Одноразовые люди. Новое рабство в глобальной экономике - читать онлайн книгу. Автор: Кевин Бэйлз cтр.№ 53

Большинство уже рождается, имея патрона, присматривающего за ними. Когда власть носит персональный характер, семья приобретает особое значение. Кровные связи становятся непосредственной первой границей, разделяющей нас и их. В Пакистане вы знаете свою семью вплоть до троюродных братьев и двоюродных прадедушек. Вы знаете, кто в семье обладает властью, а кто — нет, и вы смотрите на тех, у кого она есть, в надежде получить привилегированное обращение, работу и защиту. Кастовые и религиозные отличия только усиливают эти властные семейные отношения. Позиция касты задает авторитет в обществе вне зависимости от финансового положения, и каждый пакистанец прекрасно знает положение своей касты. Саидиты, прямые наследники пророка Магомета, находятся на вершине социальной лестницы, часто имея добавку шах к своему имени. Кастовый порядок затрагивает все слои общества, включая арендаторов и земледельцев, бизнесменов и ремесленников, вплоть до самых низких каст, к которым относятся люди, выполняющие грязные работы, такие, как обряжание мертвых или уборка улиц. Эти работы часто поручаются социальным группам, недавно принявшим ислам или вообще не являющимся мусульманами.

Не удивительно, что люди внизу кастовой лестницы — самые бедные и наименее образованные. На печах по обжигу кирпича трудятся рабочие, почти полностью принадлежащие к двум самым низким кастам в Пакистане: мусульмане-«шейхи» и христиане. Мусульман-«шейхов» часто называют грязным словом musselis, имея в виду их позднее обращение в ислам. Много раз в Пакистане я спрашивал, почему к мусульманам-«шейхам» относятся с таким презрением и пренебрежением. Много раз мне говорили, что это связано с тем, что они «обращенцы». Но разве, спрашивал я, не были все мусульмане когда-то «обращенцами»? Да, отвечали мне, но эти мусульмане-«шейхи» грубы и необучены, поскольку обратились всего две-три сотни лет назад. Кастовые предрассудки, так же как и расизм, никогда не следуют логике. Но если мусульмане-«шейхи» — хотя бы бедные родственники, то христиане — просто посторонние за забором. Некоторые семьи христиане исторически, другие — принадлежат к низшим кастам, принявшим христианство во времена Британской империи. Их всех считают не заслуживающими доверия и примитивными. Описывая своих рабочих-христиан, владельцы печей в Пакистане использовали в точности те же слова, которые я слышал от расистов в Алабаме двадцать лет назад. «Вы должны понимать, — говорил мне один из них, — они не способны ни планировать, ни копить деньги, они живут сегодняшним днем — если получат немного денег, то тут же их пропьют или выбросят на ветер». Единственное, что не упоминалось, это врожденное чувство ритма (которое обычно упоминают расисты в разговорах о неграх). Меня уверяли, что система предварительных выплат работает на пользу этих примитивных христиан, избавляя их от ответственности распоряжаться собственными финансами и удерживая их дикие порывы под контролем.

Мусульмане-«шейхи» и христиане часто не имеют самого важного — связей с патроном. Поскольку у них никогда не было родственников, обладающих властью, единственный путь, позволяющий им получить защиту, это стать клиентом властной персоны. Слово клиент имеет приятное современное звучание, напоминающее об отношениях между адвокатом и его клиентами, но я имею в виду совсем другое. В феодальном обществе феодальный клиент назывался вассалом, и это гораздо ближе к реальности Пакистана. Мой словарь определяет вассала, как «скромного слугу или подчиненного, раба». Вассалов, находящихся в самом низу властной лестницы, проще всего забыть или выбросить вон. Некоторые рабочие приходят на печь, когда их землевладелец, ближайшая к ним фигура, которую они могут рассматривать как патрона, выгоняет их прочь, как помеху, мешающую модернизации его землевладения. Многие, никогда не связанные с властными семьями, заботятся о себе сами как могут и страдают от постоянной эксплуатации. Быть вассалом означает иметь обязательства по отношению к своему господину и ждать в ответ, как минимум, физической защиты. На печи по обжигу кирпичей система предварительных выплат — средство создания отношений вассал — господин в наиболее выраженной, хотя и временной, форме. Обязательства владельца печи непосредственны и имеют денежное выражение в виде аванса. Кроме того, он предлагает защиту от голода и элементарные удобства. В ответ семья отдает свою свободу и всю свою производительную способность по крайней мере на сезон. Система предварительных выплат — феодализм, переведенный в термины кратковременного капиталистического производства.

