Взлеты и падения государств. Силы перемен в посткризисном мире - читать онлайн книгу. Автор: Ручир Шарма cтр.№ 35

Соотношение между хорошими и плохими миллиардерами может меняться очень быстро, и в мировом масштабе за последние пятнадцать лет баланс менялся три раза. В разгар бума высоких технологий, в 2000-м, в сфере информационных технологий было в три раза больше миллиардеров, чем в сфере энергетики. Через десять лет подъем цен на нефть и другое сырье изменил расстановку сил: в энергетике стало в три раза больше магнатов, чем в ИТ. К 2012 году падение цен на сырье снова изменило баланс: ИТ-магнатов в мире стало примерно в полтора раза больше, сто двадцать шесть против семидесяти восьми.

Возрождение класса хороших миллиардеров с тех пор продолжилось и даже распространилось на страны, которые больше ассоциируются с коррупцией, чем с техническим прогрессом. В 2010 году Индия была поглощена скандалами, связанными с расцветом кумовского капитализма и коррумпированных магнатов, но в следующие пять лет ситуация стала меняться. В 2010–2015 годы в Индии наблюдался самый резкий в мире рост влияния хороших миллионеров: их доля в общем имуществе миллиардеров выросла с 22 до 53 %. Индийский список миллиардеров в 2015 году полон новых имен, причем большая часть из них появилась в таких продуктивных отраслях, как фармацевтика, образование и производство товаров народного потребления. С 2010 года основатель компании Sun Pharmaceuticals Дилип Шангви – возможно, самый скромный и наименее броский из всех встреченных мною миллиардеров, – перескочил в индийском списке с тринадцатого места на второе.

Эта тенденция, возможно, сняла остроту с антикорпоративных, препятствующих экономическому росту настроений, которые усиливались в Дели в предыдущее десятилетие. Индийская брокерская фирма Ambit стала следить за судьбой “приближенных к власти” капиталистов с помощью своего “индекса связанных компаний”, который контролирует семьдесят пять фирм, работающих в рентоориентированных отраслях и подозреваемых в получении большой выгоды от тесных связей с чиновниками. Из-за роста недовольства практикой продажи политического влияния и из-за общественного внимания к коррупционным сделкам стоимость акций этих компаний резко упала. С середины 2010-го по середину 2015-го индийская фондовая биржа выросла на 50 %, а индекс связанных компаний снизился наполовину, что говорит об ослаблении кумовского капитализма и потере интереса к извлечению выгоды из растущих цен на сырье. Всего несколько лет назад отпрыски индийских сырьевых миллиардеров устремлялись в семейный бизнес, а теперь некоторые из них говорят мне, что их больше привлекают высокотехнологичные стартапы.

В Бразилии сырьевые магнаты тоже, похоже, слегка сдают позиции на фоне падения мировых цен на экспортируемое ими сырье. Бразильские предприниматели знамениты своей способностью выстраивать прибыльный бизнес в таких хороших отраслях, как потребительский рынок и СМИ, несмотря на необходимость иметь дело с правительством, склонным к чрезмерному регулированию. Это верно, но ниша, завоеванная хорошими миллиардерами, еще относительно невелика, и их доля в общем имуществе миллиардеров составляет всего 36 % – одна из самых скромных долей среди крупных развивающихся стран. Они занимают изолированное пространство, наводящее на мысль о термине, который придумал бразильский экономист Эдмар Бача. Он назвал свою страну Белиндией: одна часть – процветающая и небольшая, как Бельгия, а другая – огромная и отсталая, как Индия.

В Китае долгие годы новые миллиардеры появлялись с большой скоростью, но до недавнего времени на размеры их состояния как будто налагалось некое ограничение. До 2013 года состояние ни одного китайского магната не превышало 10 млрд долларов, а несколько человек, подбиравшихся к этому пределу, оказались в тюрьме по обвинению в коррупции. Не исключено, что власти применяют неписаный запрет на десятизначные состояния, – возможно, опасаясь, что какой-нибудь магнат разбогатеет до такой степени, что начнет финансировать политические силы, готовые бороться с правлением компартии. Даже сейчас некоторые миллиардеры продолжают жить в страхе перед тем, что в Китае называют “первородным грехом”: многие китайские магнаты начали свой путь к богатству со сделки в обход какого-то невразумительного правила, и власти могут использовать этот факт против них по своему желанию.

Однако ограничение в 10 млрд долларов было преодолено в 2013 году, когда самым богатым в Китае человеком стал – по крайней мере, на короткое время – появившийся из ниоткуда Цзун Цинхоу: 75 %-й подскок рыночной стоимости его компании по производству бутилированной воды и чая увеличил его состояние до почти 12 млрд долларов. Вскоре после этого, к концу 2014 года, сочетание всемирного подъема в сфере высоких технологий и вертикального роста шанхайской фондовой биржи помогло шести магнатам увеличить состояние сверх 10 млрд долларов, а троим из них – даже сверх 15. Все трое были основателями или руководителями интернет-компаний: Джек Ма – Alibaba, Робин Ли – Baidu и Ма Хуатэн – Tencent. Несмотря на то, что в последние годы прямое вмешательство государства в экономику усилилось, эти новые миллиардеры разбогатели в самых либерализованных и конкурентных частных секторах, а не в традиционных отраслях, таких как телекоммуникации, банковский сектор и производство, где по-прежнему доминируют госкомпании. Некоторым из новичков слегка за сорок, они в меньшей степени, чем их старшие товарищи, обязаны политическим связям и больше зависят от мнения глобальных рынков, поскольку акции их компаний часто котируются на Нью-Йоркской бирже. Согласно Hurun Report, к началу 2015 года в Китае еженедельно возникало пять новых миллиардеров, и к октябрю Китай обошел США по их числу: 596 и 537 соответственно. Ма был смещен с первого места магнатом в сфере недвижимости и антрепренером Ван Цзяньлинем, чья нетто-стоимость резко возросла до 34 млрд долларов.

Однако возвращение хороших миллиардеров вряд ли можно считать универсальным законом. Мало новых или хороших миллиардеров появляется в странах, где стареющий режим отказался от реформ и поддерживает класс политически связанных с ним магнатов. Два из таких режимов – это режим Путина в России и Эрдогана в Турции. Класс миллиардеров в Турции контролирует все большую долю экономики, и доля богатства, порожденная рентоориентированными отраслями, резко выросла. Девять из десяти турецких миллиардеров живут в Стамбуле, давнем коммерческом центре страны. Даже миллиардеры родом из “сердцевинной земли” – Анатолии, – как правило, переезжают в Стамбул, чтобы быть в гуще событий.

Но ни один город не может сравниться по концентрации имущества и власти с Москвой. В России 85 из 104 миллиардеров страны живет в Москве, которая остается непревзойденной мировой столицей плохих миллиардеров. Мировое падение цен на нефть, сталь и другие сырьевые товары в последние годы подорвало богатство российских олигархов, но они продолжают доминировать в экономике. Почти 70 % состояния российских миллиардеров заработано в политически связанных отраслях – это самая большая доля в мире, намного выше, чем в других странах. Такая диспропорция делает Россию первым кандидатом на возникновение в стране политического движения против имущественного неравенства, и демонстративная роскошная жизнь сверхбогатых на самом деле проходит в условиях усиленных мер безопасности. Стальной магнат Абрамович недавно купил за 450 млн долларов яхту с системой обнаружения ракет.