Последняя из рода Болейн - читать онлайн книгу. Автор: Карен Харпер cтр.№ 16

— Он Premier Peintre, Architecte et Mechanicien du Rois ^[40] — так звучит полное название его должности, — объяснила хорошенькая Жанна, словно просвещала гостей дворца. — Король говорит, что его да Винчи рисует здешнюю долину и представляет, будто он на родине, во Флоренции.

— Король сам сказал тебе это? — благоговейно спросила Мария.

— Я слышала, как на днях он говорил это Франсуазе дю Фуа ^[41], Мари, — небрежно ответила Жанна. Она обратилась к младшей сестре Марии: — Франсуаза дю Фуа — нынешняя королевская maitresse en titre ^[42], ma petite Анна, — объяснила она.

— Право, я уже рассказывала Анне о ней и обо всех придворных, Жанна, хотя до нынешнего дня ей не выпадало случая увидеть их воочию, — сказала Мария.

— Я так поняла, что в Англии королю приходится скрывать свою возлюбленную от двора. Это правда? Кажется таким нецивилизованным, — высказала свое мнение Жанна.

Мария была рада, что можно не отвечать: они добрались до празднично разукрашенных навесов, а турнир был уже в разгаре.

Время от времени раздавались подбадривающие возгласы зрителей, а распорядители зычными голосами объявляли имена, титулы соперников и исход каждого поединка. Надулся и снова опал под порывом ветра навес, и девочки стали вглядываться в участников текущего поединка поверх голов тех, кто не удостоился сидячих мест на трибуне для знати.

— Это же сам Бонниве! — взволнованно зашептала Жанна. — Я узнаю его по доспехам и навершию шлема.

— Ближайший друг короля, — произнесла Анна; смышленая девочка действительно за неделю пребывания в Амбуазе затвердила наизусть весь список знатных придворных.

— Ни для кого не секрет, что он обожает и мечтает соблазнить сестру короля мадам дю Алансон, которая вовсе не любит своего супруга, — поспешила добавить Жанна, чтобы произвести впечатление своей осведомленностью о скандальных происшествиях в высших кругах. — Идемте. Под навесом должны найтись свободные места, оттуда лучше видно.

Англичанки пошли за ней, осторожно пробираясь вдоль рядов сидений, покрытых мягкими подушками, мимо зрителей, разодетых в шелка всех цветов радуги, и стараясь не наступить на ноги в модных башмаках. Пристроились они в стайке других свободных от обязанностей цветущих девушек, служивших при многолюдном дворе, и стали вместе с соседками переживать и хлопать в ладоши.

К горькому разочарованию Марии, сам Франциск вышел на поединок первым, и они уже пропустили блестящую победу, одержанную им над противником по жребию — Лотреком, братом его возлюбленной.

Мария с Жанной принялись просвещать смотревшую во все глаза Анну, указывая на самых важных придворных, но многие сидели слишком далеко, по ту сторону ристалища, а другие — под этим навесом, но в первых рядах, и опознать их можно было лишь по затейливым прическам или перьям на шляпах.

— Вон та красивая и изящная дама, которая так оживленно беседует сейчас с матушкой короля, — это Франсуаза дю Фуа, его возлюбленная?

— Нет, что ты, ma petite, — с жаром перебила Жанна начавшую было объяснять Марию. — Это же любимая сестра короля, Маргарита, его «mignonne» ^[43], как он сам ее называет. А вон, подальше, сидит дама, вся в драгоценностях, — это и есть Франсуаза. У матери и сестры короля она не в чести, хотя во всем остальном Его величество прислушивается к их советам.

«Ах, — восторженно подумала Мария, — быть Франсуазой дю Фуа или любой другой дамой, на которую он взирает с любовью, — как это чудесно! Даже лучше, чем быть самой королевой, толстой, с бескровным лицом и вечно брюхатой: с ней король делит ложе только тогда, когда пустует очередная детская колыбелька. Всем известно, что Франсуаза дю Фуа уже третья по счету официальная фаворитка короля, однако она так дивно красива, так весела — нет сомнений, что этот роман будет длиться еще долго».

— Мари, послушай меня: Рене де Бросс снова смотрит на тебя влюбленными глазами, как смотрел в саду на прошлой неделе. — Жанна легонько подтолкнула ее локтем и бросила взгляд в противоположную сторону. — Не смотри на него, глупышка, иначе он поймет, что мы это заметили!

Мария почувствовала, как порозовели ее щеки, но ей удалось, пусть не без труда, сохранить на лице безразличное выражение.

— Мне он не нравится, Жанна дю Лак. Готова поклясться, ему не больше пятнадцати, у него еще прыщи не сошли. Было бы куда приятнее, если бы на меня обратил внимание его старший брат Гильом.

В ответ она услышала серебристый смех Жанны.

— Гильом, ma Anglaise charmante ^[44], уж два года как женат. Хотя мало кого из мужчин такие вещи заставляют остепениться, ходят упорные слухи, что этот супруг до сих пор хранит верность жене.

— Смотри, Мари, он идет сюда. Ты совершенно права, он еще очень неуклюж, — снова заговорила Жанна. Она взбила свои прекрасно уложенные рыжие пряди. — Может быть, нам с Анной пройти дальше? Я представила бы ее моей сестре Луизе.

Мария упрямо встала со скамьи вместе с ними. Ей не понравилось, как Жанна принимает на себя опеку над ее младшей сестрой, да и оставаться наедине с этим долговязым Рене ей вовсе не хотелось.

— Не будь гусыней, Мари, — упрекнула ее Жанна. — Ты выделяешься среди фрейлин своей красотой, об этом все дамы говорят, и не будет никакого ущерба ни твоей репутации, ни опыту, если тебя проводит придворный хорошего рода, пусть и с прыщами. Может, уговоришь познакомить тебя с его братом. — Она улыбнулась Марии и шутливо закатила свои зеленые глаза.

— Ну пожалуйста, Мария! А мне будет хорошо с ma bonne amie ^[45] Жанной, — присоединилась к просьбе Анна; обе они повернулись и стали осторожно пробираться между придворными.

Только на миг Мария ощутила себя вытащенной на берег лодкой рядом с морем разноцветных шелков — почти тотчас же подошел Рене, сдернул с головы шляпу с бледно-лиловыми перьями. Его долговязое тело было обтянуто светло-фиолетовым шелком, и даже слегка раздутый разукрашенный дублет и окаймленные бархатом внутренние рукава с глубокими прорезями не придавали мужественности его плечам, как не видно было крепких мужских мускулов на ногах с широкими, украшенными драгоценными камнями подвязками. Мария устремила взгляд за его спину, надеясь увидать чье-нибудь знакомое лицо, и лишь потом улыбнулась, кивнула и стала слушать, что он говорит, а Рене взял ее за руку и повел прочь от скамей. Ей не удалось даже краешком глаза увидеть Франциска, так что день все равно был потерян. Прогулка с Рене уже ничего не могла ни добавить, ни убавить, а ведь еще недавно день был таким чудесным!