Рыцарь или трус - читать онлайн книгу. Автор: Андрэ Нортон, Саша Мэри Миллер cтр.№ 25

— Отец? Ты хочешь сказать…

— Да, — гордо ответил Оберн. — Рохан — мой сын.

Фраза, которую Ясенка слишком часто слышала по приезде в Новый Волд, когда она пыталась сделать что-нибудь хотя бы чуть-чуть по-своему, снова прозвучала у нее в голове: «Это не в обычае Морских Бродяг». Иногда ей казалось, что причешись она по-другому, и снова услышит эти слова. Как и во время своего пребывания в Крагдене, она старалась приспособиться к такой жизни. Одним из обычаев, о котором она успела узнать, было то, что мужчины мало обращали внимания на своих детей. И все же — перед ней стоял Оберн со своим сыном.

— Я… я не знала.

— Теперь знаешь. Рохана воспитывала Дагдья.

— Дагдья, — онемевшими губами произнесла Ясенка.

— Да, она чудесная воспитательница. Когда моя мать умерла от чумы, Дагдья взяла на себя всю заботу обо мне и, думаю, справилась неплохо. Надеюсь, что Латром тоже станет одним из его наставников. — Оберн улыбнулся сыну. — Я хотел, чтобы вы познакомились. Надеюсь, вы станете добрыми друзьями.

— Конечно, — тихо сказала Ясенка. Воспитание чужих детей, видимо, тоже было обычным делом среди Морских Бродяг.

— Я тоже надеюсь, что мы будем добрыми друзьями, леди. — Рохан снова поклонился и пошел к двери следом за отцом.

У Ясенки внезапно подломились колени, она села. Почему Оберн раньше не сказал ей, что у него есть сын? Может, подумала она, и это тоже не в обычаях Морских Бродяг. Они мало обращают внимания на своих детей — по крайней мере, мужчины, да и о женах своих они не очень-то думают. Это она уже сумела понять за то недолгое время, что успела прожить в Новом Волде.

Она положила руку на живот. Может, положение дел хотя бы немного изменится, когда она родит ребенка?

— Оберн, я должна поехать в Трясину!

Этот спор шел уже несколько дней, и Ясенка поняла, что Оберн все так же против этой поездки, как и тогда, когда она впервые заговорила об этом неделю назад.

— Это ни к чему, — снова отвечал он. — Просто у тебя в голове каша, как и у всех женщин, что носят первого ребенка. Я пришлю Дагдью поговорить с тобой.

— Я говорила с Дагдьей, и даже ей пришлось согласиться, что тут она ничем помочь не может, что она с таким не встречалась. Я хочу поехать в Трясину. Я хочу к Зазар. Она мне почти как мать, и в такое время… — Ясенка крепко сжала губы. У Оберна на лице было то самое непроницаемое выражение, которое означало, что дальше говорить с ним бесполезно. В голове у нее начал созревать некий план.

— Ладно, — сказала она. — Я еще раз поговорю с Дагдьей, хотя не думаю, чтобы из этого что-то вышло.

— Женщины рожают с начала мира, — сказал Оберн. — И даже если этот ребенок твой, он ничем другим от остальных не отличается.

Она заметила, что он не сказал «наш», но не стала заострять на этом внимания. Хотя он и любил ее — а она была уверена, что на свой лад он ее любит, — он был Морским Бродягой. И теперь, когда он снова очутился среди своих, вполне естественно, что он и вел себя как они.

Четыре месяца прошло с тех пор, как она понесла, но в животе у нее был холод, хотя там должно было быть тепло, а сейчас ребенку уже пора бы и шевелиться… Но Ясенка ощущала лишь тупую тяжесть. А еще она чувствовала странное недомогание, которого не бывает, как она знала, у беременных. Она почти не испытывала утренней тошноты, от которой страдало столько женщин. Тем не менее у нее не было ни аппетита, ни бодрости. Когда она как-то раз взяла маленькую рубашечку, которую шила для будущего младенца, у нее вдруг пропало желание работать. Она хотела только лечь в постель, ни о чем не думать, ни к чему не готовиться, умереть…

Нет! Если об этом думать, так оно и выйдет.

