Русская артиллерия. От Московской Руси до наших дней - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Ионин cтр.№ 42

Уже только в процессе войны, благодаря энергии и настойчивости лучших артиллеристов удалось в конце концов сломить косность и упрямство старого генералитета и доказать на деле необходимость щитов.

Рядовые артиллеристы сами начали заботиться о своей защите. Они набивали мешки землей или песком и во время боя прятались за ними от японских пуль и шрапнели.

Но все это было кустарщиной.

Первые орудийные щиты ввел у себя на батарее талантливый русский артиллерист подполковник Куриак. Среди его батарейной прислуги оказались хорошие кузнецы. Во время переезда батареи на театр военных действий подполковник Куриак изготовил силами этих кузнецов щиты для орудий. Они были сделаны из котельного железа толщиной почти в 3 миллиметра. Как показал затем боевой опыт, пули японских винтовок не могли пробить эти щиты даже с дистанции в 700 шагов.

Впервые орудийные щиты подверглись боевому испытанию во время больших сражений на реке Шахэ. 12 октября 1904 г. батарея подполковника Куриака занимала позицию на скате горы, обращенном к противнику. Батарея должна была отбивать атаки японцев, бросавшихся на нашу пехоту. Блеск выстрелов выдал японцам расположение батареи. Более двенадцати часов находилась она под непрерывным огнем трех японских батарей. Огонь был сильный, шрапнельные пули градом стучали в щиты орудий. Но русские артиллеристы имели надежную защиту: металлические щиты прочно держались против шрапнельного огня противника. Случайно попавшая граната оторвала нижнюю часть у одного щита, но и осколки ее все же не пробили щит.

За весь этот день на батарее Куриака было ранено только два человека.

На следующий день батарея Куриака подверглась жесточайшему обстрелу бризантными гранатами. И снова осколки этих гранат не могли пробить щитов, и на батарее не было никаких потерь в людском составе.

Блестящие действия батареи подполковника Куриака и в других боях доказали со всей убедительностью огромную пользу щитов. Подполковник Куриак был пионером в этом деле. Он показал, что современная полевая пушка не может обойтись без щита. К концу Русско-японской войны все государства, включая и Россию, снабдили свои новые полевые орудия щитами.

Накануне Русско-японской войны среди русских артиллеристов шел ожесточенный опор: нужны ли в полевом бою орудия навесного огня? В специальных журналах печатались острые полемические статьи. Некоторые из этих статей имели решительные заголовки: «Против полевой гаубицы», другие, наоборот: «За полевую гаубицу».

Спор этот показывал, что опыт Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. так и остался неиспользованным. Во время этой войны уже с достаточной ясностью выявилась необходимость иметь орудия для того, чтобы поражать навесным огнем неприятеля, спрятавшегося за земляными укрытиями. В частности, во время штурма турецких укреплений под Плевной русские артиллеристы очень остро ощущали недостаток в орудиях навесного огня. Спустя шесть лет выдающийся русский артиллерист Александр Петрович Энгельгардт сконструировал оригинальную систему орудия навесного огня калибром в 152 миллиметра. Это орудие получило название полевой мортиры Энгельгардта. И русская армия — первая из всех армий — начала вооружаться этими орудиями навесного огня для полевого боя.

Но с течением времени уроки Русско-турецкой войны стали постепенно забываться. Старшие войсковые начальники относились пренебрежительно к мортирам и не научились применять их с достаточной пользой. В период развития скорострельной артиллерии мортира Энгельгардта не была заменена более совершенным орудием навесного огня — полевой гаубицей, которая к тому времени уже вводилась, например, в германской армии.

Для большинства военных специалистов, однако, с каждым годом становилось все очевидней, что в будущей войне придется иметь дело с полевыми земляными укреплениями.

Пушки стреляют настильным огнем, их снаряды летят почти по прямой линии. Во всех прошлых войнах артиллеристы стреляли из пушек преимущественно по живой силе противника, который шел открыто по полю боя. Для этой цели были вполне пригодны картечь и шрапнель, осыпающие неприятеля градом круглых пуль. Но в борьбе с хорошо укрывшимся противником картечь и шрапнель уже непригодны. Поэтому сторонники универсальности полевой пушки считали, что ее необходимо снабдить, кроме шрапнели, еще бризантной гранатой, снаряженной сильным взрывчатым веществом. При разрыве в воздухе бризантная граната дает много осколков, часть из них летит почти вертикально вниз. Поэтому считалось, что вполне достаточно снабдить полевые пушки бризантными гранатами, чтобы можно было поражать противника, укрытого в окопе, за стеной или бруствером.

А пока шел этот спор, грянула Русско-японская война. Она сразу определила, кто был прав и кто был не прав. Первые же бои показали, как важно иметь орудия навесного огня в новых условиях войны.

Вначале русские имели на театре военных действий всего две батареи полевых мортир Энгельгардта. В то же время японцы располагали большим количеством гаубиц, которыми их весьма любезно снабжали германцы.

Первые неудачные бои заставили многих русских артиллеристов изменить свой взгляд на полевые мортиры. Число мортирных батарей стало постепенно увеличиваться. Уже к половине ноября 1904 г. в действующей русской армии было около 60 мортир. Правда, мортиры Энгельгардта несколько устарели для новых условий артиллерийского боя. Они обладали сравнительно небольшой дальностью действия и могли вести действительную стрельбу только на расстояние до двух километров. И все же во многих случаях, когда эти мортиры умело применялись, они приносили русским войскам огромную пользу.

Известен, например, случай чрезвычайно удачного использования полевых мортир в сражении на реке Шахэ в конце 1904 г. Здесь одна батарея русских полевых мортир в течение двух месяцев держала под сильным огнем мост через реку и японские окопы, расположенные на противоположном берегу реки около моста. Расстояние до японских позиций было небольшим — всего 900 метров. Чтобы получить навесной огонь на такую дистанцию, надо было придавать орудию большой угол возвышения, то есть сильно задирать дуло вверх.

Это обстоятельство позволило русским артиллеристам поставить свои мортиры почти вплотную к высокой каменной ограде. Против этой отрады шрапнель японцев была бессильной. В то же время ограда хорошо скрывала русскую мортирную батарею, и японцы никак не могли установить точно, где же именно расположены русские орудия. Они были сбиты с толку крупным калибром мортирных снарядов и предполагали, что русская артиллерия расположена значительно дальше. В течение многих дней японцы совершенно впустую обстреливали небольшую лощину в глубине расположения русских войск, где, по их предположению, должна была находиться мортирная батарея. А между тем неуловимая батарея спокойно громила японские позиции с ближней дистанции и не давала противнику осуществить переправу через Шахэ.

Участники этого боя рассказывали о весьма любопытной обстановке, в которой протекала работа мортирной батареи. Подвозить снаряды к батарее приходилось по совершенно открытой, обстреливаемой местности. Чтобы избежать больших потерь, командир батареи Сагатовский придумал остроумный выход. При батарее находились четыре ослика, взятые в одной из местных деревень для перевозок мелкой поклажи. На осликах имелись вьючные седла. В них можно было положить по одному снаряду с каждой стороны. Сагатовский приказал использовать этих осликов для доставки снарядов от зарядных ящиков на батарею. Сначала ослики ходили туда и обратно вместе с вожатыми. На батарее и на месте расположения зарядных ящиков осликов подкармливали хлебом и сахаром. Через три дня ослики уже вполне самостоятельно совершали путешествие на батарею и обратно. Так они в течение двух месяцев регулярно несли свою ответственную и опасную службу, бесперебойно снабжая мортиры снарядами.