Призрак Великой Смуты - читать онлайн книгу. Автор: Александр Харников, Александр Михайловский cтр.№ 46

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Призрак Великой Смуты | Автор книги - Александр Харников , Александр Михайловский

Cтраница 46
читать онлайн книги бесплатно

А потом мы отправились на Родину. Я ожидал увидеть по дороге в Петроград охваченные мятежом города и веси, голодных крестьян, останавливающих поезда и грабящих пассажиров. Но, к моему удивлению, ничего похожего на то, о чем писали французские и английские газеты, в большевистской России я не увидел. Жизнь шла своим чередом, народ был более-менее доволен новой властью. Правда, изображения двуглавого орла сменили красные флаги, а вместо полицейских на перронах железнодорожных станций расхаживали вооруженные патрули с красными повязками на рукавах, которые дотошно проверяли документы у прибывших пассажиров.

По дороге я о многом переговорил с Ниной Викторовной. Она удивила меня своими познаниями, как в области внешней политики, так и в знании литературы. Причем многие из тех стихов, которые я от нее услышал, оказались мне совершенно незнакомы. Они были о жизни, о любви, о долге человека перед Родиной.

Особенно мне запомнилось стихотворение о старом поручике, который отказался сдать врагу обороняемую им крепость. Нина Викторовна с выражением читала:

Что защищать? Заржавленные пушки,
Две улицы то в лужах, то в пыли,
Косые гарнизонные избушки,
Клочок не нужной никому земли?
Но все-таки ведь что-то есть такое,
Что жаль отдать британцу с корабля?
Он горсточку земли растер рукою:
Забытая, а все-таки земля.
Дырявые, обветренные флаги
Над крышами шумят среди ветвей…
«Нет, я не подпишу твоей бумаги,
Так и скажи Виктории своей!»

Потом, когда вражеский штурм был отбит, поручика с почетом отправили в отставку. Он же:

Он все ходил по крепости, бедняга,
Все медлил лезть на сходни корабля.
Холодная казенная бумага,
Нелепая любимая земля… [5]

– Нина Викторовна! – вскричал я. – Ради бога, скажите, кто написал эти замечательные стихи?

Полковник Антонова загадочно – как замечательно это у нее получается! – усмехнулась и посмотрела на меня.

– Николай, – сказала она, – вы его не знаете. Но это не столь важно. Важно же другое – военный человек должен защищать свою Родину в любой ситуации, даже когда для некоторых она «не нужная никому земля». Вот и вы, Николай, скоро отправитесь в трудную экспедицию, чтобы земли на окраине России остались русскими.

Как я понял, речь шла о том опасном и трудном путешествии, о котором мне говорил граф Игнатьев во время нашего свидания в Женеве.

И вот я в Дербенте, древнем городе, помнящем древних персов, скифов и легионы Помпея и Лукулла. Мы с великим князем Михаилом Александровичем беседуем в крепости Нарын-кала, возвышающейся над узенькими улочками Старого города. Перед нами древнее Каспийское море и стоящие у причалов пароходы. Конно-механизированная бригада Красной гвардии готовилась к походу в Южную Персию, на помощь корпусу генерала от кавалерии Николая Николаевича Баратова. Перевезя морем личный состав и технику в порт Энзели, бригада генерал-лейтенанта Романова начнет свое движение к Ханекин, где находился штаб корпуса Баратова.

– Ваше императорское высочество, – обратился я к великому князю, – скажите мне, только честно, вы служите большевикам только потому, что они держат в заложниках вашу семью?

Великий князь с улыбкой посмотрел на меня, как взрослые смотрят на несмышленых детишек.

– Что вы, господин прапорщик, – снисходительно сказал он, – просто однажды я заглянул в бездну, в которую катилась Россия, и ужаснулся. А когда понял, что остановить нашу страну на краю этой бездны могут только большевики и их вождь Сталин, то именно тогда и сделал свой выбор. И прошу вас, не называйте меня больше «вашим императорским высочеством». Титул без реального его наполнения выглядит насмешкой и издевательством. Я для вас – «товарищ командир», ну, или на худой конец – «господин генерал-лейтенант». Хотя и слово «господин» не стоит употреблять всуе. Да и столь ли это важно? Помните, как у Шекспира: «Что значит имя? Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет».

Я был немного ошарашен этими словами бывшего великого князя. Но то, что мне довелось увидеть во время моего путешествия из Петрограда в Дербент, послужило наглядным подтверждением того, что мне только что сказал генерал-лейтенант Романов.

– Эх, Николай Степанович, – мой собеседник посмотрел на меня и улыбнулся, – если бы вы только знали – какое великое будущее ждет Россию! И то, что мы с вами будем хоть немного причастны к этому, должно нас всемерно радовать. А вы еще потом напишете о нашем походе замечательные стихи, увековечив наш подвиг для грядущих поколений.

Потом лицо его стало серьезным. Генерал Романов расстегнул планшет и достал карту.

– А пока, товарищ прапорщик, поговорим о том, чем вам предстоит заняться. Вы, как я слышал, на фронте были неплохим разведчиком. Поэтому я хочу предложить вам взять под свое начало команду конных разведчиков из числа кубанских казаков. Думаю, что вы с этой задачей вполне справитесь.

Мир снова заиграл яркими красками, и я почувствовал восторг, который охватывал меня, когда предстояло новое, опасное приключение.

– Товарищ генерал-лейтенант, – воскликнул я, – готов немедленно приступить к своим обязанностям. Какие будут первые ваши приказания?


19 марта 1918 года, вечер. Эрзерум. Штаб Кавказского фронта. Командующий фронтом генерал-лейтенант Антон Иванович Деникин

Прибыв три недели назад в штаб фронта, мы обнаружили здесь привычную для не столь давних времен правления «главноуговаривающего» картину всеобщего разброда и шатания. Вместо семисот тысяч солдат и офицеров, имевшихся в наличии год назад, численность войск фронта составляла не больше двухсот тысяч личного состава. И это считая четыре армянские добровольческие бригады общей численностью в двадцать тысяч штыков, под общей командой генерал-майора Андраника Озаняна. Правда, оружия и огнеприпасов было в достатке – построенная уже в ходе войны железная дорога от Карса до Мемахатуна действовала исправно, что позволило нам в кратчайшие сроки закончить передислокацию корпуса.

В сохранивших хотя бы минимальную боеспособность частях Кавказской армии между тем царил хаос. Некоторые полки насчитывали всего два-три десятка деморализованных солдат, в то время как наплыв добровольцев – и солдат и офицеров – в корпус Красной гвардии превысил мои самые оптимистические ожидания. Одни шли к полковнику Бережному, чтобы защитить, как они говорили, «завоевания социалистической революции». Другие хотели сражаться за идеалы «единой и неделимой России», которые словом и делом подтвердило правительство господина, пардон, товарища Сталина.

Повторилось то, что мне уже пришлось наблюдать на Румынском фронте. Численность Красной гвардии росла, и корпус, развернув свои бригады в дивизии, снова быстро достиг размеров почти полноценной армии, при том что старые полки, которые были таковыми лишь по названию, подверглись расформированию.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию