История Византийской империи. Том 3. Период Македонской династии (867-1057 гг.) - читать онлайн книгу. Автор: Федор Успенский cтр.№ 103

Соперником Иоанна Куркуа является в это время Сейф ад-Дауле из племени Хамданидов (17), которые в X в. получили чрезвычайно важное значение в истории Византии. Хамдан ибн-Хамдун происходил из племени таглиб в области Мосула. От него происходили Хасан и Али, основатели династии Хамданидов в Мосуле и Алеппо, которые, пользуясь постепенным ослаблением Багдадского калифа-та, достигли независимости в своих областях. Это был пе- риод наибольшего падения Аббасидов, когда калифы стали игрушкой в руках персидской или турецкой гвардии и когда отдельные провинции стали организоваться в независимые княжения под властью самостоятельных эмиров. Более известный в истории Византии Али, иначе Сейф ад-Дауле, правитель Алеппо, почти каждый год предпринимал военные вторжения в византийские области и оставил по себе печальную известность в летописи. Но этот «нечестивый Хамда» был в тоже время покровителем науки и любителем художников и поэтов, которые жили при его дворе и воспевали его подвиги, таковы поэты ал-Мутанадби, Абу-Фирас и др. В первый раз о походах его упоминается в 936 г., когда доместик Куркуа начал наступательное движение на восток и угрожал Амиде и Самосату и, несмотря на сопротивление, утвердился в этой области. История двух Хамданидов, из коих один находил себе поддержку в сирийских арабах и в эмире Тарса, а другой опирался на мусульманские владения Армении и Месопотамии, приобретает в занимающую нас эпоху исключительное значение и приковывает к себе внимание историка. Старший брат после неудачной попытки вмешаться в борьбу из-за калифа-та был лишен своего независимого положения и обращен в состояние вассала. Младший же не только сохранил независимость, но и расширил свои владения на счет христианских и магометанских владетелей Армении и Месопотамии. Сейф ад-Дауле не только храбрый воитель, предпочитавший лагерную жизнь спокойной домашней обстановке в своем роскошно убранном дворце, но вместе с тем рыцарь и поэт. Он не мог провести ни одного года без отважного похода на христианские соседние области и сделался предметом лести и похвал со стороны придворных его рапсодов. Это был выразительный тип сарацинского эмира героической эпохи, который был способен на самые возвышенные подвиги и вместе с тем не чуждался самых низких и постыдных действий. По свидетельству его певцов, двор его привлекал посетителей, к нему стремились путешественники и находили помощь нуждающиеся, здесь было пристанище поэтов и писателей. Нигде (разве только при дворе калифа) нельзя было встретить столько знатных поэтов. Дворец его блистал роскошью и богатствами, в нем происходили празднества и состязания ученых и литераторов, какими мог похвалиться тогдашний мусульманский мир.

