? Если можно ее разрешить, так разрешай, а нельзя – от эмоций и нервных срывов она все равно никуда не исчезнет. К тому же Андрей находил общий язык практически с любым человеком, и работать под чьим-то подчинением было для него оптимальным вариантом. Никто из нас не прав и не виноват – просто мы разные люди, решающие вопросы своими собственными методами.

– Короче говоря, идея такова, – подытожил Кирьянов. – Мельников любит свою жену, у которой налицо депрессивный синдром. Ты какие-нибудь успокоительные дома держишь?

– Ну валерьянка, как у любого человека, есть, – припомнила я. – А еще где-то валяются таблетки, забыла название. Помнишь дело Семена Возницкого? Я тогда никак не могла факты сопоставить, сутками кофе глушила и соображала. После этого у меня бессонница дня три была, вот не выдержала и купила в аптеке пилюли.

– Вот найди, посмотри название, – велел Володя. – Бессонница тоже пойдет до кучи. Придумаешь себе причину нервного расстройства, сочини что-нибудь про родственников седьмого колена, у которых был маниакально-депрессивный психоз, ну, поройся в справочниках, что-нибудь найдешь. Осталось каким-то образом приплести сюда анорексию.

– Элементарно, Ватсон, – хмыкнула я. – На фоне депрессии может возникнуть что угодно, в том числе и отказ от еды. Ну на худой конец – если мне не поверят, что я ничего не ем, – подойдет и булимия. Я рылась по всяким форумам и сайтам, зараза пакостная, но распространенная. Полно больных – в основном, конечно, девушки и женщины.

– А, это искусственное вызывание рвоты? – проявил эрудицию подполковник.

– Вообще, значение слова «булимия» – «волчий голод», – задавила интеллектом я приятеля. Не зря же кучу справочников и электронных ресурсов перелопатила! – Чаще всего это форма заболевания, в которую перетекает анорексия, хотя и не всегда. Страдающая булимией женщина озабочена своим внешним видом, то есть всегда хочет похудеть, но с диет срывается. Происходит это крайне жутким образом – когда никого дома нет, больная пожирает все, что попадается под руку, – это может быть кастрюля макарон, тарелка картошки, пирог с мясом, сладкий торт, банка каких-нибудь разносолов… Чувствуешь разницу с поведением человека, который просто любит вкусно покушать?

Подполковник сам считал себя если не гурманом, то ценителем вкусной еды. На праздничных застольях он ел много и ни капли не переживал по этому поводу, да и зачем, если вкусно?