Правила магии - читать онлайн книгу. Автор: Элис Хоффман cтр.№ 16

Узнав об этом, сестры пришли в ужас. Они заперлись у себя на чердаке, не вышли к ужину и не стали разговаривать с тетей. А ночью выбрались из комнаты через окно и залезли на крышу. В небе мерцали звезды, миллионы звезд. Так вот что такое проклятие Оуэнсов. Возможно, сейчас оно стало еще сильнее, потому что его так никто и не смог преодолеть. Перед ними лежал целый мир, но этот мир был для других, не для них.

– Нам надо быть осторожнее, – сказала Френни сестре.

Джет кивнула, потрясенная событиями этого лета.

В ту ночь, прямо на крыше под звездным небом, они поклялись, что никогда никого не полюбят.

Френни сказала Джет, что ей не надо ходить на похороны парней, чьих имен она даже не знает. Она не отвечает за чьи-то чужие неразумные действия. Но Джет все же пошла, тайком выбравшись через окно. Она стояла в высокой траве: волосы собраны в пучок на затылке, лицо белое, словно снег, глаза покраснели от слез. Она надела черное платье, хотя на улице все плавилось от жары. Заупокойную службу проводил все тот же священник, что и на первых двух похоронах. Теперь, когда ветер переменился, Джет слышала его голос, цитирующий Коттона Мэзера.

Семья есть питомник всякого общества и первое объединение рода людского.

Джет заметила среди деревьев парня в черном плаще. Парень шел в ее сторону. Он держал руки в карманах, и у него было хмурое, сосредоточенное лицо. Как и сама Джет, он был одет слишком тепло для такой жаркой погоды.

Пройдя через пустыню и претерпев многие лишения, мы войдем в Землю обетованную.

Сперва Джет подумала, что ей надо бежать. Возможно, это очередной воздыхатель, готовый на любое безумство, чтобы завоевать ее сердце. Но высокий красивый парень даже не посмотрел в ее сторону. Он смотрел на священника, продолжавшего говорить.

– Это мой папа, – сказал он, по-прежнему не глядя на Джет. – Преподобный Уиллард.

– Они убили себя из-за меня, – выпалила она. – Им казалось, что они в меня влюблены.

Парень внимательно посмотрел на нее. У него были серо-зеленые глаза, очень серьезные и спокойные.

– Ты здесь ни при чем. Это была не любовь.

– Да, наверное, – задумчиво проговорила Джет. – Любовь не должна быть такой.

– Она не такая, – уверил ее незнакомец.

– Да. – Что-то странное происходило с Джет. Рядом с этим спокойным, серьезным парнем ей было так хорошо и уютно. – Да, ты прав.

– Те, кого любят, не умрут. Любовь и есть Бессмертие, – сказал он и рассмеялся, поймав на себе изумленный взгляд Джет. – Это не я придумал. Это Эмили Дикинсон.

– Мне нравится, – сказала она. – Я люблю Эмили Дикинсон.

– Мой папа не любит. Считает ее порочной.

– Это неправда. – За лето Джет стала горячей поклонницей творчества Дикинсон. – Она была великим поэтом.

– Я не понимаю многого из того, во что верит отец. Это какая-то бессмыслица. Например, он с меня шкуру сдерет, если увидит, что я разговариваю с тобой.

– Со мной?

– Ты же из Оуэнсов, да? Его трясет при одном только упоминании о вашей семье. Он мечтает, чтобы Оуэнсы исчезли с лица земли. Опять же, средоточие пороков.

Возможно, именно из-за этих слов они отошли еще дальше в глубь рощи, где их никто не увидит. Их беседа вдруг сделалась тайной и важной. Свет сочился сквозь густую листву золотисто-зелеными полосами. Им было слышно, как скорбящие поют «Не разомкнется наш круг».

– Мы в родстве с Готорном, – сказал парень, – но папа мне запрещает читать его книги. Даже не знаю, что будет, если я ослушаюсь. Наверное, меня накажут до конца жизни. По крайней мере, пока я не уеду из города, а уеду я скоро, можешь не сомневаться. Папа установил столько запретов и правил!

– Как и моя мама, – призналась Джет. – Она говорит, это для нашей же пользы.

Парень невесело улыбнулся.

– Знакомая песня.

Его звали Леви Уиллард, и у него были большие планы на жизнь. Он поступит на факультет богословия, даст бог – в Йельском университете, получит диплом и уедет на Западное побережье, подальше от этого городишки и от папы с его ограниченными представлениями. Он проводил Джет до дома на улице Магнолий. Это было уже на закате, и к тому времени Джет узнала о Леви столько, сколько не знала ни о ком другом. Близился конец лета, в траве стрекотали сверчки. Джет вдруг поняла, что ей не хочется, чтобы лето кончалось.

– Ты здесь живешь? – спросил Леви, когда они подошли к дому. – Я никогда не бывал в этом квартале. Странно. Я думал, что знаю весь город.

– Мы здесь не живем. Просто приехали на лето. Каникулы кончатся, и мы вернемся обратно в Нью-Йорк.

– В Нью-Йорк? Всегда мечтал там побывать.

– Так приезжай! Можем встретиться у музея Метрополитен. Прямо на лестнице у главного входа. Мы там рядом живем. – Она уже забыла о клятве, которую они дали с сестрой в ту ночь на крыше под звездным небом. Может быть, мир открыт и для них тоже. Может быть, проклятия действуют только на тех, кто в них верит.

– Будем друзьями, – сказал он, торжественно пожимая ей руку.

– Будем друзьями, – отозвалась Джет, хотя в тот долгий миг, пока их руки медлили расцепиться, она узнала, о чем он думал. Не потому, что прочла его мысли, а потому, что сама думала то же самое: Наверное, это судьба.

Они упаковали свои чемоданы. Лето закончилось, и как-то вдруг свет, льющийся сквозь листву, сделался золотистым, а листья дикого винограда на заднем дворе окрасились багрянцем – как всегда, первые в городе. Винсенту, изнывающему от скуки, сытому по горло тихими провинциальными радостями, не терпелось скорее вернуться домой в Манхэттен. В день отъезда они все проснулись пораньше и собрались в кухне на прощальный завтрак. Дождь стучал в окна с зелеными стеклами. Сейчас, когда пришло время ехать, всем троим стало тоскливо, как будто закончилось не только лето, но и детство тоже.

Тетя Изабель раздала им билеты на автобус.

– Вы доедете хорошо. И погода наладится.

И, разумеется, как только она это произнесла, дождь перестал.

Закончив собирать сумку, Френни спустилась вниз. Изабель ждала ее в кухне с двумя чайниками свежезаваренного чая. Френни улыбнулась. Она знала, что это очередная проверка. И она знала, что выдержит испытание. Возможно, тетя уже испытала Винсента и Джет, но Френни всегда была лучшей в таких вещах. Она не боялась делать выбор.

– Выбирай, – сказала Изабель. – Смелость или осторожность?

– Мне, пожалуйста, смелость.

Изабель налила ей чай с густым ароматом земли.

– Здесь все травы, за которыми ты ухаживала этим летом.

Френни выпила все до капли и попросила добавки. Она вдруг поняла, что ей страшно хочется пить. В этот раз тетя налила чай из другого чайника.