Во всем Пакистане смешение феодальных и капиталистических отношений порождает серьезное напряжение. Иностранные средства массовой информации наводнили страну, особенно в форме телевизионных программ, передающихся со спутника, порождая раздражение и фрустрацию среди консервативного мусульманского населения. В то время как некоторые политики и интеллектуалы пытаются втянуть Пакистан в современный мир, фундаменталисты возлагают вину за все проблемы страны на коррумпированное влияние материалистов, безбожные западные власти. Согласно традиционалистам, танцор на MTV несет дух мятежа и консьюмеризма, отравляющий умы пакистанской молодежи. Конфликты, порожденные этим напряжением, в истории не уникальны. Выход Европы из феодализма был отмечен сотнями лет войн, насилия, нетерпимости и террора. Вполне понятно, что напряжение между феодализмом и модернизацией в Пакистане проявляет себя в конфликтах и насилии. Действительно, трудно найти в Пакистане предмет спора, который бы не был залит кровью. Чем дальше общество втягивается в насилие на религиозной или политической почве, в котором проявляется этот базовый конфликт, тем дальше в тень отходят такие проблемы, как рабство и долговое закабаление. Проблемы рабочих, производящих кирпич, не заметны в пылу священной войны.

Кровная месть в условиях феодализма

Конфликты в Пакистане бывают межличностные или безличностно политические. Для большинства людей насилие чаще всего связано с семейной кровной местью. Чтение пакистанских газет — процесс печальный и вызывающий недоумение. Каждый день можно прочитать репортажи об убийствах, о вооруженных бандах, взрывающих целые семьи, о похищении людей и изнасилованиях, и во всех случаях приводится один и тот же мотив — «старая вражда». Оборотная сторона персонализированной защиты, которую патрон должен обеспечить, заключается в том, что у него нет ни минуты покоя. Любое неуважение, любая обида должны быть отомщены, или общественное влияние патрона, а следовательно всего его клана, пострадает. Каждый акт мщения вызывает ответный взрыв насилия, и замкнутый круг смерти и разрушения повторяется снова и снова. Кровная месть между семьями и кланами, сопровождающаяся насилием, может тянуться на протяжении поколений. Один человек сказал мне абсолютно серьезно: «Мужчина должен иметь много сыновей, потому что они всегда погибают в ходе кровной мести». Если бы враждующие стороны рубились мечами и ножами, как в старые времена, возможно уровень смертности был бы ниже. Но война в Афганистане наводнила страну оружием, автомат Калашникова стоит около $100 в любом магазине оружия. Автоматическое оружие и пикапы Тойота способствуют быстрым схваткам со смертельным исходом. Когда я уезжал из Пакистана, парламент обсуждал закон, предписывающий всем пассажирам мотоциклов ездить боком, как в дамском седле, чтобы снизить число наемных убийств, осуществляемых мчащимися мотоциклистами. Одним из наиболее ужасных последствий этой вендетты является высокий уровень изнасилований и пыток, совершаемых над женщинами. Гарантированный способ отплатить за обиду и унизить своего обидчика — похитить и изнасиловать женщину из его семьи. Рядом с репортажами об убийствах в ежедневных газетах помещаются репортажи о девушках и женщинах, похищенных и изнасилованных группами мужчин. Хотя пресса обычно не связывает это со «старой враждой», меня уверяли, что эти нападения — следствие кровной мести.