Тайные виды на гору Фудзи - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Пелевин cтр.№ 21

Я сделал усталое лицо.

– В общем, – заторопился Дамиан, – то, что не канает с корой, канает с лимбической системой. Главное ноу-хау – в конструкции электрода, который будет работать по зоне таламуса. Вернее, не по самой зоне, а через интерферен… Неважно, извините. Ну и, конечно, софт – фильтровать и генерировать сигналы. Все это уже есть. Устройство на сто процентов функционально. Технология неинвазивная – в мозг ничего вживлять не надо.

– А почему тогда этот стартап в Силиконовой долине не профинансировали? – спросил я.

– Да вот именно поэтому. Военным ведь что нужно? Пленных допрашивать или экзоскелетом управлять. На такие работы они тратят миллионы. А эмоциональное состояние для них просто помеха. Хотя это тоже своего рода информация, но очень простая, даже примитивная, и продать ее нельзя… То есть они думали, что нельзя. А я…

– А ты думаешь, что можно.

– Уже не думаю, – сказал Дамиан. – Знаю. Буддийскую джану можно передать с помощью эмо-пантографа. Ее могут пережить люди, не имеющие никакого медитативного опыта вообще. Мы пробовали на совсем темных… То есть, простите, девственных персонажах. Все великолепно работает.

– Сам пробовал?

Дамиан кивнул – и даже чуть покраснел.

– Мало того, – сказал он, – отчетливо транслируется не просто некое приятное переживание, а все четыре материальные джаны по отдельности. В нюансах и четко. Единственная разница – сперва не такое глубокое погружение, потому что у нетренированного человека сохраняются хаотические колебания ума. Подавить их полностью эмо-пантограф не может. Во всяком случае, при первых нескольких опытах. Но потом даже эти колебания затихают. Их гасит сама джана.

– Понятная схема, – сказал я. – Хорошо придумал. Ну и как это? На что похоже? Расскажи.

– А вот этого не могу.

– Почему? Сам себе подписку дал?

– Да нет, Федор Семенович. Не подписку. Вот знаете, такой анекдот был про чукчу, который из Москвы вернулся. Его спрашивают – ты что там ел самое вкусное? Он говорит, я фрукт апельсин ел. Очень сладкий. Его спрашивают – как сладкий? Как морошка сладкий? Он подумал и отвечает – нет, не как морошка. Как ебаться.

Я засмеялся.

– А смешного, – сказал Дамиан, – на самом деле мало. Чукче сравнить не с чем, и мы думаем, что он дурак. Но по отношению к глубоким джанам мы все такие чукчи. Я тоже только это и могу сказать – как ебаться сладко. И даже намного-намного слаще. А хотите узнать, так попробуйте. Скажу вам только одно – ничего лучше за свои деньги вы точно не купите.

– Подожди-подожди, – сказал я. – Но ведь пантографу нужен, как это сказать, исходный рисунок. Разве нет?

– Нужен.

– И где же мы его брать будем?

– А мы трех монахов из Бирмы выписали. Из самой аутентичной древней традиции. Им на ремонт монастыря заработать, а нам… Ну, сами понимаете. Я говорил, что у нас три ниши. Два монаха уже заняты, а третий простаивает. Он теперь ваш.

Вот так, Танек, я и принял самое опрометчивое решение в своей жизни.

***

Эмо-пантограф оказался довольно громоздким устройством – под него на яхте пришлось отвести специальную техническую комнату.

Главным элементом был компьютерный блок, в котором и было сконцентрировано все ноу-хау. Мне запомнился большой пульт вроде диджейского – много-много одинаковых ползунков. Еще в комплект входило несколько тяжелых ящиков, соединенных проводами: кнопки с цифрами, переключатели – как будто что-то медицинское или военное. И три больших монитора, смонтированных на одной раме. Над правым надпись «source» ^[4], над левым «target» ^[5], а над центральным «match» ^[6].

Все это еле поместилось в комнате. Обслуживали установку два вежливых техника – сперва они ходили в синих халатах (извини), но через пару дней переоделись в вольное и пляжное.

Когда я пришел посмотреть на железо, Дамиан попросил техников показать, как выглядит настройка.

На правом и левом мониторах появились разрезы двух черепов с разноцветными пятнами внутри. На центральном возникли эти же два черепа, наложенные друг на друга, но их контуры не совпадали. Техник стал двигать ползунки на своем музыкальном блоке, пока из двух черепов не получился один – и, когда все цветные пятна и линии внутри слились, внизу появилась надпись: «match 96 %».

– Это уже хорошая корреляция, – сказал Дамиан. – Иногда доходим до девяносто девяти. Сначала многое зависит и от клиента. Насколько он способен перестать париться о своих проблемах. Но с какого-то момента перестают париться все, потому что выясняется много нового.

– Говоришь загадками, Дамиан, – сказал я. – Будишь любопытство каждым предложением. Молодец. Тебя любой отдел продаж с руками оторвет. А что на голову надевают?

– А вот.

Дамиан открыл пенопластовую коробку и показал два черных шлема из легкого углепластика. На затылке и ушах у них были такие алюминиевые блюдца гармошкой. Немного похожие на половинки раковины-жемчужницы. Если бы я увидел такую штуку на столе, подумал бы, что это пепельница.

– Вайфай? – спросил я. – Блютус?

Дамиан улыбнулся.

– Приятно поговорить с интеллигентным человеком. Нет, Федор Семенович, провода. И довольно толстые, потому что экранировка. Я думаю, мы их в мультимедийную комнату протянем. Там диваны, кресла, ковры на полу. Удобно сидеть.

– Оба шлема туда? – спросил я.

– Оба.

– То есть я рядом с монахом должен сидеть во время сеанса?

– По опыту, – ответил Дамиан, – лучше, когда target находится физически близко к source. Хотя бы три-четыре метра. Почему – не до конца понятно, может, какие-то еще факторы действуют… Все-таки тут не одно электричество. Это мистический опыт. Не волнуйтесь, монах тихий. Вы его не заметите даже.

– Говоришь, их трое?

– Да.

– А кто два других клиента?

Дамиан прижал руки к груди.

– Федор Семенович, про других клиентов не могу говорить. Вот как про наши с вами отношения никому ни слова не скажу, так и про других – ни слова даже вам. Зато могу монахов показать. Всех троих.

Он вынул телефон и показал мне трех бритых мужиков в желто-коричневых рясах. Один был пухлый и веселый. Другой тоже пухлый, но с неприятным выражением на отечном лице – я подумал, что он похож на утопленника. Вот этого второго я точно не хотел. Третий был худым, неопределенного возраста. У него было странно спокойное лицо без мимических морщин – такое, что от одного взгляда на него становилось покойнее и легче.

– Вот этот мне нравится, – сказал я.