Президент пропал - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Паттерсон cтр.№ 24

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Президент пропал | Автор книги - Джеймс Паттерсон

Cтраница 24
читать онлайн книги бесплатно

У стены кофейни на углу сидит мужчина в лохмотьях. Рядом лежит, пыхтя на жаре, немецкая овчарка возле пустой миски. Мужчина, как и многие бродяги, нацепил одежды больше, чем нужно, глаза скрыты поцарапанными темными очками. По одну сторону от него, прислоненная к стене, стоит табличка: я, мол, бездомный ветеран войны. По другую сторону – маленькая картонная коробка, в ней несколько купюр. Из бумбокса доносится тихая музыка.

Отделившись от толпы, подхожу к бродяге и наклоняюсь к нему. Оказывается, играет «Into the Music» Ван Моррисона. Память тут же уносит меня в прошлое: город Саванна, курс молодого бойца; танцую медляк в одном из баров на Ривер-стрит, час поздний, заведение скоро закроется, в голове туман от спиртного, тело ноет после муштры.

– Вы – ветеран войны в Заливе, сэр? – спрашиваю. Сперва я подумал, что он еще Вьетнам застал, потом вспоминаю про неблагоприятные 1990-е: те годы, похоже, состарили его преждевременно.

– Еще бы, – отвечает бродяга. – Хотя никаким сэром и близко не был. Я свое жалованье честно отрабатывал, дружок. Помощник командира взвода, Первая пехотная дивизия. Я был среди тех, кто прорвался за «колючку» Саддама.

Он прямо лучится гордостью. Хочется подбросить поленце в разгоревшийся огонь, угостить старика сэндвичем, послушать его, но время не ждет. Смотрю на часы.

– Первая пехотная, значит? В Ираке вы, парни, были на передовой.

– На острие копья, приятель. Мы прошлись по Республиканской гвардии, перемололи этих задротов, они и дернуться не успели.

– Неплохо для пехтуры.

– Пехтура? – удивленно настораживается бродяга. – Служил, что ли? Где? В десанте?

– Такой же солдат, как и вы, – отвечаю. – А вообще да, оттрубил пару лет в Семьдесят пятом.

Бродяга выпрямляется.

– Воздушный десант, диверсионная разведрота рейнджеров? Да ты хлебнул лиха, парень! Ходил в рейды?

– Поменьше, чем вы, – снова перевожу разговор на него. – За неделю полстраны прошли?

– А потом взяли и остановились. – Он поджимает губы. – Всегда считал это ошибкой.

– Знаете, – говорю, – я бы съел сэндвич. Как на это смотрите?

– Был бы очень благодарен. – Направляюсь к двери кофейни, и старик добавляет: – Здесь, кстати, обалденные сэндвичи с индейкой.

– С индейкой так с индейкой.

Возвращаясь, думаю, что теперь-то точно пора двигать дальше. Однако сперва выясню еще кое-что.

– Как ваше имя?

– Сержант первого класса Кристофер Найт, – рапортует бродяга.

– Вот, держите. – Отдаю ему бумажный пакетик с едой. Потом ставлю перед собакой тарелочку с водой, и та принимается жадно лакать. – Для меня честь познакомиться с вами, сержант. Где на ночь останавливаетесь?

– В двух улицах отсюда есть ночлежка. А сюда по утрам прихожу. Здесь люди добрее.

– Мне пора идти, а пока вот, Крис, держите.

Отдаю ему сдачу с покупки еды.

– Благослови тебя Господь. – Он пожимает мне руку, крепко, как настоящий воин.

У меня в горле встает ком. Я посещал клиники и госпитали, изо всех сил старался реформировать Департамент по делам ветеранов, но такого мне не показывают: бездомный участник боевых действий не может найти работу.

На ходу достаю из кармана сотовый и записываю имя бродяги и название кофейни. Надо помочь ему, пока не поздно.

Правда, таких, как он, десятки тысяч. Накатывает знакомое чувство: мои возможности помогать людям огромны и одновременно ограничены. Такой вот парадокс, приходится мириться. Каждый день ищешь возможности, раздвигаешь границы, пытаешься помочь если не всем, то многим…

Через два квартала я уже иду среди длинных закатных теней. Вижу впереди зевак: люди собрались и на что-то смотрят. Проталкиваюсь через живую стену.

Двое полицейских прижимают к земле паренька-афроамериканца в белой футболке и джинсах. Он вырывается, в то время как один из копов надевает на него наручники. У полицейских оружие и тейзеры [18]; их пока в ход не пустили. Два-три человека в толпе снимают происходящее на телефоны.

– Лежать! Лежать! – орут полицейские.

Задержанный заваливается вправо, и полицейские – вместе с ним, прямо на перегороженную патрульной машиной дорогу.

Инстинктивно делаю шаг вперед – и тут же одергиваю себя. Нет, остается лишь глазеть или уйти.

Я даже не знаю, в чем дело. Паренек мог совершить тяжкое преступление или просто украсть бумажник. А может, разозлил людей в форме. Надеюсь, полицейские вели себя достойно и не нарушали устав. Почти все они стараются поступать верно, но есть и плохие копы – как есть плохие работники во всякой профессии. А еще бывают полицейские, которые полагают себя порядочными, однако темнокожего парня в футболке и джинсах считают, пусть и подсознательно, опаснее белого человека в той же одежде.

Оглядываю зевак: здесь собрались люди всех рас и цветов кожи. Десять человек взглянут на происходящее, и у каждого останется свое впечатление. Одни увидят доблестных стражей порядка, делающих свою работу, другие – что притесняют темнокожего. Но кто бы что ни думал, есть вопрос, которым задаются все: не получит ли этот безоружный человек пулю?

Наконец полицейские прижали паренька к земле, надели на него наручники и рывком подняли на ноги. В это время подъезжает вторая патрульная машина.

Я перехожу дорогу и двигаюсь дальше. Такие проблемы запросто не решить, приходится следовать собственном совету: сознавать пределы возможного и по мере сил менять все к лучшему. Правительственные распоряжения, законопроекты, речи и слова с трибуны – вот что поможет задать верный тон, указать нам всем направление.

Битва «свои против чужих» стара как мир. В любую эпоху находились люди, семьи, кланы и нации, боровшиеся с отчуждением иных. Расизм для Америки – старейшее проклятие, но притесняют и тех, кто исповедует иную религию, иммигрировал из иной страны, держится иной сексуальной ориентации. Порой, указывая на «иных», в нас просто будят зверя. Слишком уж часто тех, кто за отчуждение, больше тех, кто искренне за то, что все мы едины. Ничего не поделаешь, так устроен наш мозг, и не изменится он, наверное, никогда. Но надо стараться. Вот миссия, возложенная на нас Отцами-основателями, – двигаться к «более совершенному союзу».

Под завывание ветра сворачиваю за угол. Над головой неспокойное пепельно-серое небо. Впереди меня ждет самая трудная часть далеко не простого вечера.

Глава 20

Глубоко вдохнув, захожу в бар.

В углах голых кирпичных стен висят телевизоры, громкая музыка тонет в оживленной болтовне заглянувших в счастливый час посетителей. Много просто одетой молодежи, но есть и люди постарше, зашедшие после работы, – в приспущенных галстуках или блузках с брючным костюмом. Летняя веранда забита под завязку. Полы липкие, пахнет кислым пивом. Мысленно я снова возвращаюсь в военный лагерь, во времена начальной подготовки, когда мы по выходным отрывались на Ривер-стрит.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию