Потемкин. Фаворит и фельдмаршал Екатерины II - читать онлайн книгу. Автор: Детлеф Йена cтр.№ 47

Большое значение Севастополя выражалось также в найме иностранных кораблестроителей. Всемирно известные мастера этого искусства спешили в Россию. Нужно было построить совсем новый флот — какая задача! Главным среди принятых на службу специалистов был сэр Самуэль Бентам. Он объехал в течение 1780–1782 годов в качестве натуралиста Сибирь и весьма тонко разбирался в технических возможностях России. Потемкин назначил британского инженера верховным смотрителем надо всеми судостроительными верфями в Южной России. Бентам получал от своего брата Иеремии, известного экономиста, философа и социолога, активную теоретическую и практическую помощь. Бентамы привели за собой целую толпу видных британских судостроителей и адмиралов, которые поступили на русскую службу и должны были под руководством Потемкина добывать Екатерине славу на Черном море.

Генерал-губернатор Новороссии не только определял места для поселения в приграничных районах Кавказа, Северном Причерноморье и в Крыму. Он не только устанавливал точные места и города, которые должны были служить пунктами сосредоточения учреждений военного режима, управления и заселения сельских районов. Потемкин составлял планы поселений и городов, проектировал церкви, ратуши и дворцы. Кроме того, он должен был заботиться о необходимых капиталах и с помощью колонизации приобретать финансовые средства для грядущей войны против Турции. В финансовой политике он проявлял не меньшую гибкость, чем при сооружении новых городов и сел.

Финансовая сторона проблемы имела сильные региональные, а также социальные и национальные различия. Остается поистине замечательным, насколько хорошо князь Потемкин знал все связанные с этим проблемы и даже отчасти решал их.

Из всех групп переселенцев выделялся в качестве самой важной социальной силы российский государственный крестьянин. Он заселял Новороссию на тех же финансовых условиях, какие были ему знакомы по прежней родине. Он получал льготы лишь в том случае, если его подушная подать за первый год поселения могла быть оплачена на старом месте жительства — если община деревни была согласна с этим. Чтобы повысить количество русских крестьян, Потемкин использовал запрет на возвращение беглых крепостных. Запрет привел к значительному притоку энергичных обедневших крестьян. Правительство скупало в некоторых областях уже заселенные помещичьи земли и передавало их государственным крестьянам. Они могли добиться определенного освобождения от налогов на первые 1,5 года, поскольку общины тех сел, из которых они происходили, брали уплату налогов на себя. Это относилось не только к подушной подати.

Генерал-губернатор предоставлял нуждающимся поселенцам в степных селах определенные дотации для сооружения нового жилья и для приобретения необходимого посевного зерна. Кроме того, многочисленные особые предписания регламентировали интересы крестьян, которые приезжали, находясь в самом разном зависимом положении на Волгу и Дон или на Кубань и на Кавказ.

Это касалось — с существенными отличиями — также Екатеринославской губернии. Здесь Потемкин использовал проживающих «русских бедняков», которые должны были уплачивать подушную подать менее 10 копеек и налог (оброк) менее 8 руб. Он возводил их, не применяя особенно энергичных мер принуждения, в статус переселенцев — с этим была связана отмена небольших свобод. Рука Потемкина была так же тверда, если речь заходила о статусе «военных поселений» или о работе с иностранцами. Новые поселения, правда, с самого начала имели явный военный характер, но только непосредственно перед второй турецкой войной Потемкин расширил их военные задачи. В 1787 году он лично старался, чтобы из самых разных типов поселений возникали чисто военные лагеря. Связанные с этим структурные и финансовые задачи сводились к тому, чтобы наполнять при помощи поселений воинские подразделения или вообще создавать новые. Так, например, Екатеринославская губерния должна была набрать 9 полков в легкую кавалерию. Государство взимало с каждого крестьянского двора рубль поземельного налога и 15 копеек подушной подати. Кроме того, отдельные деревни и дворы должны были предоставлять солдат.

Потемкин ввел единую территориальную структурную систему: он разделил заселенные области на районы, а те в свою очередь на так называемые номера по 30 душ в каждом. Каждый номер, основу которого образовывал союз семей, должен был выделить минимум одного солдата — даже требующиеся рост и возраст предопределялись властями. Если после избрания солдата в номере оставался последний полноценный работник мужского пола, общее собрание соответствующей деревенской общины, а именно семьи, могло принять решение о конкретном лице, которое должно было идти в армию, — в самом положении дел при этом ничего не менялось. Вопрос, служил ли такой способ интересам избираемых людей, можно поставить под сомнение, безымянны и неизвестны, канули они в пучинах истории.

Князь Потемкин комбинировал полезные для России преимущества этой системы ликвидации рекрутов с определенными традициями казаков. Казаки обладали благодаря своей сильной воинской организации обороноспособными военными поселениями. Обе формы, крестьянские хутора и казачьи станицы, порождали, взаимно дополняя друг друга, новый тип групп поселений народного ополчения. С одной стороны, они походили по построению, структуре и личному составу на классический казачий корпус, с другой стороны, включали тем не менее неказацких переселенцев, которые выпадали из обычной системы сборов налогов с крестьян и подтверждали, что при создании поселений военная цель была на переднем плане. Потемкин формулировал это недвусмысленно: «Необходимо принять за общее правило, что пограничные поселения должны быть военными».

В органах управления никто не обращал серьезного внимания на то, какого состояния были прибывавшие переселенцы и из каких мест они были родом. Пестрая смесь наполняла регион: наряду с государственными крестьянами там жили священнослужители, бездомные бродяги, иностранцы, а также крепостные крестьяне и образованные ремесленники. Россия нуждалась в каждой паре рук и использовала эти руки. Сам Петр Великий не делал по-другому.

Степень полезности определяли также способы для разных колонизационных условий. В то время как государственные крестьяне пользовались при переселении только ограниченными льготными условиями, священнослужители могли наслаждаться четырехлетним или даже пожизненным освобождением от налогов. К священнослужителям относились как православные священники и их дети, так и староверы, и члены различных религиозных общин.

Мотивы и способы предоставления им привилегий недоступны однозначному пониманию. Тем не менее достоверным является факт: Потемкин обращал внимание при поселениях и в региональных русских объединениях на людей с сильной религиозной мотивацией. Они должны были придерживаться его взглядов на религию и считались при этом как дисциплинированными работниками, так и духовным бастионом против татар-мусульман и польских католиков.

Колонизация, военное охранение и христианизация шли рука об руку. Генерал-губернатор чувствовал себя лично ответственным за строительство церквей и монастырей и воспринимал эту ответственность с истинным воодушевлением. Кроме того, в южнорусских местностях собралась такая пестрая смесь из человеческих рас, национальностей, религий и профессий, что собственно колонизаторская и военная цели без некоего минимума терпимости друг к другу не могли быть достигнуты. Не представляли ли Екатерину II по всей Европе образцом просвещенной благотворительности?