Великая сталинская империя - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Фролов cтр.№ 82

Словом, при его слишком резких международных выпадах он терял общий язык со своим Политбюро, в котором далеко не все были согласны с подобными рискованными авантюрами. С появлением атомного разрушительного оружия Политбюро, к 1951 году оценив, наконец, его опасность не только для СССР, но и цивилизации, вынуждено было пересмотреть положение Ленина, гласившее, что в эпоху империализма мировые войны неизбежны, как неизбежна мировая коммунистическая революция, возникающая из поражений в этих войнах. Поражение, естественно, по ленинскому убеждению, должны были понести империалисты — и восставшие трудящиеся капстран смести буржуазные режимы. Но изобретение атомной бомбы и возможность накапливать сотнями атомные боеголовки сделали противоестественным в глазах нормальных, трезвых политиков развязывание Третьей мировой войны. Уже в середине 60-х такая атомная бойня могла сразу привести к гибели 2/3 населения Земли, а остальная 1/3 была бы обречена на медленное, мучительное вымирание от радиоактивного заражения всей ноосферы — жизненной сферы планеты.

На основании разъяснений компетентных физиков-ядерщиков в Политбюро в 1951 году наконец уяснили, что революций после атомной войны не предвидится, деликатно оспаривая уверенность Сталина, что развитие классовой борьбы в капстранах толкнет буржуазные правительства на развязывание войн, чтобы отвлечь свои нации от внутриполитических проблем.

Противоречия между Сталиным и Политбюро по проблеме выбора путей строительства социализма в завуалированном, подстрочном виде отразились в его полемической работе «Экономические проблемы социализма в СССР», которую он приурочил к XIX съезду ВКП(б). О том, что в этой работе Сталин спорит с некоторыми несогласными с ним членами Политбюро, знал только ограниченный круг людей, но не вся партия, и тем более не знал простой многомиллионный народ. Деликатные оппоненты Сталина пошли на хитрость: они первыми признали работу вождя «гениальным вкладом в развитие теории построения социализма», чтобы потом на деле тихо под разными предлогами саботировать, не выполнять вытекающие из нее практические выводы. Обо всем этом стало известно только в период горбачевской гласности, когда начали открываться секретные партархивы. В «Экономических проблемах…» Сталин как раз спорил с оппонентами по поводу путей развития цивилизации и вместе с ней стран социализма — с войнами или без?

Вот что он конкретно писал по этому поводу: «Говорят, что тезис Ленина о том, что империализм неизбежно порождает войны, нужно считать устаревшим, поскольку выросли в настоящее время мощные народные силы, выступающие в защиту мира, против новой мировой войны. Это неверно… Чтобы устранить неизбежность войны, нужно уничтожить империализм». (И. Сталин. Экономические проблемы социализма в СССР М. 1952, с. 36).

По Сталину получалось, что Третья мировая война неизбежна, поскольку социализм должен разгромить империалистов. Изнутри революционным движением трудящихся в развитых капстранах революцию было не осуществить — хотя бы по причине неуклонного роста прожиточного минимума и благосостояния значительной части трудящихся. За коммунистами в США и Великобритании шла незначительная часть населения, несколько более развитым было коммунистическое движение во Франции и Италии, но и там дело не доходило до вооруженного антибуржуазного народного мятежа. Сталин об этом прекрасно знал из докладов Коминформа и внешней разведки. Из этого вытекает, что, говоря о мирном сосуществовании двух систем на данном этапе развития, о частичном разоружении капстран, он все же в перспективе считал Третью мировую войну неизбежной.

Его оппоненты из Политбюро, оставшись в хрущевском Политбюро, в положениях XX съезда, развенчавшего культ личности предыдущего вождя, напрочь отреклись от выводов сталинских «Экономических проблем…». В стенографическом отчете XX съезда партии (1956) значится: «Имеется марксистско-ленинское положение, что пока существует империализм, войны неизбежны. Но в настоящее время положение коренным образом изменилось. Фатальной неизбежности войны нет. Теперь имеются мощные общественные и политические силы, которые располагают серьезными средствами, чтобы не допустить развязывания войны империалистами».

Как же тогда оппоненты Сталина собирались одолеть империализм в перспективе, если военное, ядерное столкновение они не считали реальным разрешением проблемы противостояния двух систем? Расчет был на внутреннюю подрывную идеологическо-диверсионную работу внутри ведущих капстран, на организацию, провокацию «перманентных революций» в странах, где буржуазные правительства послабее испытывают политические кризисы. Отрывать от буржуазной системы страну за страной — вот на что рассчитывали руководители КПСС при Сталине и особенно после него.

Не все в Политбюро были согласны со Сталиным и по проблемам экономической политики в СССР. Реальная статистика в те годы наглядно показывала, что «загнивающий» капитализм развивается более быстрыми темпами, чем социалистическое хозяйство с отставшими технологиями. (Новых технологий, по подсчетам современных экспертов, было в 1950 году не более 10 процентов (от общего количества). Невероятно медленно, по сравнению с капстранами, росла заработная плата советских трудящихся. Если в капстранах все производство было основано на получении суммарной прибавочной стоимости, от которой часть шла на зарплату рабочим (больше прибавочная стоимость — больше зарплата), то сталинская доктрина в этом вопросе гласила: «…цель капиталистического производства — извлечение прибылей. Цель социалистического производства не прибыль, а человек с его потребностями». В результате такой постановки вопроса 50 процентов предприятий в СССР были нерентабельными! Об экономическом соревновании с развивающимся капитализмом нечего было и думать, и потому основные средства и при Сталине, и после него, вплоть до краха СССР партия и правительство бросали на оборонную промышленность.

Были и другие вопросы, касавшиеся судеб тысяч людей, которые Сталин решил «освятить решением Политбюро». Так, он потребовал дать «добро» на проведение новой «большой чистки» в партии, армии и госаппарате и по примеру Грузии продолжать «очищаться от буржуазных националистов». По его мнению, следующей на очереди по «очищению от буржуазных националистов» должна была стать Украина. В июне 1952 года на пленуме ЦК Украины в основном и обсуждали этот вопрос. Предлагая «большую чистку», Сталин, конечно, дал понять, что это ни в коем случае не коснется ни ЦК ВКП(б), ни Политбюро. Чекисты и парткомиссии должны были вычищать из ЦК все союзные республики и все низовые парторганизации. Эту чистку осуществить так и не удалось: Политбюро затянуло вопрос о ней до смерти Сталина. И за это спасибо сталинским оппонентам, которые тоже были в какой-то мере консерваторами, но на фоне Сталина многие выглядели чуть ли не «либералами».

Словом, перед открытием последнего в жизни Сталина съезда — XIX, он уже не был абсолютно уверен, что это мероприятие пройдет под его режиссурой. Потому принял некоторые меры, чтобы дать понять оппонентам, что он еще силен и зарываться не следует. Так, он скомпрометировал Микояна (два его сына, генералы, оказались в тюрьме по липовым обвинениям), Андреева (жена еврейка — в тюрьме) и Косыгина (оказался замешан в деле ждановцев). А в связи с тем, что их родственники оказались под следствием, члены Политбюро Микоян, Андреев и Косыгин не были избраны в президиум съезда. С Берией тоже вышел неприятный для него конфуз: если до «мингрельского дела» он твердо занимал третье место после Молотова и Маленкова, то тут вдруг оказался на пятом — даже бездарный Булганин был впереди него. Все это записано в протоколе открытия съезда от 5 октября.