Хранитель ключей - читать онлайн книгу. Автор: Перри О'Шонесси cтр.№ 11

Каждый раз во время переезда ему позволялось брать с собой два ящика бумаг, игрушек и книг. Он нашел свои детские рисунки, цветные фотографии разных домов, которые теперь были так похожи друг на друга. Его наметанный глаз видел, какими ветхими они были. Когда он был ребенком, мать фотографировала его несколько раз. В ящике были снимки, на которых он делает сальто в самых разных дворах. Были там и фотографии, на которых его мать бьется в истерике, — это случилось, когда он почти раскроил себе череп, делая очередное сальто. А вот колесо, подвешенное к ветке. Где это? Может, на Церес-стрит?

Фотографий отца не было. Мама, наверное, продолжала любить его; она больше никогда ни с кем не встречалась, хотя даже сейчас, в свои пятьдесят пять, выглядела неплохо. Но мать, видимо, решила: «Я оставила это в прошлом».

Он представлял белозубую улыбку отца, острые клыки, как у него. Лей называла его улыбку лисьей. Ему было даже приятно. Одна девушка как-то сказала ему, что он похож на Джека Николсона в молодости. Разглядывая свои подростковые фотографии, он пытался вспомнить, о чем он думал в те времена, когда вся его энергия уходила на то, чтобы суметь приспособиться. В Хиллвью он был наркоманом. В университете выдавал себя за мальчика из богатеньких. Когда они переезжали, он поначалу осторожно присматривался, какой тип личности позволит ему спокойно прожить следующий год.

Рей сожалел, что не знал отца. Жаль, что он не может вспомнить цвет его глаз и не знает, был ли тот привычен к физическому труду или нет. Он перешел к небольшой коллекции пластиковых игрушек — разноцветных машин и поездов. Также он нашел список на последней странице книги, которую перечитывал каждое лето, погружаясь в жизнь ее героев. Это была повесть Э. Несбита «Феникс и ковер». Рей не знал, почему мать сохранила именно эту книгу, но он был благодарен. Она читала ее ему несколько раз. Возможно, она ей тоже нравилась.

Затем, порывшись, на дне ящика он обнаружил ключи.

Рей принялся разглядывать их. В каком бы доме они ни жили, он всегда оставлял себе от него ключ. Мать много работала, поэтому у него обязательно был ключ от дома. Эсме очень бережно обращалась с ключами. Двери дома всегда были закрыты, но она не любила оставлять ключи под цветочным горшком. Ключи были драгоценностью. Она называла их защитниками.

Он собрал целую коллекцию на большом серебряном кольце, которое многообещающе позвякивало. На некоторых ключах до сих пор оставались следы фломастеров или закорючки на липкой ленте.

Рей тряхнул связкой, наслаждаясь таким до боли знакомым звуком. Затем, открыв книгу на первой пустой странице, он прочел адреса, которые раз за разом там старательно записывал: Норуолк, Уиттье, Дауни, Редондо-Бич, Йорба Линда, Плацентия, Фуллертон…

Он читал список, и в памяти проносились картинки всех унылых предместий Лос-Анджелеса и графства Ориндж.

Иногда они переезжали всего лишь на несколько километров — с одной улицы на другую. Вероятно, для того, чтобы мама могла сохранить работу.

«Десять школ», — снова повторил он про себя.

Почему?

Он сидел в задумчивости, когда вдруг почувствовал, что в груди возникло тревожное ощущение. И тут в прихожей раздался звонок. Рей взглянул на часы: полвторого. Достав из шкафа бейсбольную биту, он ринулся вверх по лестнице. Конечно, можно было не открывать, но тогда те, кто находится за дверью, могут подумать, что его нет дома, и захотят вломиться.

В дверь продолжали упрямо звонить.

Не включая свет на первом этаже, Рей подкрался к входной двери. Выглянув наружу, он отпер дверь.

Внутрь ввалился Джеймс Хаббел, отец Лей. Он, наверное, приехал прямо с работы, потому что был одет в полицейскую форму цвета хаки и выглядел довольно уставшим.

— Опусти биту, — приказал Хаббел.

Рей опустил биту:

— Уже поздно.

— Я смотрю, ты тоже не можешь заснуть, — заметил Хаббел. — Ты думаешь, мы с матерью спим? Ты так думаешь?

— В чем проблема, Джим?

— Где моя дочь?

— Ушла.

— Сейчас не время для игр, Рей.

— Не рассказывайте мне, для чего сейчас время.

— Я здесь не затем, чтобы позавтракать блинами вместо яиц! — взорвался Хаббел. — И я не пришел поинтересоваться, почему еще не стал дедом!

Рей был рад, что не успел раздеться. Ему было бы не очень удобно в одних трусах перед этим почти двухметровым бывшим морским пехотинцем, а теперь полицейским, брови которого напоминали буйный кустарник. Лей любила отца — для нее он был крутым парнем с добрым сердцем.

Хаббел отпихнул Рея в сторону и прошел в дом, свирепо озираясь по сторонам. Гостиная, выполненная в пастельных тонах, была безлюдной. Он подошел к камину из белого гранита и отодвинул решетку.

— Там нет ее следов, — сказал Рей.

Он знал, что это не совсем то, что стоило говорить отцу жены, но не мог ничего с собой поделать. Он не хотел быть мальчиком для битья.

— Я иду наверх, — сообщил Хаббел.

Он поднялся на второй этаж по главной лестнице, ступая по бетонным ступеням, которые круто тянулись вверх. Рей слышал, как он наверху хлопает дверьми, выдвигает и задвигает ящики. Усевшись на диван, он тупо уставился на камин. Незанавешенные окна напоминали черные провалы, высасывающие его внутренности. «У меня нервный срыв», — подумал он, но ему было все равно.

Через несколько минут Хаббел спустился, балансируя длинными руками.

— Черт побери, ходить по этой лестнице просто опасно. У тебя что, проблемы с перилами?

— Они отвратительны.

— Ах, меня тошнить от этого функционально-эстетического дерьма.

Вернувшись в прихожую, он вплотную подошел к Рею, который хотел открыть ему дверь.

— Удовлетворены? — спросил Рей.

— Ты еще шутишь? Где моя дочь?

— Она вам не звонила?

— С пятницы — нет. Мать расстроена. Они собирались в субботу пойти по магазинам. Ты вообще слушаешь сообщения на автоответчике? Вы поссорились?

Неприятные воспоминания о последнем вечере, когда Лей была дома, причинили Рею страдания.

— Да, поссорирись. Послушайте, я не знаю, где она. Она ушла.

— Ушла? Когда? Она взяла свою машину?

Рей ответил. Да, она уехала на машине, взяла сумочку, упаковала чемодан. Хаббел не давал ему отвести взгляда, опустить глаза. Нет, не сказала, куда собирается… Она была очень… Он подумал, что она придет в себя и скоро вернется… Никаких звонков. Нет, никаких электронных сообщений, никаких записок.

— Но почему она не позвонит нам? — подумал Хаббел вслух. — Она знает… она знает…

— Сейчас конец недели. Я уверен, что она завтра позвонит. Ну же, Джим, она, в конце концов, взрослая женщина. Извините, уже поздно, а мне утром надо на работу.