Поначалу Ясенка не слишком обрадовалась тому, что у нее будет ребенок, но потом ее настроение изменилось. Новая жизнь и дитя наверняка сделают их с Оберном ближе. И ей будет чем заняться, не думать о том, кого она поклялась забыть.

Ясенка старалась сдержать свою клятву. Но Горин по-прежнему являлся к ней в снах, хотя уже не улыбался, скорее на его лице отражались тяжкие заботы. Иногда он говорил, но слова звучали неразборчиво, понять их было трудно… и все же Ясенка понимала: Горин полагал, что ей нужна помощь, которой даже он дать не может.

Неужто и она сама вот так же приходит к нему во сне? Но как же еще он мог узнать, что с ней не все в порядке?

Ясенка отбросила эту мысль. Возможно, позже, когда она доберется до Зазар и мудрая женщина все уладит, она решится подумать об этом. Но пока ей следует сосредоточить все свои мысли и те силы, что еще остались у нее, на самой насущной задаче: ускользнуть из Нового Волда и в одиночку отправиться в Зловещую Трясину.

Однако придется довериться Эйфер. Когда Ясенка сказала девушке о своих намерениях, та кивнула, хотя и нахмурилась.

— Да, леди, я все понимаю. Вы хотите повидать свою приемную мать, особенно сейчас. Но лорд Оберн разве не имеет права просить вас поговорить с Дагдьей?

— В меру своего понимания, да. Но женщины Морских Бродяг крепкие, и, сдается мне, Дагдья никогда не видела женщины в такой тягости, как я сейчас. — Ясенка достала пару штанов, которые она стянула из сундуков Оберна. — Болотные женщины другие. Многие из них плохо сложены или имеют другие недостатки. Многим тяжело дается вынашивание детей. Не раз я бывала у хижины Зазар, когда она давала женщине зелье, помогавшее изгнать из ее чрева мертвое дитя. Она всегда прогоняла меня, но я все же знаю об этом.

— Леди! — поднесла руки ко рту Эйфер. — Не говорите так…

— Я должна смотреть в лицо правде. У меня холод там, где должно быть тепло. Если дитя не мертво, то тогда я сама наверняка умру, причем скоро, если никто не позаботится обо мне. Я должна отправиться к Зазар.

— Значит, вы туда поедете. И я вам помогу, хотя все это пугает меня до обморока. А вдруг какие болотные твари сожрут вас? Или хуже? Я слышала тут всякие рассказы, и страшные. Я пойду с вами.

Ясенка пожала руку девушки в знак благодарности за верность.

— Мне сразу полегчает, как только я отправлюсь к Зазар, от одного этого полегчает. Я знаю Трясину, а ты — нет. Оставайся здесь. Ты только помешаешь мне.

— А я что, в розовом саду родилась, что ли? Я смогу позаботиться о себе, да и вы со мной, если что.

Ясенка снова запротестовала было, но горничная уперлась, и наконец Ясенка сдалась.

— Ладно, — сказала она. — Но тогда добудь себе штаны. Если придется спасаться бегством, юбки тебе только помешают.

Эйфер усмехнулась:

— Через час буду готова. И возьму с собой узелок с едой. Отправимся, как только скажете.

В душе Ясенка была рада компании, хотя и беспокоилась за девушку. Она быстро переоделась в штаны и рубашку Оберна. Одежда была ей велика, но она затянулась поясом, застегнув его поверх холодного комка в животе, и подвязала штанины и рукава у щиколоток и запястий. Покончив с этим, она почувствовала, что готова в путь, хотя ей не хватало защитных пластин на ногах, которые она всегда носила в Трясине. Она заплела косы и набросила поверх капюшон, как и Эйфер. Возможно, часовые на стенах Нового Волда сочтут их за подростков, что идут по какому-то делу.