Аквитанская львица - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Агалаков cтр.№ 10

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Аквитанская львица | Автор книги - Дмитрий Агалаков

Cтраница 10
читать онлайн книги бесплатно

— Да как они посмели? — тихо проговорила юная королева. — Пуатье — любимый город моего отца и деда. — Она была так бледна, что Людовик даже испугался за нее. — Это мои земли, — она не отпускала взгляд мужа, — наши земли! Ты должен покарать их, ты должен…

Кажется, она не находила слов, чтобы выразить свои чувства. И впрямь, для нее это был шок. Юная королева просто не верила своим ушам. Кто бы осмелился на такой шаг, будь жив ее отец, Гильом Аквитанский, девятый граф Пуатье? А если бы и случилось подобное, он в порошок бы стер этих горожан, наглецов, грязных свиней!

Людовику не надо было пояснять ее взгляд. Юный король все понял сразу. Он должен проявить себя теперь же — мужчиной, рыцарем, королем.

— Мы накажем этих наглецов, — совершенно спокойно проговорил он. — И скорее, чем они думают. Уверяю тебя, черни не покажется мало.

Через несколько дней из Парижа выдвинулось войско, которым командовал лично король Людовик Седьмой. Войско было небольшим. Несколько сотен конных рыцарей для непосредственной охраны его величества, около тысячи испытанных пехотинцев — лучников, копейщиков, меченосцев. На случай штурма. Главной ударной силой этого войска были десятки мощных стенобитных машин, требюше всех модификаций, с которыми к месту назначения продвигались лучшие инженеры Иль-де-Франса.

Спали мало, зато ели с избытком, и потому через две недели войско оказалось под стенами Пуатье. Никто из пуатевинцев не ждал подобной прыти от семнадцатилетнего юноши. А когда стены города дрогнули от ударов камней, ворота открылись. Не сарацины ведь атаковали Пуатье, а тот, кому город принадлежал по праву.

Бунтовщики надеялись на милость короля…

Но Людовик Седьмой, в окружении рыцарской конницы въехав в открытые ворота, вовсе не был так уж подкуплен быстрой развязкой дела. В те дни он впервые облачился в рыцарский наряд — в кольчугу по всему телу, включая голову, кирасу в пурпурный плащ цвета крови. Он подпоясался широким кожаным ремнем, и длинный меч в ножнах легонько сек его левое бедро. Когда старейшины вышли к нему с обнаженными головами, он грозно спросил их:

— Что вы скажете в свое оправдание?

Но что они могли сказать: не хотим горбатиться на вас, ваше величество, а хотим быть себе хозяевами? Как горожане итальянских городов? Одним словом, старейшины молчали…

И тогда юный король произнес во всеуслышание:

— За ваше предательство вы понесете суровое наказание. Я, волею Божьей король Франции Людовик Седьмой и граф Пуатье, приказываю: во-первых, распустить городскую коммуну, — тяжело вздохнули старейшины: это было жестоко. — Освободить друг друга от взаимной клятвы, скрепившей ваш договор, по которому вы решили лишить меня моих земель. Это, во-вторых. — Старейшины вздохнули еще раз. — И отдать мне в заложники сыновей и дочерей всех старейшин и самых знатных горожан Пуатье. Это, в-третьих! Срок вам — неделя.

Наказание в случае мирного решения вопроса было придумано заранее — еще в Париже, в спальне венценосцев, главном военном штабе королевства. Самые мудрые горожане Пуатье это поняли тотчас. Алиенора Аквитанская, на коронации которой они присутствовали всего год назад, объявила им войну. В сложившейся ситуации у них был единственный защитник — настоятель аббатства Сен-Дени, миролюбец и праведник Сугерий. И потому пуатевинские послы в обход короля немедленно понеслись в Париж. Через два дня после указа короля они были в столице Иль-де-Франса, и в этот же день отец Сугерий забрался в крытую повозку, обложенную для удобства шубами, и та понесла его на юго-запад. Дорога заняла еще пять дней. В кибитке аббат ел, в кибитке спал, пока менялись пейзажи, а солнце уступало место луне и наоборот.

