История ислама. Исламская цивилизация от рождения до наших дней - читать онлайн книгу. Автор: Маршалл Ходжсон cтр.№ 521

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - История ислама. Исламская цивилизация от рождения до наших дней | Автор книги - Маршалл Ходжсон

Cтраница 521
читать онлайн книги бесплатно

На Западе языки прошли длительный путь развития, и их реформа не вызывала каких-либо серьезных проблем. Но в большинстве незападных стран стандартные литературные языки, существовавшие в 1800-е годы, кристаллизировались в течение столетий и имели мало общего с живыми разговорными языками, даже если относились к диалектам, на которых разговаривали те, кто использовал их в литературных целях. Более того, в них полностью отсутствовал целый пласт лексики, описывающей реалии современной жизни, не было в этих языках и тех художественных форм, которые могли бы отразить ее явления. В Турции полностью отказались от старых стандартных форм языка, и одной из задач модернизации стала выработка соответствующего литературного стиля, отвечающего всем требованиям современной массовой культуры.

Для арабов, чьи разговорные диалекты уходили корнями в древнеарабский и были достаточно близки, чтобы они могли понимать друг друга лучше, чем остальных, задача формирования литературного стиля оказалась гораздо труднее, чем для любой другой мусульманской нации. Фактически арабы оказались почти в такой же ситуации, как и целый ряд других мусульманских народов, которые вообще не имели своего письменного литературного языка. Например, в Сомали единственным письменным литературным языком был арабский, который не имел ничего общего с разговорным языком. Для арабов, в отличие от турок и персов, единственным литературным языком являлся арабский язык улемов. Литературный арабский язык отличался от разговорных диалектов намного сильнее, чем литературный персидский или литературный османский от разговорных языков этих народов. В основу стандартного литературного арабского языка как языка образованных людей (мудари или фусха) легли диалекты, на которых арабы разговаривали в VI веке. С этого времени все разговорные арабские диалекты (аммийя) очень сильно изменились, и эти изменения были сравнимы с различиями между итальянским или испанским языками позднего Средневековья и поздней, так называемой вульгарной, латынью. Например, существительное, которое в фусхе (как и в латинском) склонялось, в разговорных диалектах (как и в романских языках) стало несклоняемым, соответственно, многие синтаксические связи стали выражаться при помощи грамматики, в частности особое значение приобрел фиксированный порядок слов и некоторые другие грамматические приемы. Что касается лексики, то этот пласт языка претерпел еще более значительные изменения — менялось произношение, на смену старым словам приходили новые. Иногда разница возникала на письме из-за несовершенного характера арабской системы письма, в которой слова kilma и Ralimatun пишутся одинаково. Даже самый неискушенный слушатель сразу же ощутил бы разницу между народным аммийя и классическим фусха. Уже в эпоху позднего Средневековья аммийя звучал, например, в народных сказках, однако у разговорного арабского языка, к сожалению, не нашлось своего Данте, который смог бы придать ему соответствующую литературную форму

В XIX столетии в Египте была предпринята попытка разработать письменную форму разговорного арабского языка, чтобы заменить им фусху и дать возможность простым людям читать, не получая образование улема. Эта попытка отличалась от параллельных попыток языковой реформы турецкого, поскольку необходимо было не просто очистить язык от архаизмов и литературных излишеств, но и разработать новые языковые структуры. Фактически предстояло не столько реформировать старый язык, сколько облечь в письменную форму новый. При разработке новой литературной среды необходимо было выбрать какой-то один базовый диалект (в данном случае — каирский) и придать ему соответствующую форму, разработать весь комплекс тех стилистических приемов, которые придают языку необходимую гибкость и являются неотъемлемой принадлежностью художественной литературы. Здесь, конечно, возникал вопрос, стоит ли прилагать такие усилия, чтобы сделать аммийя полноценным литературным языком, когда уже есть фусха. Почему бы арабам просто не выучить его?

Фактически попытки создать литературный аммийя шли одновременно с возрождением литературного стиля классического периода, а это означало возрождение активного использования фусхи. Ливанские христиане объединились с теми мусульманами, кто ратовал за очищение ислама в деле возрождении фусхи, так как считали возрождение классического наследия важнее удовлетворения сиюминутных практических нужд народа. Они пытались придать этому языку современную форму, в частности семантика вокабуляра была приведена в соответствие с нормами современных европейских языков (английского и французского), были изобретены новые слова, описывающие те явления и предметы, которых не знал язык древних арабов. Поэты и писатели доказали, что такой адаптированный фусха можно использовать для создания современных художественных произведений, а журналисты для своих целей создали его упрощенную версию. Такой журналистский фусха использовал аналитические грамматические формы аммийя, отказавшись при этом от его других отличительных особенностей. В результате он не обладал особой гибкостью, но его было относительно легко выучить, и написанные на нем статьи можно было без труда перевести на современный французский язык. Таким образом, возрожденный фусха с успехом выполнял в обществе ту роль, которая изначально предназначалась литературному аммийя, поэтому реформаторы отказались от дальнейших экспериментов с разговорными диалектами.

Кроме того что фусха был тесно связан с классическим арабским наследием, существовало еще несколько практических причин его применения. Те писатели, которые получили классическое образование, предпочитали пользоваться именно классическим арабским языком, но самое главное достоинство этого языка заключалось в его универсальности. Диалекты арабского сильно отличались друг от друга, и фактически аммийя разделил арабов на несколько небольших наций. Это изначальное разделение было несовместимо с возрождением общеарабского сознания. Если бы это произошло, под угрозой оказалась бы сама идея национального возрождения, и арабы не могли не считаться с этим. Конечно, национальное единство можно было бы создать и на основе аммийя. Арабские диалекты отличались друг от друга так же, как различаются диалекты итальянского или испанского языка, и в их основе лежит общая основа фусхи. Стандартизированный каирский диалект без особого труда понимали в Дамаске и Багдаде, точно так же, как флорентийский диалект понимают неаполитанцы, что вполне достаточно для создания общего литературного языка. Однако здесь возникало одно весьма существенное препятствие: представители многочисленных этнических групп едва ли согласились бы принять какой-либо чужой диалект, и в этом отношении фусха был географически универсален среди всех тех, кто считал себя арабами.

В конечном итоге культурные связи обеспечили окончательную победу фусхи. Как и в Греции, где консерваторы настаивали на использовании классического греческого вместо разговорных диалектов, фусха ассоциировался с культурной славой и религиозной святостью, которыми нельзя было пожертвовать. Если бы обучение в школах велось на аммийя, вся классическая арабская литература стала бы для молодежи антикварной редкостью, исключительной прерогативой ученых-филологов. Но самое главное — фусха по определению являлся языком Корана. Классический арабский настолько прочно ассоциировался с исламом, что многие христиане отказывались изучать арабский язык в школах под тем предлогом, что Коран не является для них священной книгой. Арабы-мусульмане с гордостью ощущали себя избранной нацией — в отличие от всех других мусульман они разговаривали на священном языке (хотя и несколько искаженном) и поэтому были наиболее компетентны в интерпретации сакральных текстов. Соответственно, модернизация фусхи более соответствовала стремлениям арабов, чем развитие аммийя.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию