Homo Deus. Краткая история будущего - читать онлайн книгу. Автор: Юваль Ной Харари cтр.№ 80

Сегодня католическая церковь продолжает принимать поклонение и подношения сотен миллионов верующих. Но она и прочие монотеистические религии давно превратились из силы созидания в реакцию на раздражения. Они заняты охранением тылов, а не генерацией новых технологий, передовых экономических методов или прорывных социальных идей. Сейчас они в основном возбуждаются по поводу технологий, методов и идей, предлагаемых другими движениями. Биологи создают противозачаточные таблетки – и папа римский не знает, что с этим делать. Компьютерщики развивают интернет – и раввины спорят, можно ли ортодоксальным евреям туда ходить. Феминисты призывают женщин быть хозяйками собственных тел – и многомудрые муфтии обсуждают, как противостоять подобной ереси.

Попробуйте назвать самое значительное открытие, изобретение или идеологическое творение XX века. Это очень непросто, потому что список кандидатов, включающий научные открытия (в числе которых антибиотики), технические изобретения (в числе которых компьютеры) и теории (в числе которых феминизм), бесконечен. А теперь попробуйте назвать самое значительное открытие, изобретение или теорию XX века, за которым стояла бы традиционная религия вроде ислама или христианства. Это еще более трудно, но по другой причине: выбирать практически не из чего. Какое изобретение священников, раввинов и муфтиев могло бы быть упомянуто в одном ряду с антибиотиками, компьютерами и феминизмом? Поразмышляйте над всем этим и ответьте, где, по-вашему, начнутся большие перемены XXI века: в Исламском государстве или в Google? Да, Исламское государство знает, как разместить жуткие ролики в Yo u Tu b e, но если не принимать во внимание индустрию пыток, то какие изобретения пришли в последнее время из Сирии, Афганистана или Ирака?

Для миллиардов людей, среди которых много ученых, священные писания по-прежнему остаются источником морального авторитета. Однако они перестали быть источником способности к созиданию. Вспомните, например, о признании наиболее прогрессивными ветвями христианства гей-браков и рукоположения женщин. Что послужило толчком к этому признанию? Нет, не чтение Библии, Блаженного Августина или Мартина Лютера. К нему привело знакомство с текстами вроде «Истории сексуальности» Мишеля Фуко или «Манифеста киборга» ^[188] Донны Харауэй. Но истинные христиане – даже самые прогрессивные – не могут признаться в использовании в своей этике Фуко и Харауэй. Поэтому они возвращаются к Библии, Блаженному Августину и Мартину Лютеру и проводят тщательные изыскания. Они с предельным вниманием перечитывают страницу за страницей, предание за преданием, пока наконец не обнаруживают искомое: какую-нибудь максиму, притчу или заповедь, которая, если ее творчески интерпретировать, означает, что Бог благословляет гей-браки и не возбраняет рукополагать женщин в сан. Затем все притворяются, будто идея восходит к Библии, хотя на самом деле она идет от Фуко. Библия сохраняется как источник авторитета даже притом, что уже не является источником вдохновения.

Именно по этой причине традиционные религии не могут предложить реальной альтернативы либерализму. В их священных книгах нет ни слова о генной инженерии и искусственном интеллекте, а священники, раввины и муфтии в большинстве своем ничего не понимают в последних достижениях биологии и информатики. Ведь, если вы хотите осмыслить эти достижения, у вас один путь: прекратить зубрить древние тексты и посвятить свое время чтению научных статей и проведению лабораторных экспериментов.

Это не означает, что либерализм может почивать на лаврах. Да, он вышел победителем из религиозных войн гуманизма, и на сегодняшний день у него нет жизнеспособных соперников. Но сам его успех, возможно, содержит в себе семена его разрушения. Торжествующие либеральные идеалы побуждают человечество добиваться бессмертия, блаженства и божественности. Подогреваемые желаниями потребителей и избирателей, которые всегда правы, ученые и инженеры со все большим рвением работают над этими либеральными проектами. Однако в процессе работы ученые и инженеры могут ненароком вскрыть и врожденные дефекты либерального мировоззрения, и реальную слепоту потребителей и избирателей. Когда генная инженерия и искусственный интеллект раскроют весь свой потенциал, либерализм, демократия и свободные рынки могут так же выйти из употребления, как кремниевые ножи, ленточные магнитофоны, ислам и коммунизм.

Эта книга началась с предсказания, что в XXI веке люди постараются обрести бессмертие, счастье и божественность. Это предсказание не отличается особой оригинальностью или дальновидностью. Оно лишь отражает традиционные идеалы либерального гуманизма. Поскольку гуманизм давно возвел жизнь, эмоции и желания человека в ранг священных ценностей, совершенно естественно, что гуманистическая цивилизация захочет одарить людей максимальным долголетием, максимальным благоденствием и максимальным могуществом. Но третья, заключительная часть книги покажет, что попытка реализовать эту гуманистическую мечту подорвет ее собственные основы, высвободив новые, постгуманистические технологии. Гуманистическая вера в чувства позволила нам вкушать плоды Современного Ковенанта, ничем не расплачиваясь. Нам не нужны никакие боги – они ограничивают нашу свободу действий и навязывают смыслы. Нас всеми необходимыми смыслами снабжает свободный выбор потребителей и избирателей. Что же произойдет, когда мы поймем, что потребители и избиратели никогда не свободны в выборе, и когда появится технология, с помощью которой можно будет рассчитать, скорректировать или перехитрить их чувства? Если вся вселенная держится на человеческом опыте переживаний, что будет, когда этот опыт, эти переживания станут еще одним продуктом с заранее заданными свойствами, не отличающимся по сути от любого другого в современном супермаркете?

Способны ли люди и впредь управлять миром и наделять его смыслом?

Чем грозят гуманизму биотехнологии и искусственный интеллект?

Кто унаследует человечество и какая новая религия может прийти на смену гуманизму?

Мозг как компьютер – компьютер как мозг. Что будет, когда искусственный интеллект превзойдет интеллект человека?

Сегодня в мире доминирует либеральный союз индивидуализма, прав человека, демократии и свободного рынка. Однако наука XXI века подрывает основы либерального миропорядка. Поскольку наука не занимается оценочными вопросами, она не в состоянии определить, правы ли либералы, ценящие свободу выше равенства и личность выше общества. Но, как любая религия, либерализм опирается не только на абстрактные этические суждения, но и на то, что считает фактологическими утверждениями. И эти фактологические утверждения не выдерживают строгой научной проверки.