— Так и мама… — Лесли вспомнил кое-что и осекся.
— Давай не будем об этом, — вздохнул Ивар. — Ты и сам поймешь, лишь бы поздно не было. А за девочку Брайс держись двумя руками. Она искренняя.
— Искренняя?
Вот уж что Лесли не мог сказать о Джинджер. Та могла лгать, да и лгала…
— Очень искренняя. Только не для всех.
— А как тогда? — Лесли даже стало интересно. Ивар был далеко не глуп, просто не хотел чего-то добиваться и часто довольствовался малым. Но наблюдательностью и догадливостью его Бог не обидел.
— Я смотрю на них с матерью и даже завидую. Друг ради друга они солгут, украдут, убьют. Тиана так не сможет, даже ради Андреса, она слишком высоко ставит свои интересы. А эти двое… вот есть у них круг людей, которых они считают родными, и тут они на все готовы. Горы свернут и рвы выкопают. А все остальные… они именно что остальные. Не друзья, не враги, в лучшем случае союзники.
— Аликс?
— Не знаю, почему они взялись опекать эту девочку, но ее мужу заранее сочувствую.
— Пирлену?
— Или он даст развод, или ее вдовой сделают, — без тени сомнения подтвердил Ивар. — И я первый свидетельствовать буду, что он умер от отравления грибами.
— Серьезно?
— Бить женщину может только мразь. А ее на земле и так много, одной меньше, жалко не будет. Хуже, если одной больше станет.
За разговорами мужчины сейчас прятали свою беспомощность. На море проку от них мало. И найдут ли мальчика?
Найдут ли его живым? Об этом и Ивар, и Лесли даже думать боялись. Лучше обсуждать всякие глупости, чем представлять, как они отдадут тело ребенка его матери.
* * *
— Дядька Корт, смотри!
Корт Симар, рыбак в невесть каком поколении, прищурился.
Драконья коса близилась, и видно было… нечто.
Что-то темное, странных очертаний. Из-за каприза течения рядом с косой постоянно были туманы, и разглядеть, что на ней происходит, издали бывало сложновато. Вот и сейчас Корту показалось, что там, на косе, шевельнулась темная тень, скользнула в туман и пропала с глаз. Напарник, племянничек, видимо, заметил больше, потому что помотал головой.
— Никак зверюга какая?
— Все может быть. Сейчас причалим, посмотрим.
Из-за тех же капризов течения причалить сразу не удалось, но спустя минут двадцать лодка таки ткнулась носом в песок, и Корт осторожно принялся промерять его веслом. Зыбуны тут тоже были обычным делом, причем в самых неожиданных местах. Вчера ходил, сегодня — угодил.
На краю косы лежало тело.
Мальчишка лет двенадцати, голый… мертвый?
— Дядь, кажись, дышит, — пригляделся Рим.
Корт почувствовал, как сильно забилось сердце. Но все равно не бросился опрометью. Дошел, выверяя каждый шаг, осторожно опустился на колени рядом с мальчиком, перевернул его на спину.
Да, это был Колин Линос. Живой, но далеко не здоровый. Мальчишка весь горел, спина была в жутком состоянии… срочно надо его к лекарю.
— Дядь! Глянь чего!
Рим указывал на что-то рядом с парнем. Корт вгляделся.
Следы.
Да, следы. И знакомые, хотя когда он их видел…
А сейчас это был след взрослой стопы. Плоской, с длинными изогнутыми когтями, которые глубоко погружались в рыхлый песок…
Корт резко двинул ногой, засыпая следы песком. Взглянул на племянника.
— Ты ничего не видел.
И направился к мальчишке. Надо было его увозить отсюда.
— Дядь, ты чего? — Рим пошел следом. — Это ж… неясно чего такое! Надо ребятам сказать…
Корт скрипнул зубами.
— Ты. Ничего. Не видел.
И принялся укутывать мальчишку запасным парусом. Он толстый, теплый, авось довезут…
— Дядь?
— Садись в лодку и ставь парус, — рыкнул Корт, перемещаясь к рулю.
— Но это ж… это что такое?
— Рим, — Корт почти рычал. — Если я узнаю, что ты хоть словом, хоть намеком, хоть кому… Богом клянусь, все сделаю, чтобы тебя в солдаты забрали. Понял?
Рим подавился очередным «Дядь».
— А…
— Молчи. Обо всем молчи, понял?
— Не понял. Но молчать буду.
— А больше от тебя ничего и не требуется.
— А что это такое?
— Это не твое дело.
Корт знал, что это такое. Но рассказывать никому не собирался.
* * *
Разговор оборвался, когда Лесс заметил вдали лодку.
Вгляделся, прищурился…
Рыбак махал алым полотном. Такие были у всех, кто ходит в море, и значили они одно и то же. Человеку плохо, нужна помощь.
— Колин? — губы у Лесса вдруг одеревенели, словно зима настала…
— Я в село, должен же тут хоть знахарь быть, — Ивар слетел с камня, только его и видели. А Лесли побежал к причалу.
Все ближе и ближе подплывала лодка, все яснее виделось что-то белое в ней…
И через полчаса Лесли осторожно принял на руки худое мальчишеское тело, до ушей завернутое в парусину.
Но живое, хвала Богу и всем святым, живое!!!
Колин горел, словно внутрь мальчишки камин запихали, на щеках краснели пятна лихорадочного румянца, но главное — жив! А дальше — выходим.
Местная знахарка коснулась руки мальчика, посчитала пульс, заглянула в глаза…
— Срочно его к лекарю, лорд. Ночь в море, мало простуды, тут и еще что-то добавилось. Повезет — выживет. Вот, траву попробуйте ему по дороге влить, все жар собьет.
Лесли кивнул и осторожно уселся на лошадь. Ивар помог ему поместить впереди себя тело Колина.
— Устанешь — дашь мне.
— Хорошо. Ивар…
Лесли смотрел с ужасом туда, где парусина чуть съехала, открывая мальчишеские плечи.
На тонкой детской коже отчетливо виднелись царапины. И выглядели они так…
Словно на плечах мальчишки сомкнулись когти, и потянули его из воды. Или — в воду?
* * *
Кейт вся замерла, обратившись в слух.
Шаги.
Она попробовала встать, упала бы, но поддержал Люсьен. Известия? Что? Как?
Да, шаги…
Страшно, господи, как страшно… хоть бы жил… все бы отдала — обрывки мыслей метались в голове обезумевшими чайками.
Дверь распахнулась. И Лесли внес на руках…
— Жив?
Кейт не узнала своего голоса. Ивар, вошедший следом, махнул рукой.