Шпионы ХХ века. От царской охранки до ЦРУ и КГБ - читать онлайн книгу. Автор: Джефри Ричелсон cтр.№ 27

Пожалуй, самым наглядным успехом MI-8 была расшифровка письма, которое помогло уличить Лотара Витцке, подозревавшегося в организации взрыва "Черный Том" (Black Tom). Витцке арестовали 1 февраля 1918 года, и схвативший его американский агент обнаружил в багаже арестованного шифрованное письмо. Шифровка попала в MI-8 весной и была окончательно разгадана к 18 мая.

Благодаря этому документу, изобличавшему его как немецкого секретного агента, Витцке стал единственным немецким шпионом, приговоренным в Соединенных Штатах к казни во время Первой мировой войны. Но виселицы Витцке все-таки избежал; 4 июня 1920 года президент Вильсон заменил смертный приговор пожизненным заключением. Приблизительно три с половиной года спустя — 23 ноября 1923 года — Витцке был депортирован в Германию.

В некоторых случаях усилиям США по расшифровке немецких посланий помогали британцы. Первым немецким дипломатическим кодом, взломанным MI-8, был код 13040, фигурировавший в инциденте с телеграммой Циммермана. Британцы предоставили Ярдли результаты своей работы, составлявшие приблизительно 50-процентную реконструкцию кода.

Тяготы руководства бюро дешифровки в конце концов сказались на Ярдли; в июле 1918 года он находился "на грани срыва и просил об отставке". Его отправили в Европу с визитом к британским и французским криптографам. По прибытии Ярдли военный атташе в Копенгагене полковник Толберт предупредил его об "упорных попытках Британии внедрить в его службу секретных агентов". Ярдли выяснил, что хотя британцы и охотно получали сведения о своих союзниках, делиться информацией они отнюдь не жаждали, по крайней мере вначале.

Неизвестно, много ли удалось Ярдли узнать о британской криптографической деятельности, но он явно заключил, что британские шифровальные бюро "имеют давнее и темное прошлое, идя рука об руку с жестоким и хитроумным шпионажем", и что своим мировым господством Великобритания обязана подобной деятельности. Ради того, чтобы Соединенные Штаты стали великим государством, MI-8 должна уцелеть и после войны.

Последнюю остановку перед возвращением домой Ярдли сделал на мирных переговорах в Версале и Париже. В Версале он должен был "организовать шифрованное сообщение между мирной конференцией и отделом военной разведки в Вашингтоне". В момент подписания мирного договора Ярдли находился в Париже, пытаясь наладить более тесную связь с французскими криптографами. Вашингтон приказал ему возглавить шифровальное бюро американской делегации. В своих двух комнатах в отеле "Крильон" Ярдли с небольшой группой подчиненных шифровал послания американской делегации и расшифровывал послания союзников. Многие из перехваченных сообщений касались бесчисленных разведывательных операций, проводившихся во время мирных переговоров, поскольку каждая нация пыталась выяснить цели остальных.

Вернувшись в Соединенные Штаты, Ярдли обнаружил, что от MI-8 остались одни руины. Оплачивать деятельность организации было нечем. Ярдли попытался убедить власти, "что, если Соединенные Штаты хотят встать на одну доску [с европейскими государствами], необходимо финансировать группу опытных криптографов".

Бригадный генерал Мальборо Черчилль, преемник ван Демана на посту начальника военной разведки, согласился с оценкой Ярдли, поверив, что секцию кодов и шифров следует хотя бы сохранить, несмотря ни на какие затраты. 28 января 1919 года Черчилль отправил в военный штаб телеграмму следующего содержания: "Я считаю учреждение MI-8 на постоянной основе в мирное время важнейшей задачей и полагаю, что Ярдли… должен быть начальником".

Черчилль просил Ярдли оценить затраты на продолжение деятельности. Названная Ярдли сумма в 100 тысяч долларов в год была больше, чем имелось в секретных фондах Министерства обороны. Черчилль обратился к исполняющему обязанности госсекретаря Фрэнку Л. Полку, также верившему в необходимость криптографического бюро. 16 мая 1919 года Ярдли передал начальнику штаба армии план "постоянной организации для изучения и раскрытия кодов и шифров". 17 мая Полк начертал на плане "о’кей" и свои инициалы. 19 мая план был одобрен военным министром вслед за начальником штаба. Было достигнуто соглашение, что военная разведка будет платить 60 тысяч долларов, а Госдепартамент обеспечит остальные 40 тысяч, хотя затраты никогда не достигали этих цифр и вскоре резко снизились ^[11]. Ярдли и его штат из двадцати человек обосновались в Нью-Йорке, поскольку в Вашингтоне, округ Колумбия, деньги Госдепартамента легально тратить было нельзя. Размещение организации в Нью-Йорке — вдобавок еще и вдали от бдительных взоров иноземных правительств — несомненно сочли преимуществом.

В числе первоначальных членов американской "Черной камеры", как прозвали организацию Ярдли, был доктор Чарльз Дж. Мендельсон. Мендельсон, начавший службу еще в MI-8, по утрам преподавал историю в городском колледже, а вторую половину дня проводил в "Черной камере". К числу выходцев из MI-8 принадлежал и Виктор Вайскопф, бывший агент и криптоаналитик Министерства юстиции, приплачивавшего ему двести долларов за побочную дешифровальную работу. В числе прочих первыми работу в "Черной камере" начали Фредерик Ливси, выпускник Гарварда и бизнесмен, работавший с Ярдли в Париже, и двое японистов, в том числе Эдна Рамсейер, со временем ставшая второй миссис Ярдли.

Пользуясь перехватами, полученными как минимум в начале двадцатых годов, "Черная камера" ненадолго сосредоточивала внимание на системах кодов и шифров многих европейских государств — Австрии, Бельгии, Дании, Финляндии, Греции, Италии, Нидерландов, Норвегии, Польши, Португалии, Румынии, Швеции и Швейцарии, хотя в большинстве случаев перехваты были лишь случайными.

Кроме Германии, одной из основных целей MI-8 и "Черной камеры" в первые годы была Испания — вероятнее всего, из-за ее прогерманских настроений и из-за того, что она служила каналом, через который Германия поддерживала контакт с агентами в Латинской Америке. К 1920 году из двадцати шести испанских систем не были разгаданы только три. Некоторым из разгадок способствовал доступ к испанским кодовым материалам, в двух случаях предоставленных британцами ^[12].

Члены "Черной камеры", владевшие испанским, работали исключительно с испанскими кодами, потому что организация Ярдли упорно пыталась раскрыть коды многочисленных государств Латинской Америки. В служебной записке за 1919 год начальника военной разведки начальнику штаба отмечалось, что деятельность MI-8 привела к "большому и неизменному притоку сведений… относительно намерений, целей и планов наших соседей".