Тринадцать подвигов Шишкина - читать онлайн книгу. Автор: Олег Петров cтр.№ 162

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Тринадцать подвигов Шишкина | Автор книги - Олег Петров

Cтраница 162
читать онлайн книги бесплатно

Короткая процедура регистрации в сельском совете, талантливо-скоротечное поздравление-напутствие молодым председателя сельского совета Фёдора Никифоровича Антонова, плавное перемещение новоиспечённой супружеской пары – С.А. Ашурков в чёрном костюме, К.П. Ашуркова в белом шёлке и кисейной фате – и «сопровождающих лиц» из сельсовета в Дом культуры.

Свадебный стол оказался не короче, чем в воскресенье, на выпускном, но уж не с одним шампанским. И сюрпризная речь Потапа Потапыча (конверт с букетом от правления колхоза), и море смеха, шуток, улыбок и «Горько!» после каждого тоста-поздравления, и танцы-шманцы… Все, как должно быть. А драки не было – забыли, видимо, заказать. Ну, ещё гости, по-крестьянски, в пожеланиях не стеснялись. Даже колхозный парторг Дудонин.

Когда ему дали слово, Алексей Егорович, уже порядком захмелевший, хотя свадебное застолье только разворачивалось (кто же главного колхозного партийца в хвост очереди тостующих поставит!), поздравил молодых и пожелал им «настрогать побольше юных строителей коммунизма».

Но на этом Дудонин не успокоился – внёс на общий суд собравшихся конструктивное предложение:

– Вот мы, товарищи, не так уж редко собираемся вместе за праздничным столом. И это хорошо! Это просто замечательно! Но нет в колхозе, – он обвёл глазами зрительный зал ДК, – подходящего, так сказать, ритуального зала. Вношу предложение! Народная стройка! Предлагаю пристроить к нашему Дому культуры ритуальный зал!

Дудонин приосанился, ожидая «бурных и продолжительных», но над застольем повисла гробовая тишина. В буквальном смысле. А что вам первое приходит на ум, когда вы слышите словосочетание «ритуальный зал»?

Первым сказанное осознал, как словеснику и положено, Шишкин-младший. Хохотнул деликатно. Следом засмеялась директриса Валентина Ивановна (читатель помнит, что она тоже учитель русского языка и литературы?), шепнула на ухо супругу, видимо, объяснила – Потап Потапович оглушительно захохотал, качая головой, а уж тут и все остальные грохнули. Последним, как и должно было быть, сказанное осознал сказавший. Дудонин побагровел и сел.

Председательская чета вообще на свадьбе выглядела необычайно веселой и жизнерадостной. И Шишкин знал почему.

Навестив родительский дом, Александр нанёс прощальный визит и вскоре убывающим в город на Неве молодым супругам Ткачёвым. Макс его и огорошил.

Оказывается, дурила – с ноября прошлого года! – председательская Танька и родителей, и студенческую братву с «преподами».

– А зачем?! – Шишкин-младший чуть дар речи не потерял.

– Витюлю Лямина на «вшивость» проверяла.

– Так это ж тупиковая проверка!

– А ты залезь в бабскую голову, – вздохнул Макс. – Меня вот тоже недавно поразила страшная догадка… Какой общий признак у ядовитых грибов? Правильно – юбка на ножках. Чуешь?

– Чуять-то я чую. А ты меня не разыгрываешь? В голове не укладывается!

– Сашок! Какой розыгрыш! Я сам-то до сих пор охреневаю! Это ж какое надо иметь терпение! И целеустремлённость! Почти девять месяцев имитировать! Вот что, старик, с бабами любовь делает! Куда нам до них! Я эту Таньку что-то даже побаиваться стал… Заодно и Машку. Не зря же восточная мудрость гласит: удачно жениться – это засунуть руку в мешок с ядовитыми змеями и вытащить оттуда ужа.

– Это ты к тому, что не ужа вытащил?

Макс махнул рукой.

