Ирод Великий - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Андреева cтр.№ 100

В довершение всего, масла в огонь подлила Саломея, которая в мое отсутствие, а из-за слежки, я был вынужден на несколько дней покинуть дом, получила предостережение от Аристобула, который в преддверии своего ареста, поклялся отомстить теще, утащив ее вместе с собой в могилу. В качестве обвинения, которое он собирался предъявить ей в отместку за смерть матери, он измыслил какую-то побасенку, о якобы переданных Силлаю важных тайн Ирода.

Саломея испугалась не на шутку, и, не дождавшись меня, побежала к Ироду, дабы упредить Аристобула, и сообщить о его угрозах.

Выслушав причитания любимой сестры, Ирод пришел в дикую ярость, и приказал немедля больше ни минуты, арестовать обоих сыновей, заковать их в кандалы и посадить по разным темницам, дабы они не могли, сговорившись, продумать свою защиту. Одновременно с этим он отправил в Рим письмо к Императору, в котором изложив суть дела, просил либо дать ему свободу действий, либо решить этот вопрос имперским судом. Излагать существо дела и отвечать на вопросы Августа должны были военачальник Волумний ^[119] и друг Ирода Олимп ^[120]. На этот момент времени Николай Дамасский уже находился в Риме при дворе и не был посвящен в проведенное расследование.

Ответ пришел неожиданно скоро, по этому поводу и я и Саломея были вызваны в Александриум на совет. Не собираясь пересказывать всех произнесенных речей и особливо письма Императора, коснусь лишь сути происходящего. Август посчитал невозможным для себя вмешиваться во внутрисемейные дела Ирода, отдав ему полную власть над сыновьями. Поэтому он предпочел устраниться от принятия рокового решения, посоветовав иудейскому царю отправиться вместе со своим советом и членами суда, некоторых из которых Август рекомендовал лично, в город Берит (Сирия). Председательствовать на суде должны были наместники: Сатурнин ^[121] со своими тремя уже достаточно хорошо зарекомендовавшими себя сыновьями и Педаний ^[122] с легатами, кроме того, желая уравновесить мнения столь разных по своему темпераменту и учености людей, император выдвинул кандидатуру прокуратора Волумния ^[123]. И еще, Ирод должен был по своему усмотрению привести родственников и друзей, которые и составляли ближние круги и знали о царевичах и процессах против них несоизмеримо больше ставленников Рима.

Из своих родственников, Ирод повелел ехать вместе с ним в Берит Саломеи и Фероре, их имена так или иначе фигурировали в процессе, так что, тут было не обойтись. Как не жаждал отправиться вместе с отцом на суд Антипатр, но его оставили дома. Из друзей был я, Птолемей и Саппиний, Олимп и Теронн (последний из ветеранов Ирода) которых я более-менее знал. А так же бесчисленное множество сопровождающих всех этих господ слуг и служанок.

Кроме семьи Ирода и посланцев Рима на высоком собрании присутствовали все владетели Сирии кроме царя Архелая, так как, было понятно, что тот не станет выслушивать разумных доводов против зятя, а всецело пустится на его защиту.

Не доезжая до Берита, опальные царевичи были оставлены под стражей в сидонской деревне Платане, я думал, что их доставят до места назначения каким-нибудь иным образом, не в пышной же свите Ирода им шествовать, смущая придворных своими темными одеждами и кандалами. Но Ирод так и не выпустил их сказать что-либо в свою защиту на суде. Причиной тому был, как я полагаю, ораторский дар Александра, которым тот уже ни раз пользовался. Кроме того, оба юноши совершенно не походили на разбойников и злодеев, на людей, способных поносить имя своего отца, и устраивать против него низкие козни. Кроме того, внешние черты обоих… я уже писал, что и Александр и Аристобул были подлинными Хасмонеями, Хасмонеями совсем недавно правящими и не дурно правящими Иудеей. Поэтому для представителей старшего поколения, заставших Александру-Саломею или ее великого мужа Александра Янная, эти скромные, спокойные юноши были как приятное воспоминание безвозвратно ушедшей эпохи.

Выступали все, но больше всех говорил сам царь, сначала перечисляя горести, которые свалились на его плечи из-за вероломных царевичей. При этом, Ирод вел себя так, словно юные преступники находились в зале. Он ругал их, поминутно обращался к ним, словно желая услышать хотя бы слово оправдания, и не дожидаясь, продолжал сокрушаться и громить.

Наконец он разрыдался, принявшись оплакивать свою участь, так как победа над собственными детьми – суть поражение, и казнив Александра и Аристобула, он будет несчастнейшим из отцов. Потом началось голосование, и тут, я полагаю, Ирод перетрусил, так как первыми должны были выступать поставленные разбирать дело римляне, но речь Сатурнина развеяла его опасения, так как бывший консул счел царевичей виновными по всем предъявленным пунктам, но заметил при этом, что не в силах подписаться под смертным приговорам чужим детям, в то время, как его самого окружают свои. Сатурнин отдал свой голос в защиту царевичей, его дети проголосовали за смертную казнь. Но еще до них по старшинству выступил прокуратор Сирии Волумний, по странным стечением обстоятельств, его звали так же как посланца Ирода в Рим. Он голосовал за смертную казнь. После него черные камни выложили и остальные участники суда.

Впрочем, у Ирода еще оставалось разрешение Августа решить процесс по-своему усмотрению, а значит, даровать сыновьям жизнь.

Сразу же после официального заседания, которое длилось несколько долгих дней, Ирод сообщил суду, что еще не готов решить судьбу обвиняемых, и прежде чем вынести окончательное решение, должен встретиться и переговорить с умнейшим из людей Николаем Дамасским, который в это время должен был прибыть в Финикию, кроме того, вместе с Николаем там – в Тире должны были находиться римские друзья Ирода, мнением которых он дорожил. Поэтому, забрав с собой обоих царевичей и повелев остальным возвращаться по домам, Ирод двинулся в Финикию, где пробыл всего несколько дней, и уже оттуда, не оповещая свой народ о принятом решении и не делясь ни с кем из ближнего круга, сел на корабль и пошел в сторону Кейсарии.

Поскольку в Финикии Ироду были не нужны наши советы, мы – я, Саломея и Ферора со своими свитами и охраной направились в сторону Иудеи, дожидаться решения царя, и заранее принимая его, каким бы страшным оно ни было. Ферора и Саломея были бы рады покончить с последними Хасмонеями. Я в тайне от всех точил нож на Антипатра. Единственным человеком в нашей делегации откровенно и заранее оплакивающем юных царевичей был друг Ирода Теронн, сын которого был неразлучен с Александром. И как все знали, Теронн еще со времени, когда дети были маленькими, прикипел сердцем к умному, молчаливому мальчику, которого обучал владению мечом, и в компании с которым его сын еще ребенком плескался в одном бассейне, в свите которого впервые показал себя на царской охоте, заслужив личную похвалу царя.