25 июня. Глупость или агрессия? - читать онлайн книгу. Автор: Марк Солонин cтр.№ 30

Во второй очереди укрепрайонов (постройки 1938–1940 гг.) доля артиллерийских сооружений поднялась до 22–22%. Наконец, укрепрайоны на «новой» (образца 1939–1940 гг.) советской границе (так называемая «линия Молотова») на 40–45% состояли из дотов с артиллерийским вооружением. Причем в качестве этого вооружения использовались уже не старые, списанные пушки, а новейшие полуавтоматические артсистемы с великолепной перископической оптикой.

Разумеется, молодая Финляндская республика с ее тощим военным бюджетом (и отсутствием многомиллионной армии бесплатной рабсилы из заключенных ГУЛАГа) не могла позволить себе и малой толики такой роскоши. В 1921-1924 годах было построено 168 бетонных сооружений всех назначений, в т. ч. 114 простейших одноэтажных, одноамбразурных пулеметных дотов и только 7 дотов — артиллерийских. От крайней бедности доты строились из бетона марки 350—450 (советские стандарты требовали использования в фортификационных сооружениях бетона марки 750 и выше) и с «гибким армированием» (т.е. вместо прочной стержневой арматуры использовалась обыкновенная проволока). В ходе боев по прорыву «линии Маннергейма» некоторые доты были разбиты 40-кг снарядами 152-мм гаубиц, хотя «лучшие инженеры-фортификаторы мира» проектировали их с расчетом на сопротивляемость прямому попаданию 100-кг снаряда 203-мм гаубицы. Пучки проволоки, торчащие из обломков бетонных глыб, отлично видны на современных фотографиях развалин дотов [62].

Большая часть дотов располагались на поверхности, и лишь некоторые из них были частично врезаны в склоны холмов и складки местности. Никаких «трех, четырех, пяти этажей под землей» не было и в помине. Причина этого очень простая: на Карельском перешейке грунт либо скальный. либо, напротив, очень близки к поверхности грунтовые воды, либо дот вообще приходилось строить на болоте.

В 1930 г. началось строительство второй очереди сооружений «линии Маннергейма». Это были уже вполне добротно сделанные, но по-прежнему пулеметные (двух- или трехамбразурные) доты. Всего же в тот период было построено или реконструировано (в частности, путем установки тех самых бронеплит на напольных стенах, о которых пишет В.Суворов) 48 дотов. Наконец, в 1937–1939 гг. было построено несколько(в разных источниках называются разные цифры: от 5 до 8) крупных многоамбразурных фортов (так называемые доты-«миллионники»), в каждом из которых размещалось несколько пулеметов и 1-2 орудия калибра 75 мм или 155 мм. Общее количество дотов на всех оборонительных рубежах протяженностью по фронту в 135 км не превышало 170–200 [61, 62, 63].

Точную цифру назвать трудно, так как разные авторы по-разному учитывают огневые и вспомогательные сооружения, включают или не включают в общий перечень укрепления Выборга и береговых батарей Тайпвле (восемь 120-мм и 155-мм орудий) и Койвисто (двенадцать 155-мм и 254-мм орудий). Стоит отметить, что только этим батареям сам Маннергейм дал высокую оценку: «Единственными укрепленными сооружениями, о которых стоит упомянуть, были форты береговой артиллерии, прикрывавшие фланги главной оборонительной линии на берегу Финского залива и Ладожского озера». Впрочем, даже тяжелое морское орудие способно вести прицельный огонь по танкам лишь в пределах прямой видимости, т.е на удалении не более 1,5-2 км, в то время как 100 км пространства между этими фортами почти повсеместно не было прикрыто огнем укрытых в бетонные казематы противотанковых пушек.

Полутораметровый слой снега, каковой, по рассказу В. Суворова, изумил электронные мозги английского суперкомпьютера и лег непреодолимым препятствием на пути советских танков, появился отнюдь не в первый день, и даже не в первый месяц войны. Обратимся еще раз к мемуарам Маннергейма: «У противника было техническое преимущество, предоставленное ему погодой. Земля замерзла, а снега почти не было. Озера и реки замерзли, и вскоре лед стал выдерживать любую технику… К сожалению, снежный покров продолжал оставаться слишком тонким, чтобы затруднять маневрирование противнику». На вооружении финских пехотных дивизий противотанковые пушки были, но в мизерных количествах («в последний момент мы получили на вооружение 37-мм противотанковые орудия „Бофорс“. Их сейчас в распоряжении армии насчитывалось примерно с сотню») [22].

Фактически главным средством противотанковой обороны «линии Маннергейма» были пассивные заграждения: рвы, контрэскарпы, гранитные глыбы и надолбы. Это, конечно, лучше, чем ничего. И это вполне соответствовало представлениям военной науки 20-х годов. Но при массированном применении танков и артиллерии разрушение таких заграждений является лишь вопросом времени. Причем весьма непродолжительного времени, что летом 1941 года наглядно продемонстрировали танковые части вермахта, стремительно преодолевшие бесконечные ряды противотанковых рвов на советской территории. И это несмотря на наличие на вооружении Красной Армии 14900 противотанковых пушек [9].

Только грустную улыбку могли вызвать у финских ветеранов «зимней войны» восторженные рассказы В.Суворова про «тёплые спальные помещения, комнаты отдыха, столовые, электростанции, узлы связи, госпитали под землей, в тепле и чистоте». Доты первой очереди постройки (а это две трети от общего количества!) представляли собой бетонную коробку безо всякого внутреннего оборудования. В них не было ни электричества, ни водопровода, ни отхожего места, ни склада топлива для печки. На амбразурах не было бронезаслонок (так что «разбивать» бронебойным снарядом было нечего, можно было с ходу заливать внутренности дота огнесмесью…), входные двери были деревянные, в лучшем случае обитые листовым железом (такую дверь можно было выбить не только близким разрывом гаубичного снаряда, но даже связкой гранат). Телефонная связь с соседями и то была не в каждом доте, перископов наружного наблюдения не было вовсе. Самое существенное — в дотах не было принудительной вентиляции, и в безветренный день помещение за считанные минуты стрельбы заполнялось удушливой пороховой гарью. Только в крайне малочисленных «миллионниках» было кое-что из того, о чем пишет В.Суворов. Например, такое «чудо техники», как вентиляционная установка с ручным (!) приводом [31, 33, 61, 62, 63].

Примитивное оборудование и вооружение, слабость противотанковой обороны были характерной особенностью именно финской линии долговременной фортификации. Но и гораздо более совершенные «линия Мажино» и «линия Сталина», «Атлантический вал» и «Западный вал» не оправдали возлагавшихся на них надежд. И это не случайно, так же как не случайно и то, что после Второй мировой войны дорогостоящее строительство «китайских стен» было навсегда прекращено. Чтобы понять причины этого, надо вернуться в исходную точку, в начало 20-го столетия, и разобраться в том, откуда вообще взялась в тот период идея стационарной обороны.

Самое массовое «трехдюймовое» орудие полевой артиллерии (например, советская дивизионная пушка ЗИС-3) весит 1,2 тонны и выбрасывает осколочно-фугасный снаряд весом в 6,2 кг. Снаряд «шестидюймовой» (152 мм) гаубицы весит уже 40-45 кг. Но и вес самой гаубицы составляет порядка 4 тонн. Для транспортировки такого орудия по пересеченной местности нужен трактор (гусеничный тягач) или, по меньшей мере, шестерка крепких «артиллерийских» лошадей; 203-мм снаряд советской гаубицы образца 1931 г. весил 100 кг, при этом вес самого орудия составлял 17,5 тонны. Такой калибр и вес можно считать практически предельными для орудий полевой артиллерии. Да, с точки зрения технологии производства возможно изготовление орудий гораздо большего калибра (вплоть до 14-15-дюймовых) весом в сотни тонн. Но такие орудия устанавливались только на тяжелых крейсерах и линкорах. Использовать их на суше мешала как ограниченная грузоподъемность мостов, так и закон синуса, в соответствии с которым уже при подъеме в горку с углом подъема всего в 30 градусов требуется тяговое усилие равное половине веса. Наглядной иллюстрацией ко всему сказанному могут служить цифры, характеризующие выпуск артиллерийских орудий в СССР. За четыре года Великой Отечественной войны Красная Армия получила 68,8 тыс. орудий калибра 76,2 мм, 5 тыс. пушек и гаубиц калибра 152 мм и всего 100 (сто) гаубиц калибра 203 мм [9]. Артсистемы большего калибра были сняты с производства еще до начала войны.