Было бы затруднительно следить за этими ежегодными походами арабского героя в имперские области, где доместик Иоанн Куркуа оказывался достойным ему соперником. Ему удалось войти в тесные сношения с египетским наместником в Сирии Магометом ибн-Тугджу или ал-Ихшиду, с которым империя поддерживала с тех пор дружеские сношения, и несколько обезопасить себя, по крайней мере со стороны Тарса. Но зато Сейф ад-Дауле спокойно распространял свою власть в области калифата и овладел Антиохией, Дамаском и Эмесой (Хомс), чему способствовали споры в Багдаде из-за наследства в калифате. При избрании ал-Муттаки-Биллахи после смерти ар-Рада (940–941) Хамданиды приняли деятельное участие в смутах и некоторое время были даже господами в калифате. Пользуясь этим временем, империя могла поправить свое положение на восточной границе и даже начать вновь наступательное движение против мусульманских владетелей. В 942 г. доместик Куркуа предпринял сильную военную экспедицию, которая продолжалась значительный период и захватывала обширные области. На этот раз исходным пунктом была Армения. После занятия крепости Арзен на северном берегу озера Ван доместик двинулся в Месопотамию и овладел здесь многими укрепленными городами, как Миферкин, Диарбекир (Амида), дошедши до старой границы с Персией в лучшие времена империи. После времени Юстиниана и Ираклия в первый раз теперь греки завладели Дарой и подступили к Нисиби, хотя без намерения утвердиться в этих весьма удаленных от границ империи пунктах. Самым существенным результатом похода доместика в Месопотамию было дело под Эдессой. Этот город, один из важнейших в верхней Месопотамии, находясь в тесной осаде, вступил с доместиком в переговоры насчет условий выдачи грекам драгоценной христианской святыни, хранившейся в городе, именно Убруса, или Нерукотворенного образа ^[123]. Возвращение этой святыни из мусульманского пленения было так важно для христианской империи и так возвышало религиозное настроение общества, что правительство не только согласилось отозвать свои войска из-под Эдессы, но и дать городу разные привилегии (18). Оказывается, что и среди мусульманского населения Нерукотворенный образ имел почитателей и что вопрос о выдаче его византийскому правительству встретил затруднения, которые мог разрешить лишь калиф. Когда наконец затруднения были устранены, эмир города Эдессы передал грекам Убрус с изображением Спасителя, а осаждающее войско отступило от города. Вследствие состоявшегося тогда соглашения Византия выдала знатных пленников, некоторую сумму денег и дала обязательство не делать нападений на Эдессу и ближайшую к ней область. Церемония передачи святыни была обставлена некоторыми формальностями, при этом присутствовал Самосатский епископ Авраам, который должен был наблюдать, чтобы подлинный образ не был заменен подложным, так как мусульмане желали обмануть православных и передать им копию. Когда в Константинополе было получено известие о благополучном разрешении дела и о передаче святыни в руки греков, правительство сделало распоряжение о торжественной встрече ее в столице высшими духовными и светскими чинами, войском и народом. Патрикий и паракимомен Феофан послан был вперед по никомидийской дороге и встретил на реке Сангарие священное изображение в весьма торжественной процессии с возжженными свечами и песнопениями. Вечером 15 августа 944 г. процессия достигла столицы и была с благоговением приветствована царями и народом.

На следующий день «вышли к Золотым воротам два сына царя (т. е. Романа Лакапина), Стефан и Константин, и зять его Константин с патриархом Феофаном и, приняв святыню с подобающими почестями, в сопровождении сената и большой процессии со свечами отнесли ее в храм св. Софии и отсюда в дворцовую церковь Богородицы Фара» (19).

Описанное торжество весьма подняло религиозное настроение столицы и возвысило авторитет предводителя восточных войск доместика Куркуа. На восточной границе успехи империи осенью того же года сказались в движении Варды Фоки к киликийскому проходу, где были заняты сирийские города Мараш и Баграс.

Выше мы видели, что в 944 г. в Константинополе произошел большой переворот, вследствие которого сначала Роман Лакапин, а потом и его сыновья были лишены власти, и император Константин VII сделался единодержавным распорядителем империи. Во внешней политике этот переворот не сопровождался особенными переменами; центр тяжести, где сосредоточивались главные и наиболее живые интересы, был по-прежнему на восточной границе. Здесь в первые годы единодержавия Константина Сейф ад-Дауле занят был войной с египетским Наместником Ихшидом, которая в конце концов окончилась победой Хамданида, распространившей его власть на Эмесу и Антиохию. Соперничеством египетских и азиатских мусульман византийское правительство воспользовалось весьма умело, как это видно из письма Романа к Ихшиду, в котором проводится мысль о союзе и дружбе с египетским эмиром и о выгодах, какие выпадут на долю Ихшида, если он согласится стоять на стороне Византии (20). Если принять во внимание, что главные военные бедствия в первой половине X в. империя испытывала от арабов, имевших свою опору в Тарсе, то легко поймем, что соглашение с Ихшидом, от которого зависели арабы Тарса, составляло громадный политический выигрыш со стороны империи. В летописях империи, таким образом, вполне оценен факт, имевший место в 946 г., которым открываются дипломатические сношения с египетскими арабами. В мае 946 г. в Константинополе происходил торжественный прием «сарацинских друзей» из Тарса, причем обсуждался вопрос о мире и обмене пленными. Хотя за смертию Ихшида эти сношения оборвались, но обмен пленными все же имел место и преемник Ихшида Абул-Касим Унгур наследовал от отца соперничество с Хамданидами в Сирии. В 949–950 гг. империя сделала новый, и довольно смелый, шаг на восточной границе: с одной стороны, в Армении была завоевана и разрушена Калакала, или Эрзерум, с другой — давно недоступная область Тарса, где господствовали арабы, снова увидала греческих военных людей.