– Впору писать трактат о женской логике. Совершенно непостижимая вещь! Наверное, на нашей многострадальной планете наступит эпоха всеобщего благоденствия, мира и процветания, если появится учебник по женской логике. Теперь я знаю, что, когда женщина думает, что бы такого съесть, её надо понимать однозначно: ни в чём себе не отказывать, но при этом обязательно похудеть. Если о нарядах, то всегда «нечего надеть», но, что бы ни надела, если не выглядит при этом максимально раздетой, – гардеробчик не тот. И этот многочасовой вечерний бубнёж в телефонную трубку с подругами, который можно законспектировать одной фразой: «Дорогая, постарайся выйти замуж за самостоятельного мужчинку, чтобы быть независимой…» От кого независимой, от чего?..

– Да ты, Макс, как вижу, нажился семейной жизнью уже по горло.

– Ну, я бы так не сказал. В целом у нас с Машкой всё нормально. Она, конечно, не ужик, но полёт устойчивый. У неё лишь после общения с мамашей иногда нечто проявляется…

– О-о! Тётя Эля…

– Вот и жду не дождусь, когда в Питер укатим. Хотя бы это шизанутое общение прекратится. И Машкино с Танькой, и с тёщенькой драгоценной…

– А там не прорежется ностальгия? «Родительский дом – начало начал…»

– Хрен её знает! Да нет… Она сама рвётся поболе меня. Как восклицала Анна Каренина: «Скорей бы скорый!» Так, брат филолог? А у меня другое заболевание прогрессирует. Синдром Обломова. Я, видимо, законченный лентяй. Чем ближе к отъезду, тем меньше хочется перемен. Как говорят: два переезда равны одному пожару? В общем, погорелец Обломов. Кстати, ты никогда не замечал, насколько мы, мужики, слабы, ранимы и тяжелы на подъём? А бабский пол – только свистни! Неистребимая тяга к переменам! Если таковых долго нет – изнывают! Им хотя бы шкаф с диваном местами поменять, а уж карусель какую раскрутить… И в интригах поднаторели…

– Да уж… Одна Татьяна чего стоит…

– Во-во! Это же додуматься надо! А какое самообладание?! Её батя Витюлю разве что не прибил. Скажу больше! Когда Танька окончательно округлилась и заговорила об «академе», Витёк уж было дрогнул… Устоял, конечно, но случился у него период разброда и шатаний. И с новой подругой – полное кораблекрушение из-за «антиресного положения» Татьяны, и к Таньке назад ноги не идут, особенно после того, как Танькин пахан на Витюлю наехал, а потом и мамаша ейная «проникновенную беседу» с ним провела…

– Так тут и маман побывала?!

– А ты что думал! Тоже Витюле на психику давила…

– Но устоял же!

– Потому как у Танькиных родителей хватило ума не лезть со своей проблемой ни в деканат, ни в ректорат. Тут они не допетрили. Витюлю же запросто могли из института вышибить.

– Да ну, перед выпуском-то…

– Само то! Ты представь: вышибли бы Витюлю в мае. И куда он? «А для тебя, родная, есть почта полевая. Прощай, труба зовёт!..» Ту-тут-тут-ту-у! – пропел Макс и мажорно завершил: – На пару лет в пехоту или на три – в морфлот! И только, старик, опосля восстанавливайся, доучивайся… Дрогнешь тут…

– Крандец… – поскрёб темечко Шишкин-младший.

– Хуже! Крандец – это когда идёшь с полной тарелкой горячего борща… в одних трусах… по дорогому ковру… И вдруг внезапно чихаешь! А это… «Бежит по полю санитарка, звать Тамарка, в бо-о-льших кирзо́вых сапогах…» – совсем невесело санекдотил-пропел Макс.

– А как Танька столько времени все ваши прожжённые медицинские массы дурила?

– Элементарно, Ватсон! – Макс сунул обе руки под рубашку и оттопырил ткань. – Подушку к пузу привязывала! Так и шастала целый день! Начала, видимо, с «думочки», а потом и до большой подушки дело дошло.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию