История христианской церкви. Том 3. Никейское и посленикейское христианство. 311 - 590 года по Рождество Христово - читать онлайн книгу. Автор: Филипп Шафф cтр.№ 199

Так закончился Никейский собор. Это первый и самый уважаемый из всех вселенских синодов и, после апостольского собора в Иерусалиме, самый значительный и прославленный из всех христианских соборов. Афанасий называет его «истинным памятником и символом победы над всякой ересью»; Лев Великий, как и Константин, объявил его постановления богодухновенными, а его каноны — вечнодействующими; Греческая церковь ежегодно отмечает (в воскресенье перед Пятидесятницей) специальный праздник в память о нем. Позже появилось много апокрифических проповедей и легенд, прославляющих его, и Геласий Кизический в V веке набрал их целый том ^[1333].

Никейский собор — самое важное событие IV века, и его бескровная интеллектуальная победа над опасным заблуждением имела гораздо большее значение для развития истинной цивилизации, чем все кровавые победы Константина и его преемников. Он связан с целой эпохой в истории учения, на нем были подведены итоги всех предыдущих споров о Божественности Христа и Его воплощении и в то же время было задано направление для развития соборной ортодоксии в течение следующих веков. Никейский символ веры, в расширенной форме, которая была ему придана на Втором вселенском соборе, — единственный из всех символов веры, который, за исключением добавленного позже filioque, признается Греческой, Латинской и евангельскими церквями и который до сих пор, по истечении полутора тысяч лет, читают и поют каждое воскресенье во всех странах цивилизованного мира. Апостольский символ веры действительно чаще используется на Западе — благодаря своей простоте и более популярной форме он лучше подходит для катехетических и литургических целей, но в Восточной церкви он не укоренился, и еще меньше там распространен Афанасьевский символ веры, который превосходит Никейский в плане логической точности и полноты. На застывшей лаве выросла лоза, приносящая сладкие плоды. Бурные страсти и человеческие слабости, сопровождавшие Никейский собор, миновали, но вера в вечную Божественность Христа осталась, и, пока жива эта вера, Никейский собор будут вспоминать с уважением и благодарностью.

Победа Никейского собора над взглядами большинства епископов была кажущейся. Конечно, на нем была воздвигнута мощная крепость, в которой защитники божественной сущности Христа могли укрыться от нападок еретиков. В этом плане он был очень важен и обеспечил окончательную победу веры. Но некоторые епископы неохотно подписались под словом homo‑ousion, либо из уважения к императору, либо, в лучшем случае, оставив за собой право на более широкое прочтение; при изменении обстоятельств они легко могли перейти на другую сторону. Впервые споры стали вестись открыто, так что арианство вышло на политическую сцену и стало бороться за власть. Последовал период великих волнений, в течение которого проводился собор за собором, утверждались все новые символы веры, провозглашались все новые анафемы. Язычник Аммиан Марцеллин говорит о соборах при Констанции: «Дороги заполнились епископами, скачущими галопом», — и даже Афанасий упрекал священников в том, что они неустанно странствуют по империи в поисках истинной веры, вызывая смех и презрение у неверующего мира. Нетерпимостью и склонностью к насилию ариане превосходили ортодоксов, и споры по поводу выбора епископов нередко заканчивались кровопролитием. Вмешательство императорских властей только подлило масла в огонь, помешав естественному развитию богословской дискуссии.

Личная история Афанасия тесно связана с доктринальными спорами. Он полностью посвятил себя делу, которое защищал. Вопрос о том, законным или нет было его смещение, практически всегда решался в соответствии с тем, признавался или нет Никейский символ веры.

Евсевий из Никомедии и Феогнис из Никеи, со всем своим влиянием, выступили против защитников омоусии. Евсевий Кесарийский, занимавший промежуточное положение между Афанасием и Арием, сестра императора Констанция, ее отец–исповедник и туманное вероисповедание Ария склоняли самого Константина к тому, чтобы думать об Арии с большей благосклонностью и вернуть его из ссылки. Но он, как и раньше, считал себя согласным с ортодоксальными взглядами и Никейским символом веры. Настоящего смысла спора он так и не понял. Афанасий, ставший епископом Александрии и главой никейской партии после смерти Александра, в апреле 328 г. ^[1334], отказался возвращать еретику его прежний сан, был осужден и смещен по ложным обвинениям двумя арианскими соборами, в Тире иод председательством историка Евсевия, и в Константинополе, в 335 (или 336) г., после чего император сослал его в Трир, в Галлии, в 336 г., как смущавшего покой церкви.

Вскоре после этого Арий, формально освобожденный от обвинения в ереси Иерусалимским собором (335), был торжественно принят обратно в Константинопольскую церковь. Но вечером перед запланированным шествием из императорского дворца в церковь Апостолов (336) он внезапно умер в возрасте более восьмидесяти лет от чего‑то похожего на приступ холеры, когда справлял нужду. Многие сочли эту смерть Божьим судом; другие решили, что враги отравили его; третьи объясняли ее чрезмерной радостью Ария по поводу его триумфа ^[1335].

После смерти Константина (337), который незадолго до нее принял крещение от арианина Евсевия Никомедийского, Афанасий был возвращен из ссылки (338) Константином II (ум. в 340). Народ с большим энтузиазмом приветствовал его, «даже более радостно, чем императора» ^[1336]. Несколько месяцев спустя (339) он возглавлял собор в Александрии, в котором участвовало почти сто епископов и который призван был отстоять никейское учение. Но это была временная победа.

На Востоке арианство преобладало. Констанций, второй сын Константина Великого, правитель Востока, с фанатической нетерпимостью склонялся к нему вместе со своим двором. Евсевий Никомедийский был сделан епископом Константинополя (338), он возглавлял ариан и более умеренную, хотя и менее последовательную полуарианскую партию, которые сообща выступали против Афанасия и ортодоксального Запада. Поэтому их называли также евсевианами ^[1337]. Афанасий был смещен во второй раз и укрылся у Римского епископа Юлия (339 или 340), который осенью 341 г. провел собор с участием более пятидесяти епископов в защиту ссыльного и для осуждения его оппонентов. В целом Западная церковь склонялась к никейской ортодоксии и чтила Афанасия как мученика, пострадавшего за истинную веру. Антиохийскии синод, приуроченный евсевианами к освящению церкви в 341 г. ^[1338], напротив, издал двадцать пять канонов, которые всеми были приняты как ортодоксальные и действующие, но в то же время подтвердил низложение Афанасия и подписал четыре символа веры, которые не были арианскихми, но не содержали и ортодоксальной формулировки, особенно пресловутого homoouston ^[1339].