Тринадцать подвигов Шишкина - читать онлайн книгу. Автор: Олег Петров cтр.№ 135

– Не беспокойтесь, – заверил Шишкин, – улью с гарантией.

– От оно и славно, – сказал мужичок. – Ну, прощевайте, люди добрые.

И он исчез за кустами.

– Анька, – перестал улыбаться Виталий. – Сядь около матери и – ни шагу. А то достану буксировочный трос и привяжу тебя к машине. Будешь, как собачонка на поводке. – Он открыл багажник, вытащил толстое стёганое одеяло и свой армейский ватник. Одеяло расстелил у костра, а из ватника, туго свернув, изобразил сиденье-валик. Людмила уселась на этот валик, рядом устроилась присмиревшая Анечка, которую, как понял Шишкин-младший, роль собачонки на поводке совершенно не устраивала, а они с Виталием удобно улеглись по краям одеяла.

– Ну, за спасение утопающих! – поднял кружку вновь заулыбавшийся Виталий.

Потом был и шашлык – куриные крылышки, – ароматный и нежнейший, и остывающий холодец. И всё смели на свежем воздухе после случившегося…

– Есть тут одно озерцо… – медленно проговорил Шишкин-младший. – Местные говорят, что там рыбы… Сомы, говорят, облюбовали …

– О, само то! – обрадовался Колпакиди. – Как ты насчёт завтра? С утра и рванём. Далеко?

– С часок езды.

– Для дурного кобеля не расстояние! – сверкнул своими чёрными маслинами Александр-старший. – Короче, всё, договорились, завтра поутру, часиков в девять, прикатим. Будь готов.

– Погоди! У меня до обеда уроки!

– А подмениться?

– Ты о чём? Это сельская школа, а не завод. Кто за меня родное слово детям скажет? Учитель физики, географии?

– Трудовик! Любой трудовик таких родных слов наговорит – мама дорогая! Ладно. В два часа – нормально?

– В половине третьего. Надо же хоть на зуб чего-то кинуть, да и переодеться. А ты где, у геологов ночуешь?

– Естественно! – осклабился Колпакиди. – А то, может, со мной? В сауне подышим с девчонками. Там две матрёшки на кухне ничего так… Игорёк тебя утром привезёт – чин-чинарём.

– Не, у геологов хлеб отбирать не буду, – засмеялся Шишкин-младший. – Руссо туристо облико морале…

– А-а… Ну до завтра.

Назавтра «уазик» колера «босфор» бибикал у Шишкина под окнами точно в половине третьего. Около него нетерпеливо прохаживался «К. Маркс», тряся своей роскошной кудрявой гривой и попыхивая сигареткой.

– Привет, тёзка! – весело прокричал он появившемуся из калитки Шишкину. – Шевелись! «Нас утро встречает прохладой!» – пропел и тут же уточнил: – По московскому времени, правда…

– Ага… – только и сказал Шишкин-младший, забираясь в «уазик». Душа наполнялась предчувствием неминуемой расплаты. «Вот такие же чувства, видимо, обуревали и Ивана Сусанина, – сумрачно сообщил Александру внутренний голос. – Только у ляхов сабельки вострые были, и порубила шляхта в злобе патриота враз, а тебя долгонько мучить будут, ежели только «бонбой» не ухайдокают…»

На заднем сиденье, нахохлившись, видимо, с глубокого похмелья, если судить по красным кроличьим глазам и распространяемому амбре, сидел невзрачный дяденька неопределённого возраста в брезентовой песочного цвета куртке с ромбовидным шевроном «Мингео СССР» на рукаве. Дяденька был небрит и молчалив.

– Познакомься, тёзка! Это Федотыч!

Тот кивнул, не подавая руки.

– Федотыч, а это мой старый приятель и тёзка Александр Шишкин.

Федотыч кивнул ещё раз.

– «Нас утро встречает прохладой… Нас утро встречает прохладой… Нас утро…» – бубнил себе под нос Колпакиди. Водитель Игорёк молчал. Федотыч молчал. Шишкин, сообщив маршрут движения и ориентиры, тоже затих в полудрёме, хотя машину ощутимо встряхивало.

В общем, с короткими целеуказательными поправками от Шишкина, за час с небольшим добрались до заповедного озерка.

Шишкин, подойдя к месту ноябрьского пикника, осмотрелся. С тех пор, как ему показалось, сюда не ступала нога человека.

– Вот, видишь, – показал он Колпакиди на пятно прошлогоднего кострища. – Рыбаки были, но ещё… – ткнул носком ботинка в чёрные комочки-остатки углей с видом Кожаного Чулка – …по осени. Да, по осени…

– Место – как на заказ, – удовлетворённо сказал Александр-старший, вертя головой чуть ли не на триста шестьдесят градусов. – Укромненько… Само то, а, Федотыч?

Тот ничего не ответил. Стоял на краю тарелки озерца и с сомнением глядел на лёд. Подошёл и Колпакиди. Опасливо ступил на край белого круга, потопал ботинком.

– Игорёк, тащи пешню.

Колпакиди взялся энергично крошить лёд. Он оказался ещё довольно толстым, и осмелевший Александр-старший ступил дальше, ещё дальше, работая пешнёй как перфоратором – такую дыру во льду разворотил, мама дорогая!

Оглянулся на Федотыча. Тот кивнул головой. Колпакиди отшагнул на бережок, постоял в раздумье, потом снова повертел головой по сторонам, отбросил пешню и сунулся в багуловые кусты. Через минуту выволок оттуда длинную валежину. Сунул палку в воду, замеряя глубину, и чуть не сковырнулся следом – ушла вся!

Колпакиди снова сунулся в багульник, потрещал там туда-сюда и приволок ещё одну валежину – длиннее первой.

– Игорёк, проволоки дай!

Нарастил свой измерительный шест и снова погрузил в воду.

– Ты погляди! Пять метров с гаком, а дна нет! А, Федотыч?!

Тот молча отправился к машине, вытащил из-за спинки заднего сиденья небольшую, в цвет куртки и тоже брезентовую, сумку.

Уселся у кромки воды и достал из сумки картонную трубку-цилиндр диаметром и длиной с китайский трехбатарейный ручной фонарь – шашку аммонала.

Подтянув к себе связанные проволокой валежины, ещё одним куском проволоки примотал шашку к концу импровизированного измерительного шеста.

Посмотрел по сторонам и впервые подал голос:

– Камень мне килограмма на три-четыре… – Голос оказался хриплым прокуренным басом, больше подходящим под комплекцию бурого взрослого медведя.

Камень нашёлся быстро. Его Федотыч тоже примотал проволокой рядом с шашкой аммонала. Приподняв всю конструкцию на руке, умелец оценил её увесистость, потом выдернул за бечёвочную петлю донышко шашки. Снова залез в сумку, достал оттуда металлическую коробочку, раскрыл и извлёк из неё тонкий промасленный свёрточек. В свёрточке оказалась блестящая «сигаретка».

«Взрыватель», – догадался Шишкин-младший, внимательно следя за всеми манипуляциями Федотыча.

А тот уже вытащил из сумки клубок толстого серого провода. Подумав, щедро отмотал метров пять. Порылся в кармане куртки, вынул перочинный ножик и отрезал от клубка отмотанный кусок провода. Клубок исчез в сумке. Положив на примотанный к валежине камень, срезал наискосок один конец отрезанного провода, а другой втолкал в «сигаретку». И вставил её в донышко шашки – там, как заметил Шишкин, оказалось соответствующее отверстие.