История ислама. Исламская цивилизация от рождения до наших дней - читать онлайн книгу. Автор: Маршалл Ходжсон cтр.№ 495

К концу XVIII века земли, находящиеся под управлением Севефидов и узбекских династий, распались на целый ряд относительно мелких городов-государств, которые не могли контролировать племена скотоводов, живших в горах и степях. Ираноговорящее население, преобладавшее на этой территории в течение нескольких веков, стало постепенно сокращаться. На землях к северу от Иранского нагорья среди сельского и городского населения преобладали тюрки-степняки, даже такие старые персидские города, как Марв и Балх (Мазари-Шариф), теперь стали тюркоязычными. Даже в горах Азербайджана к западу от Каспия и в верховьях Сырдарьи к северу от Памира население было в основном тюркоязычным. В ираноязычных областях полностью исчезли некоторые местные языки, что же касается территории между Памиром и горами Фарса, то здесь население разговаривало на диалекте персидского. В высокогорных западных регионах иранским языком, на котором говорило население, был курдский, а в восточных районах Иранского нагорья — пушту (язык афганцев).

Самым важным государством региона являлась монархия, созданная тюрками-каджарами, которые унаследователи централизаторские традиции Сефевидов и избрали своей столицей Тегеран недалеко от Рея. Они контролировали большую часть Кавказского региона, включая тюркоязычный Азербайджан с одной стороны, и персоязычные нагорья Западного Ирана — с другой. Их власть была более или менее крепкой во всем Курдистане, арабоязычной равнине Дуджейля и в западной части Хорасана, где преобладал персидский язык. Официальным языком в государстве был персидский, как и при других тюркских (и афганских) дворах Ирана и Туркестана. Хотя на этой территории проживало лишь чуть более половины персоязычного населения, европейцы называли ее «Персией». Подавляющее большинство населения, как тюркоязычного, так и персоязычного, являлись шиитами.

В дальних восточных районах ираноязычной территории находилось несколько независимых государств, самым могущественным из которых являлся султанат Кабула, управляемый афганской династией, которая контролировала значительную часть высокогорных районов, населенных афганцами, а также территории, где проживало персоязычное население. Как иностранцы, так и коренные жители называли это государство «Афганистан». Большинство его населения, как афганцы, так и персы, являлось суннитами.

В бассейнах Сырдарьи и Амударьи могущественная узбекская монархия распалась на несколько мелких ханств, столицами которых стали Хива, Бухара и Коканд. К востоку от Алтая мусульмане жили под контролем Китая. Огромная тюркоязычная территория, включая Таримскую впадину, принадлежавшую Китаю, называлась «Туркестаном», и несколько располагавшихся здесь государств назывались по именам своих столиц. На этих землях проживали почти исключительно сунниты, которыми являлись и племена казахов-скотоводов, управляемые независимыми ханами.

Со времен революции шаха Исмаила, насколько восторженно принятой в горных районах Кавказа и на территории Ирана, настолько ожесточенно отвергнутой в бассейне Амударьи и Сырдарьи, шииты Ирана и сунниты Туркестана относились друг к другу враждебно. Географически эти две территории были тесно и болезненно связаны между собой: сунниты относились к попавшим в плен шиитам как к «неверным» и продавали их в рабство в Туркестан. Легендарное соперничество между Ираном и Тураном вспыхнуло с новой силой и обрело вид религиозного противостояния. Однако главным событием XIX столетия в этом регионе стал рост влияния России. К1813 году русские оккупировали значительную часть Кавказа, включая большую часть Азербайджана, который был военным оплотом власти Каджаров. В 1828 году они вынудили Каджаров подписать договор, согласно которому получали контроль над Каспием и право вмешиваться в дела Персии, включая право экстерриториальности по образцу османских «капитуляций» (ахднаме). При следующей смене власти Россия, вслед за Британией, поддержала своего кандидата на престол в Тегеране. Потеря большой территории, на которой проживало тюркоязычное население, усилила иранский характер Каджарского государства, хотя костяк его армии по-прежнему составляли рекруты из оставшейся под их властью части Азербайджана.

К середине XIX века после долгого периода коммерческой эксплуатации этих регионов поволжскими татарами Россия поглотила большую часть Туркестана, западную часть Алтая и некоторые независимые персоязычные племена в верховьях Сырдарьи (эти земли назывались Таджикистаном). Узбекские ханства Хива в устье Амударьи и Бухара на Заравшане сохранили автономию, но оказались внутри российской территории (Россия держала крупный гарнизон в Самарканде, который был оккупирован в 1868 г.) Афганское государство и Персия Каджаров на юге сохранили независимость, но племена туркменов в пустыне Кара-Кум, которых пытались подчинить себе Каджары, попали под власть России, которая проложила через их территорию железную дорогу и, таким образом, создала форпост для проникновения в Хорасан. Англичане, которых беспокоило продвижение России к границам Индии, успешно противостояли российскому влиянию в Афганистане, но им не удалось столь же успешно противостоять ему в Тегеране. Они сохраняли контроль над экономикой арабоязычных стран Персидского залива и фактически установили протекторат там, куда ранее формально распространялась власть османов и Каджаров. Однако на большей части территории «Персии» главенствующая роль принадлежала российским промышленникам. На персидские рынки хлынули российские товары, и российское присутствие стало ключевым политическим фактором. В этой ситуации британцы не могли придумать ничего лучшего, как перекрыть путь между Тегераном и Кабулом в центральной его части, в Хорасане (в начале XIX столетия граница между ними проходила по территории Хорасана).

^{Фетх Али Шах, второй шах династии Каджаров. Иранский портрет XIX в.}

Со стороны европейских держав это была блестяще продуманная политика: определить четкие границы государств и утвердить в их пределах династии. С невиданным искусством европейцы прокладывали границы там, где их никогда не было: иногда они проводили их прямо по населенным пунктам, ничуть не заботясь об интересах местного населения. Такая политика была только одним аспектом общей концепции легитимного международного порядка: когда четко определены границы территории, правительство той или иной страны хорошо знает, за какую именно территорию оно несет ответственность, что исключает возможность возникновения конфликтов.

^{Разрушенный в ходе восстания сипаев банк в Дели. Фото Беато Ф., сер. XIX в.}

Но самым главным нововведением европейцев было закрепление легитимности династий. Европейцы настаивали, что во главе каждого государства должен стоять независимый монарх, который занимает трон в соответствии с четко определенным принципом передачи власти на европейский манер (хотя и необязательно на основе права первородства), что полностью исключало династические конфликты. Но с исчезновением прямой вооруженной конкуренции оказались блокированными другие силы, регулировавшие общество; как и с ослаблением торговых гильдий, это делало сообщества все менее способными ответить на вызов, который бросала им Европа. В течение XIX века несколько правящих династий Индии, полностью лояльных Великобритании, выродились в самую безответственную деспотию до такой степени, что некоторые местные правители оказались неспособны поддержать закон и порядок даже с помощью британских советников, и вместо них пришлось вводить прямое британское правление. Сходные процессы начались в иранотюркских регионах, когда в 1834 г. русские возвели на престол Каджара, которого они считали «законным наследником», хотя этот юноша был еще слишком молод и не имел достаточного опыта в государственных делах. Британцы периодически пытались вмешаться в процесс престолонаследия в Кабуле, стремясь поставить там «дружественного» правителя, но ни разу не смогли добиться полного успеха — политика в горах Афганистана не поддавались «регулированию».