– Так и есть, – подтвердил Гуннар. Молодец Виги. Наверняка и родной отец у парня был воином не из последних… Из природного раба даже такие наставники, как Ульф и Свартхёвди, доброго хускарла не воспитают.
– А раз погони не было, – продолжал норег, – значит, ловить они нас будут ночью.
– Да уж, – снова поддакнул Парус. – Они такого не спустят. Не успокоятся, пока не отомстят.
– Так и есть. – Гуннар, взяв котелок, снова поставил его на угли. Взвар остыл. – Потому мы ночью их трогать не будем. Зачем их беспокоить, если они и так будут спать вполглаза. А нападем мы, когда надо будет. А сейчас мы с Лепешкой сбегаем да глянем, как да что.
– А я? – жалобно перебил Вихорёк. – Я тоже с вами!
– А ты, хускарл, здесь останешься! – отрезал Гуннар. – На лыжах ты бегаешь не очень-то, а твой лук нам не нужен. Мы не убивать, а поглядеть идем. Бдите!
– Я за ними пойду! – мрачно заявил Вихорёк, когда белые фигуры соратников потерялись в лесу.
– Сиди, – рыкнул Оспак. – Гуннар велел…
– Гуннар ушел! – перебил Вихорёк. – Теперь я – старший!
– Это почему это? – изумился Оспак. Он даже меч полировать перестал – от удивления.
– А потому, что я лучший! – заявил Вихорёк.
– Да ну? – ухмыльнулся Оспак. – А с чего ты взял, малыш?
– Ты скольких вчера положил, Парус?
– Троих – точно, – сказал он.
– А я десятерых, самое меньшее! – гордо заявил Вихорёк. – И отец мой – наш ярл!
Оспак задумался. Последняя фраза сбила его с толку. Он-то считал, что Гуннар оставил старшим его. Это ведь как бы само собой подразумевалось. Для Оспака. Но Гуннар же ничего не сказал. А Виги и впрямь сын ярла…
Пока он раздумывал, Вихорёк уже подтянул ремни, надел налуч и колчан.
– Остаешься за старшего, Парус! – произнес он уверенно. И запрыгал вниз по камням, лыжи в левой руке, копье – в правой.
Оспак поглядел ему вслед, пожал широченными плечами, пробормотал:
– Сын ярла, да… – И вновь взялся полировать меч, клинок которого и без того выглядел безукоризненно. Но Оспаку нравился сам процесс.
Гуннар и Сёльви смотрели на лагерь свеев с расстояния полета стрелы. Обычной стрелы. Той, которую посылают обычные северные луки. То есть свеи располагались примерно в ста шагах.
Они остались на месте скорее всего потому, что свеи решили не брать тела с собой, а похоронить павших прямо здесь. Ну да. Спешить им некуда. Раз противник уже знает о приближении отряда, внезапного нападения не получится.
Гуннар заметил и того, кто, похоже, был свейским вождем. Он сидел на обрубке бревна, прислонившись спиной к дереву. Доспехи у свейского ярла были замечательные, а двигался он не очень уверенно. Гуннар определенно его достал, пусть и не слишком серьезно.
Тела убитых были сложены рядом со штабелем свеженарубленных дров. Убитых было на удивление много. Не меньше двух десятков. Гуннар пихнул Сёльви в бок и показал жестом: мы молодцы. Сёльви заухмылялся. Он тоже сосчитал трупы. И неважное состояние свейского вождя оценил. А ведь еще раненые есть…
– К похоронам готовятся, – прошептал Сёльви. – Лося жарят.
Ну да. Разрубленная на части туша была насажена на несколько вертелов, уложенных на вбитые в землю рогатки. И еще в котлах что-то варилось.
И пара бочонков, порядком обгорелых. С пивом, надо думать. Гуннар надеялся, что эти бочонки – единственное, что уцелело. Жаль, что бочонков только два, а не сотня. Если бы свеи напились, можно было бы куснуть их еще раз. Еще больнее.
Что ж, Гуннар увидел, что хотел.
– Уходим, – шепнул он Сёльви.
– Погоди, воин!
Гуннар вскинулся… и уперся в наконечники копий.
Восемь свеев. Все – бывалые. Старший – с запекшейся бурой отметиной на щеке. Свежей.
Ждали, мгновенно понял Гуннар. Выбрали место, с которого удобней всего наблюдать за свейским лагерем – и обложили. А хорошо они спрятались. Уж какой у Гуннара глаз острый, ведь ни за что не зацепился.
Мысль эту норег произнес вслух. Признал правду.
– Ты тоже был хорош ночью, – сказал свей с раной на щеке. – Едва не отправил меня в Асгард.
– Еще отправлю, – проворчал Гуннар, хотя уже понял, что его путь славы скорее всего закончится здесь, в этом лесу. Оставалось лишь надеяться, что Гуда уже носит в чреве сына. И что у друзей будет возможность позаботиться, чтобы род Гуннара не угас.
Свей засмеялся.
– Я Хейтир, – представился он. – Хёвдинг Сигстейна-ярла, что служит конунгу свеев Эйрику. И он оказался прав, когда сказал, что вы непременно захотите посмотреть на то, что сделали. – А кто ты, воин в доспехах вождя?
– Гуннар, – проворчал норег. – Этого довольно. Асы знают, кто я.
– Пожалуй, – согласился Хейтир. – Уверен, что ты будешь молчать, даже когда я вырежу твои глаза. А вот твой друг не кажется таким крепким.
– Даже не надейся! – процедил Сёльви. – Я еще удивлю тебя, свей! Очень сильно удивлю!
Хейтир усмехнулся. И норег его понимал. Потому что не раз делал то, что собирался сделать с ними этот хёвдинг. Сёльви Краденая Лепешка уже сейчас сказал слишком много. Для того, кто намерен молчать. Гуннар не сомневался: если бы допрашивал дренга он, Гуннар, Сёльви недолго бы упрямился.
Оставалось надеяться, что этот свей не столь искусен. Потому что у Гуннара не было ни малейшей возможности убить Лепешку раньше, чем тот заговорит. Да и самому броситься на копья не получится. Его вмиг зажмут и свяжут.
Гуннар поглядел на темное небо в просветах между соснами. Погода определенно портилась. Если они не вернутся вовремя и у Оспака хватит ума увести остальных к крепости, то свеи их след точно не отыщут. Жаль только, что ума Оспака не на многое хватает. Гуннар тоже усмехнулся. Свейский хёвдинг принял эту усмешку на свой счет.
– Надеюсь, ты будешь так же улыбаться, когда я сожгу твои губы месте с усами! – посулил он.
И Гуннар понял, что спокойствие свея – фальшивое. Хейтир его ненавидел.
Это хорошо. Чтобы не дать врагу умереть быстро, палач должен быть спокоен.
– Вяжите их! – распорядился свей.
Рука Гуннара легла на рукоять меча. Губы, которые ему пообещали сжечь, искривила ухмылка.
И никто из свеев почему-то не спешил выполнять команду. Нет, копья по-прежнему были направлены на норега и Сёльви. И убить их могли достаточно быстро… Чего, собственно, Гуннар и добивался. Умереть в бою с мечом в руке куда приятней, чем сдохнуть у пыточного столба. Зря свейский командир разболтал, что их ждет, если сдадутся. Зря не сумел скрыть свою ненависть…
– Вязать их, я сказал! – рявкнул свей.
– Ага! Давай сам попробуй! – предложил Гуннар, прикидывая, сможет ли он достать свея. Нет, не получится. Сразу три копья ему не сбить.