— Не стоит так волноваться, леди…
— Вы меня второй раз спасаете! И я не должна за вас волноваться? Ну вы и наглец! — выпалила Джинджер прежде, чем успела подумать, что говорит.
Мужчина рассмеялся.
— Ничего. Спасение красивых женщин — честь для любого мужчины. Что с вашим спутником?
Джинджер посмотрела на Лесли.
— Жив. Но в обмороке.
— Тогда предлагаю вам прогуляться в моем обществе до таверны. Там вы скажете, что на вас напал бешеный волк, вы убежали, а ваш друг остался там. Борется со зверем.
— И?
— Когда все прибегут, то увидят, что геройский лорд Кон’Ронг справился с волком.
— А вы? — с точки зрения Джин это было несправедливо.
— А меня тут не было. И вы меня не видели.
Джинджер кивнула.
— Хорошо. Если вы так хотите — я вас не видела.
— Тогда позвольте вас проводить, леди. У вас потрясающая способность искать приключения на свою голову.
— А у вас странная привычка спасать меня. Вы за мной следите?
— Вы же не думаете, что я сознаюсь, если это вдруг окажется правдой?
— Хм-м… а я могу узнать хотя бы часть правды?
— Нет, леди. Пока не можете.
— А надеяться на новую встречу?
— Не знаю, — голос мужчины дрогнул. — Давайте надеяться вместе.
— Давайте.
Джинджер все это время приглядывалась к рукаву незнакомца.
Волк порвал его, но крови там не было. И кожа не белела.
Виднелось нечто темное, но в сгущающихся сумерках Джин не могла поручиться за свои глаза. Может, это такая нижняя рубашка? Теплая, которую носят под верхней? Она видела такие в магазине мужского платья. С рисунком…
Мало ли…
Главное, крови не было, значит, не укус. Или не до крови, что тоже неплохо…
Впереди замаячили огни трактира, и лорд осторожно высвободил руку.
— Думаю, вам стоит бежать и кричать, леди.
Джинджер тоже так думала. И бежать, и кричать…
И когда она ворвалась в трактир, никто ее и не заподозрил. Наоборот, все помчались на помощь Лесли, извлекли его из лужи и стали прославлять как героя.
А у волка оказалась сломана шея.
Джинджер промолчала, сказав Лесли, что сразу убежала и не знает, как он справился с волком, но задумалась.
Волчья шея — не галета к чаю, чтобы сломать ее, нужна немалая сила. И те трое матросов…
Кто же вы, лорд Смит?
* * *
Спустя два часа, шесть чашек чая и бесчисленное множество охов и вздохов, Сэндер был приглашен в гости на неделю, и его устроили в голубой гостевой спальне. Кстати — бывшей спальне Аликс. Первым делом мужчина облегчил душу, потом улегся на кровать и призадумался.
Значит, сюда Аликс не приезжала. Этого и следовало ожидать. Он знает свою тещу, а уж как хорошо ее знает Аликс!
Да великолепно, иначе и не скажешь. Нет, Резеда дочери не помощь и не заступница. Но куда еще могла податься эта дура?
Хотя выбор невелик. Кто есть у женщин?
Родители, подруги, любовники.
У родителей Аликс нет.
Любовников у нее тоже нет, иначе бы он ее просто убил.
Подруги?
А кто у нас подруги?
Правильно он остался на эту неделю у тещи. И Аликс может сюда еще приехать, и надо бы расспросить всех насчет подруг.
Сэндер напряг память, но что-то из нее ничего не выплывало. Были там подруги, не были подруги… пес их разберет!
Приятной особенностью внешности Джин было то, что она была не слишком яркой. Не настолько запоминающейся.
Девушка и девушка, миленькая и миленькая. Сэндер непременно запомнил бы ангелоподобную блондинку или жгучую брюнетку, но совершенно обыденная внешность Джинджер просто стекала с его памяти, как дождевые капли со стекла. Была ли подруга?
Ни имени, ни внешности…
Надо расспросить Резеду, надо поговорить со слугами и с братом и сестрой Аликс. Возможно, что-то знают они.
А остальное — дело техники.
Мысль о том, что Аликс могла предпринять что-то… непредсказуемое, например, сесть на корабль и уплыть куда глаза глядят или уехать в неизвестность, Сэндер просто отмел. Не тот Аликс человек. Она зависимая, ведомая, слабая и уязвимая. Ей нужен кто-то рядом, это несомненно.
Кто?
Вот найдем супругу и обо всем поговорим.
Сэндер сдвинул родовое кольцо с гербом так, чтобы камни поблескивали алым в полумраке комнаты.
Алым, как кровь…
И как красиво смотрелся отпечаток перстня на теле Аликс, как клеймо, его клеймо…
Она — его собственность.
И горе жене, когда он ее найдет!
* * *
А в это время Аликс стучала в дверь дома Брайсов.
Сначала робко, потом сильнее и сильнее, понимая, что никто ей не откроет, а значит — все. Она прямо тут ляжет и умрет. И ребенок ее умрет. И…
Куда она сейчас пойдет?
Что будет делать?
Боль от синяков давно прошла вместе с запалом, который заставил тихую домашнюю девушку поднять бунт, и сейчас Аликс откровенно колебалась.
Самостоятельность — страшная штука. Особенно для тех, кто впервые с ней столкнулся.
Но вот за дверью прошуршали тихие шаги, и Кларисса распахнула сначала смотровое окошко.
— Кто там?
— Леди Брайс! Это Аликс…
Дверь моментально открылась. И Аликс угодила в теплые материнские объятия.
— Бедная моя девочка…
Кларисса не была родной матерью Аликс. Она просто привечала девочку наравне со своей дочкой, кормила их строго запрещенными Резедой пирожными, смазывала синяки и шишки после проказ, читала им сказки, учила красить ресницы и кокетничать…
Она делала для маленькой Аликс все то, чего не делала ее родная мать. И даже эти объятия, эти слова…
Аликс вдруг осела на пол и расплакалась так отчаянно, словно ей опять было шесть лет и она только-только сбежала от страшного зверя — петуха. А Кларисса тогда прогнала чудовище, а потом прижимала девочку к себе и так же что-то тихо шептала. И Джин не ревновала, она никогда не ревновала.
Она-то знала, что у нее всегда есть и будет мать, что мать будет на ее стороне, что бы ни случилось, а потому…
Почему бы и не поделиться крошкой тепла с тем, кто в нем нуждается?
Вот и сейчас Клари гладила Аликс по волосам, успокаивая и утешая.