Падение Римской империи - читать онлайн книгу. Автор: Питер Хизер cтр.№ 107

Затем кто-то спросил, каким образом Аттила предполагает добраться до Персии из Центральной Европы, на что последовал ответ: гунны помнят о том, что, двигаясь все время вдоль северного побережья Черного моря, можно попасть в Персию, обойдя стороной римские владения. Безусловно, это так, однако переход через Кавказ требовал очень много времени, когда же гунны осуществили этот переход в последний раз (насколько нам известно, это произошло в 395–396 гг.), они кочевали в Северном Причерноморье, а не на Большой Венгерской равнине, которая расположена намного западнее. Таким образом, грандиозные завоевательные планы строились на основании полузабытой географии: здесь налицо было исключительное стремление к завоеваниям, намеревавшееся поглотить весь известный тогда мир.

Впрочем, как нам известно, Аттила предпочел двинуться на запад. Источники предлагают множество объяснений, почему он поступил именно так. Согласно одному особенно пикантному слуху, рожденному в придворной среде, Аттила двинул свои полчища против Западной Римской империи, потому что сестра западноримского императора Валентиниана III, весьма энергичная и предприимчивая дама по имени Юста Грата Гонория, предложила себя ему в жены вместе с половиной Западной Римской империи в качестве приданого. Предположительно, она послала ему камею со своим портретом, а также письмо, и этого оказалось достаточно, чтобы его заинтриговать. Гонория была дочерью знаменитой Галлы Плацидии, которая сама нашла свою любовь у варваров (как мы видели в VI главе), в 410-х гг., выйдя замуж за Атаульфа, шурина Алариха, и родив ему сына, Плацидия, располагавшая готской гвардией, обладала тем, что было необходимо для активного участия в политической жизни, пока к власти не пришел Аэций.

Ее дочь Гонорию, когда она забеременела, уличили в преступной связи со своим дворецким, неким Евгением. Этот Евгений был казнен, а Гонорию посадили под домашний арест и обручили с заурядным сенатором по имени Геркулиан. На свою беду, она обратилась к повелителю гуннов с просьбой о помощи. Однако в развитии событий наступила пауза. Даже после того как выяснилось, что Гонория написала письмо Аттиле, она избежала казни и была взята под опеку своей матерью; однако соответствующий фрагмент Приска, прежде чем, к нашей досаде, оборваться на середине фразы, намекает на то, что последовали новые эскапады. Выходки Гонории слишком хорошо известны нам по источникам, чтобы в рассказах о них не было хотя бы крупицы истины , однако я не считаю, что именно Гонория явилась тем стимулом, из-за которого Аттила в конечном счете предпочел поход на римский Запад персидскому варианту. Обратим внимание хотя бы на географию. Как мы скоро увидим, решив двинуться на запад, Аттила не пошел в Италию, где томилась в заключении Гонория, но сначала вторгся в Галлию. Знание Аттилой европейской географии, хотя и было, без сомнения, поверхностным, тем не менее являлось достаточным для того, чтобы мы были уверены в том, что он знал, по какую сторону Альп он имел больше шансов отыскать свою предполагаемую невесту. Мы не располагаем сведениями о том, что же в конечном счете приключилось с Гонорией. Направившись к западу от Венгрии, гунны повернули направо, в сторону Галлии, а не налево, в Италию, и этого уже достаточно, чтобы «отправить» Гонорию в примечания к историческим текстам.

Источники свидетельствуют о том, что желание спасти Гонорию являлось лишь одной из целого ряда причин нашествия Аттилы на римский Запад. Еще одной причиной стал инцидент, вызвавший вспышку его гнева накануне переговоров летом 449 г., в ходе которых выявились его амбиции в отношении Персии. Уже упомянутая западноримская дипломатическая миссия была направлена специально для того, чтобы ответить на заявленную претензию, будто римский банкир по имени Сильван завладел каким-то количеством золотой утвари, принадлежавшей Аттиле по праву войны. Сколь бы тривиальной ни казалась проблема, Аттила грозил войной, если ее не урегулируют в его пользу. Опять-таки точно неизвестно, однако вполне вероятно, что в том же году имели место некие контакты между Аттилой и Гейзерихом, королем вандалов, который, как считается, подкупил Аттилу, чтобы тот двинул свои войска на запад. В конце 450 г. Аттила поддержал одного из претендентов на опустевший престол короля рипуарских франков, тогда как Аэций остановил свой выбор на другом кандидате. Наконец, незадолго до этого Аттила даровал убежище одному из руководителей восстания в Северо-Западной Галлии, подавленного Аэцием в 448 г. Это обстоятельство позволяет предположить, что Аттила рассчитывал использовать этого человека с целью нагнетания напряженности и обеспечения движения гуннского войска во время похода на запад. Пока его полчища готовились к выступлению, Аттила, действуя в своей обычной манере, направил разным адресатам письма противоположного содержания, из которых одни давали понять, что целью его похода являлось нападение вовсе не на Западную Римскую империю, а на вестготов, обосновавшихся в Юго-Западной Галлии, в то время как другие убеждали тех же самых вестготов присоединиться к нему для участия в совместном нападении на империю .

Таким образом, налицо тот факт, что в 449–450 гг., подготавливая свой следующий ход, Аттила одновременно манипулировал несколькими удобными предлогами для нападения на Западную Римскую империю. Я сомневаюсь в том, что вторжение в Персию вообще когда-либо рассматривалось всерьез, однако в 449 г. Аттила еще не решил, нанести ли ему очередной удар по восточной или же по западной части империи; он не только нагнетал напряженность в отношениях с Западом, но и отказывался урегулировать наиболее болезненные из противоречий с Константинополем. Тот великодушный договор, который Аттила в конечном счете даровал Константинополю, явился свидетельством того, что он был готов свести концы с концами на Востоке, сосредоточив свое внимание на Западе.

Весной 451 г. огромное войско Аттилы направилось на запад от Среднего Подунавья, вероятно, двигаясь по тому самому пути, которым в 406 г. следовали варвары, пришедшие из-за Рейна. Как сообщает Иордан, «говорят», что эта армия насчитывала, страшно сказать, полмиллиона человек (Getica 33. 182); впрочем, слово «говорят» показывает, что на этот раз даже Иордан не принял на веру эту цифру. Однако не приходится сомневаться в том, что численность войска была огромной, поскольку Аттила задействовал на полную мощность ресурсы гуннской военной машины. Как свидетельствует галльский поэт Аполлинарий Сидоний, живший примерно в те времена, когда происходили описываемые события, «внезапно варварский мир, расколотый мощным сдвигом, обрушил весь север на Галлию. Вслед за воинственным ругом появляется свирепый гепид, бок о бок с гелоном; бургунд подгоняет скира; вперед напирают гунн, беллонот, невр, бастарн, тюринг, бруктер и франк» (Poem. VII. 319 sqq.). Поэзия Сидония была метрической, и, чтобы уложиться в стихотворный размер, ему требовались слова с определенным количеством ударных и безударных слогов. Здесь он предоставляет нам любопытную смесь древних племенных объединений, тех, кто не имел никакого отношения к гуннской державе (гелон, беллонот, невр, бастарн, бруктер), и тех, которые являлись подданными Аттилы (руг, гепид, бургунд, скир, тюринг и франк), не говоря уже, разумеется, о самих гуннах. Однако, в сущности, Сидоний дал неполный список. Мы знаем из других источников, что в событиях участвовали еще и значительные массы готов .