Дитя - читать онлайн книгу. Автор: Фиона Бартон cтр.№ 43

Мик, делая снимки, без конца с ней говорил, утешая Анджелу и уверяя, что скоро все закончится. Однако Кейт прекрасно знала, что это не так. Впереди еще был долгий и нелегкий путь. Она внимательно разглядывала все, что было перед ней, подмечая и душевную муку на лице Анджелы, и то, как растрепаны ее волосы, а колготки испещрены брызгами грязи, и ее беспокойные взгляды на полосатую ленту, отмечавшую место упокоения малютки, – то есть все те детали, которые захочется узнать читателю, которые словно перенесут его на то самое место, где сейчас стояла Кейт. И пока у нее не получится об этом написать, оставалось лишь держать увиденное в голове.

Через пятнадцать минут Джон высунулся из своего вагончика и крикнул, чтобы они прекратили съемки.

– Всё, заводим машины! Вам надо покинуть площадку!

– Еще разок щелкну, дружище! – взмолился в ответ Мик – этот извечный крик фотографа – и сделал еще несколько снимков, где Анджела склоняется над лентой и, протянув руку, касается ладонью земли.

– Всё, пожалуйста! Друзья… – снова крикнул Джон.

Кейт подошла к Анджеле и повела ее под локоть прочь, придерживая на глубоких колдобинах. Джо медленно последовал за ними, неся сумку миссис Ирвинг. Точно похоронная процессия.

Понедельник, 9 апреля 2012 года

Анджела

Выходные выдались очень непростые, но, к счастью, они все же прошли. Сегодня наконец Ник должен был отправиться на работу, и ей уже не придется ходить на цыпочках по дому. В субботу, когда Анджела сообщила ему, что ездила в Лондон и делала тест на ДНК, муж на нее сильно накричал – чего она, впрочем, от него и ожидала.

– Что?! Ты даже мне ничего не сказала, просто улизнула? – проревел он.

Анджела надеялась, что за стенкой никого нет дома.

– Перестань орать, Ник, – ответила она. – Соседи услышат. Послушай, ты был настолько занят и настолько озабочен своими рабочими делами, что мне не хотелось добавлять тебе лишних беспокойств.

Ник пристально поглядел на нее, пытаясь уловить вранье, однако Анджела стойко хранила лицо любящей женушки.

– Я просто не хочу, чтобы ты снова из-за всего этого расклеилась, – сказал он наконец, успокоившись. – И говорю я это для твоего лишь блага, Энджи.

При других обстоятельствах Анджела улыбнулась бы ему в ответ, поблагодарила, что он так заботлив, – однако сейчас ее на это не хватило. Все разом всколыхнулось у нее в душе, после стольких лет подняв наружу и надежду, и обиду, и давнишнюю его измену.

– Я вовсе не собираюсь кипятиться, Ник. Но есть нечто такое, что я просто обязана сделать. Ради Элис.

При упоминании этого имени Ник мгновенно замкнулся и скрылся у себя в гараже, выходя оттуда только для того, чтобы в молчании с ней пообедать или поужинать.

Дабы как-то выместить свой гнев, Анджела вычистила весь дом, орудуя пылесосом точно безжалостным оружием. С яростным стуком она врезалась в плинтуса и двери, щеткой пробивая себе дорогу по комнатам и кое-где оставляя позади сколы краски – при этом мысленно выкрикивая обвинения: «Ты вообще не хотел Элис! Это была просто цена, что ты заплатил за свою неверность! Вот что ты всегда к ней чувствовал!»

«Уверена, что ты не раз еще виделся с той женщиной».

Анджела сама себя ненавидела за эту мысль, однако все ее внутренние тирады неизменно заканчивались именно ею. И она ничего не могла с собой поделать. Эта догадка вечно таилась в закоулках сознания, чтобы снова и снова являться и ее терзать. Анджела ни разу не озвучивала это Нику. А вдруг он возьмет и все подтвердит? Что ей тогда делать? Уж лучше оставаться в неведении.

В ночь на воскресенье они легли спать спиной друг к другу, не пожелав даже «спокойной ночи». Анджела долго провалялась без сна, пытаясь подавить свои мрачные мысли, и наконец упала в беспокойный сон. Когда утром она тяжело пришла в себя, Ник уже лежал подле нее с открытыми глазами, тихо изучая потолок.

– С добрым утром, милый, – в силу привычки произнесла она.

Муж что-то буркнул в ответ.

– Сегодня утром Патрик завезет нам детей. Я подумала, что можно сводить их погулять в парке, – продолжила Анджела, уже нацелившись взять его измором.

Ник снова что-то пробурчал, все также глядя в потолок.

– О чем ты думаешь сейчас, Ник?

– О том, что этому не будет конца, – ответил он тихим безжизненным голосом. – Что это никогда не прекратится.

– Это?! Ты сейчас говоришь о нашей дочери? – вскинулась Анджела, сразу сев в постели.

Ник молча откатился от нее к краю, но Анджела не могла так этого оставить.

– Она – наша дочь. И мне необходимо знать, Ник, можем ли мы с Элис на тебя рассчитывать.

– Господи ты боже мой, Энджи! О чем ты вообще сейчас говоришь?! Что бы ни сообщила тебе полиция, это все равно будут печальные вести. Или окажется, что это не Элис – и тебя опять ждет пустота и разочарование, или это она – и это означает, что наш ребенок мертв. Послушай, Энджи, ведь это не вернет ее назад. Нам уже нет нужды ни в каких тестах. Наша дочь давно ушла навеки. И в самой глубине души ты сама это отлично знаешь, правда? Нам уже не надо никаких ни могил, ни костей, ни полицейских. Поздно уже все ворошить. Мы должны просто отпустить ее.

– Твое право так считать, Ник, но лично мне необходимо все узнать. Мне нужно точно знать, где она, – только тогда я смогу обрести покой и по-настоящему с ней проститься. Меня огорчает тот факт, что ты этого не хочешь, но меня это все равно не остановит, – заявила она, еле сдерживая растущую в ней бурю. – Я знаю, что ты никогда не относился к Элис так же, как я, – добавила она и тут же почувствовала, как Ник рядом напрягся.

– Что ты хочешь этим сказать?

Но она знала, что он и так хорошо все понял. Они уже долгие годы не возвращались к той ссоре, однако ее отголоски были такими же глубоко губительными, как ядерная зима.

– Я не хочу обсуждать это, Анджела. Черт, сорок лет уже прошло! Это была всего одна ночь, и я уже говорил, что очень о том сожалею. И больше мне нечего добавить. Попытки заставить меня страдать не вернут Элис. То, что с ней случилось, – не моя вина. Это не я оставил ее там одну.

Услышав, как Анджела ахнула от боли, Ник умолк. Он понял, что зашел слишком далеко. Чересчур далеко. Он потянулся ладонью к руке жены, разжал ее стиснутые в кулак пальцы.

– Господи, Энджи, зачем ты это делаешь? Зачем вынуждаешь нас говорить то, о чем придется пожалеть? Ты сама же знаешь, что я нисколько тебя не виню. Разумеется, нет.

– Я знаю, – отозвалась она. Но она сама винила себя. В конце концов, ведь это именно она оставила Элис одну.

Разговор на повышенных голосах затих в секунды – как и всегда происходили у них любые стычки, – однако молчание потом длилось гораздо дольше. После этих редких ссор оба чувствовали себя разбито, не в силах думать о чем-либо еще.