Пуатье насторожило настоятеля Сен-Дени. Особенно когда он проходил мимо рыцарских рядов, охранявших королевский дворец. Что тут скажешь, военное положение!

Аббат Сугерий вошел в покои своего короля ровно в полночь, когда до истечения срока оставалось не более шести часов. За парижского священника молились в эти дни все наиболее состоятельные семьи Пуатье. У Людовика не было сна — он в мрачной задумчивости пил вино. Но, увидев своего наставника, король даже привстал за трапезным столом.

— Святой отец? — пробормотал он, держа в руке только что наполненный кубок.

В покоях дворца, где разместился Людовик, трещал дровами камин и горели в бронзовых канделябрах свечи. Сугерий, точно по воле Господа, перенесшийся за сто лье, разделявшие Париж и столицу графства Пуату, поклонился своему воспитаннику.

— Господь подсказал мне, что я нужен вам, государь, сегодня и здесь.

— Так уж и Господь? — не выпуская кубка из рук, нахмурился юный король.

— Да, Людовик, — кивнул Сугерий. — Господь сказал мне, что вы готовы совершить тот опасный шаг, за который можете позже расплачиваться всю жизнь.

— Вот как? — Людовик наконец-таки поставил свой кубок. — Теперь мне ясно, это пуатевинские мерзавцы осмелились вытащить вас из Парижа и заставили сюда приехать, не так ли?

— Мой милый Людовик, мой дорогой мальчик, — покачал головой настоятель аббатства Сен-Дени. — Разве могут какие-то «пуатевинские мерзавцы» заставить меня ехать куда-то? Конечно, нет. Все, что меня беспокоит, — это ваша чистая душа. Я никогда себе не прощу, если позволю дьяволу-искусителю наложить на нее тень. А вы, как я полагаю, уже близки к этому.

— Чтобы вы ни говорили, я распущу эту банду и возьму заложников! — отвернувшись к темному окну, бросил юный король. — Они поплатятся за свое предательство!

— Конечно, за предательство надо платить. На какой ценой? Стены Пуатье дрогнули от ударов ваших машин, и ворота открылись. Это хорошо. Банду заговорщиков и впрямь стоит распустить — на будущее будет наука. Но при чем тут дети этих людей? Ведь мы же не варвары, Людовик. И вы, король Франции, не хищный император Древнего Рима, где человеческие жизни ничего не стоили. Где людей бросали львам на корм. И христиан — в первую очередь. А ведь вы хотите сделать то же самое с юными и ни в чем не повинными христианами. Так справедливо ли это? А если кто-то из них умрет в заточении, подумайте, на кого ляжет этот грех?

— На их отцов, — в голосе юного короля уже не было первоначальной твердости и бескомпромиссности. Он всегда прислушивался к аббату Сугерию и целиком уважал его мнение. — Нечего было злоумышлять против своего короля.

— Хотите карать отцов — так карайте их. Но не детей. Этот грех ляжет на вас. Но готовы ли вы взвалить его на свои плечи? Но даже если вам безразлична чужая жизнь, подумайте о другом. Погибнет заложник, что скажут о вас? До самых последних дней, Людовик, вас будут называть убийцей. И с этим пятном вы сойдете в могилу. Стоит ли это того?

— Но я уже так повелел, Сугерий…

— Мы не варвары, государь, — голос священника зазвучал тверже. — Мы христиане! Как вы думаете, во время Страшного суда что будет тяжелее на весах Господа, ваше высокомерие или человеческие жизни? Ответьте сами на этот вопрос! Прислушайтесь к своему сердцу! Отмените последнее наказание, и они, ваши нынешние враги, запомнят этот королевский дар на всю оставшуюся жизнь. И ваше сердце будет спокойно, поверьте мне, мой государь.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию