История Англии от Чосера до королевы Виктории - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Маколей Тревельян cтр.№ 42

Охота на дичь для рынка была весьма развитым промыслом жителей заболоченной области. Дикие утки и гуси попадались сразу сотнями, их загоняли или приманивали в длинные сети – западни. Рента во многих случаях выплачивалась определенным количеством угрей, которые насчитывались тысячами.

Может быть, можно усомниться, что жители болотистой области имели такие «грубые и некультурные нравы», как об этом говорили Кемдену «горные люди». Во всяком случае, только на том основании, что люди в Фенах ездили на лодках, занимаясь рыболовством, охотой на дичь и срезанием тростника, было бы ошибочно предполагать, как делали многие авторы, что эти люди были более «непослушны» закону, чем земледельцы, развозившие свое зерно по сухой земле. Недавние исследования показали, что в Фенах в течение всего средневековья, начиная от времени «Книги Страшного суда» и позднее, прекрасно соблюдались все законы и обычаи манориальной системы; что рента и натуральные повинности регулярно уплачивались крупным монастырям, а после их упразднения – их преемникам; что самые сложные законы и правила о разделе собственности и рыболовных правах строго соблюдались жителями болотистых местностей; что наиболее хорошо разработанная система дамб и насыпей и «водостоков» поддерживалась искусным упорным трудом, в противном случае большие водные пути сделались бы несудоходными и Линкольн, Линн, Бостон, Уисбич, Кембридж, Сент-Айвс, – Питерборо и более мелкие города этой области потеряли бы большую часть своей торговли и средств связи. «Почти каждая река и ее берега в заболоченной области, – пишет профессор Дерби, – имели кого-нибудь, кто нес ответственность за них». Короче говоря, эта область до ее мелиорации путем крупных дренажных работ во времена Стюартов и Ганноверов была действительно земноводным районом, но со своеобразной высокоспециализированной экономической системой хозяйства.

На фоне этой дикой природы в течение столетий, подобно ковчегу над водами, возвышался собор на острове Или; издалека были видны две его башни и длинные блестящие крыши. Возле него находился дворец, где епископ содержал свой двор. Епископ еще пользовался остатками власти, которой обладали его средневековые предшественники в так называемом «пфальцграфстве» острова Или. Но фактически Реформация ослабила независимость и власть духовенства. Теперь государство держало церковь под своим контролем, иногда с надменным пренебрежением к ее духовным интересам. Королева Елизавета заставила епископа Кокса передать его усадьбу Или-Плейс в Холборне (Лондон) с ее знаменитыми фруктовыми садами ее фавориту Кристоферу Хэттону. А когда Кокс умер, она в интересах короны сохраняла епископский престол вакантным в течение 18 лет. Но все же в те времена, когда на острове Или был епископ, он являлся главным правителем заболоченной области до тех пор, пока сначала Оливер Кромвель, а затем герцоги Бедфордские, осушавшие болота, не приобрели в этом районе большего влияния, чем епископ.

Кроме заболоченной низменности Фены, еще две области Англии – Уэльс и Северная Пограничная область – отличались своей экономической и социальной структурой отостальной Англии эпохи Елизаветы. Но обе эти области постепенно воспринимали общий для всей страны образ жизни, причем Уэльс за последнее время быстрее двинулся вперед по пути, ведущему к современной жизни.

В течение всего средневековья Уэльс был центром военных и социальных конфликтов между жившими на гребнях холмов дикими валлийцами, заботливо сохранявшими свой древний родовой образ жизни, и лордами Пограничных областей – яркими представителями английского феодализма, жившими в замках, расположенных вдоль долин. Во время войн Роз лорды Пограничных областей устремились на восток страны, пытаясь сыграть ведущую роль в династических спорах, разгоревшихся в это время в Англии, которые, к счастью, завершились тем, что была уничтожена независимая власть этих лордов. К концу XV столетия их главные замки и поместья перешли в королевские руки.

Это обстоятельство создало благоприятную возможность для союза Уэльса с Англией под эгидой королевской власти при условии, что он будет установлен без обид и оскорблений национального чувства и традиций валлийцев, не забывших, как жестоко были попраны политикой Тюдоров чувства ирландцев. К счастью, в Уэльсе сложились более благоприятные обстоятельства. Не было религиозной розни, отделявшей старых обитателей Уэльса от англичан, и поэтому не было стремления «колонизовать» суверенный Уэльс путем грабежа земель туземцев. По благоприятному стечению обстоятельств победа при Босуорт-Филде возвела на трон Англии династию валлийцев, сделав тем самым верность Тюдорам национальной гордостью всех валлийцев.

При этих счастливых возможностях Генрих VIII завершил законодательное, парламентское и административное объединение двух стран. На суверенный Уэльс были распространены английская система графств, положение о мировых судьях и кодекс английских законов; руководящая часть дворянства Уэльса была польщена тем, что получила возможность посылать своих графов в парламент в Вестминстер. Совет Уэльса – орган монархической власти, аналогичный Звездной палате и Северному совету, – успешно поддерживал порядок в течение длительного периода перехода от старого к новому. Феодальные отношения в долинах исчезли вместе с исчезновением института лордов Пограничных областей, и племенной строй в гористых местностях теперь также исчез без каких-либо насильственных конфликтов, какими ознаменовался через два столетия его конец в шотландской Горной области. В царствование Елизаветы Уэльс находился в процессе его превращения в часть Англии. Структура государственного управления и в значительной степени форма общественных отношений были уже перестроены по английскому образцу. Но Уэльс сохранил свой родной язык, свою поэзию и музыку, он сохранил также свои духовные традиции.

Валлийское дворянство – смесь прежних племенных вождей, прежних лордов Пограничных областей и «новых людей», типа,так хорошо известного в эту эпоху, – было очень довольно правлением Тюдоров, которое давало их классу в Уэльсе те же преимущества, что и в Англии. Некоторые из нихуже накопили большие поместья в силу недавно введенных английских земельных законов, и в последующие годы эти владения разрослись до огромных размеров. Но в царствование Елизаветы и несколько позднее имелся также и многочисленный класс валлийского дворянства – людей с меньшим достатком и меньшими притязаниями. Генерал-майор Берри рапортовал Оливеру Кромвелю из Уэльса: «Вы можете скорее найти 50 джентльменов со 100 фунтами дохода в год, чем 5 джентльменов с 500 фунтами дохода». Многие из них, как и соответствующий класс мелких сквайров в Англии, процветали во времена Тюдоров и ранних Стюартов и совсем исчезли в течение XVIII столетия, и Уэльс превратился в страну крупных поместий.

Основную часть валлийского населения составляли не землевладельцы, а мелкие держатели-земледельцы. Крупные хозяйства коммерческого типа не получили в Уэльсе такого широкого распространения, как в Англии. Но, с другой стороны, земельные участки не делились и не дробились так чрезмерно, как у несчастного крестьянства Ирландии. Здоровая основа современного общества Уэльса покоилась на небольших фермерских держаниях крестьянского и семейного типа, которые были малы, но не слишком, и вполне достаточны для того, чтобы поддерживать у фермеров чувство собственного достоинства. Их отношение к землевладельцам, которые брали на себя заботу о повышении плодородности почвы и о ремонте, было похоже скорее на отношения в системе английского сельского хозяйства, чем на менее счастливые отношения обедневших держателей к эксплуатирующим их землевладельцам в Ирландии или горной Шотландии.