Шпионы ХХ века. От царской охранки до ЦРУ и КГБ - читать онлайн книгу. Автор: Джефри Ричелсон cтр.№ 26

В этот период GC&CS предоставила сокрушительные доказательства, что советская торговая делегация осуществляла в Британии подрывную деятельность. Состоявшая на содержании у Советов "Дейли геральд" стремилась посредством искажения и подтасовки новостей посеять опасения, что рабочих не удастся призвать воевать против Советов в Русско-польской войне. Лейбористская партия и Конгресс трейд-юнионов образовали Совет действия, призванный препятствовать — если потребуется, с применением силы — планам интервенции на стороне Польши. Согласно меморандуму начальника имперского Генерального штаба сэра Генри Уилсона, дешифровки GC&GS указывали, что "Совет действий" поддерживает теснейшую связь и сотрудничает с русскими Советами с целью привести Британию к упадку и краху". Выслушав откровения GC&CS, Кабинет министров вознамерился изгнать всю советскую делегацию. Ллойд Джордж сумел отговорить своих коллег-министров от столь безоглядных действий, но только согласившись на другую отчаянную акцию. Он согласился предать огласке содержание восьми перехваченных телеграмм, передав их во все национальные газеты, кроме "Дейли геральд".

Телеграммы, которыми обменивался заместитель комиссара иностранных дел Максим Литвинов со своим начальником Георгием Чичериным, касались финансовых трудностей "Дейли геральд" и советской заинтересованности в продолжении ее деятельности как крайне левой газеты. Так, в послании от 11 июля Литвинов сообщал Чичерину, что "если мы не поддержим "Дейли геральд", ныне испытывающую крайние затруднения, газете придется свернуть вправо… В русском вопросе она ведет себя, будто наш орган… и решительно выступает за активные действия… Считаю работу "Дейли геральд" чрезвычайно важной для нас".

Поскольку во всех телеграммах использовался один и тот же шифр, британцы явно надеялись, что Советы могут не понять, что и другие их шифры столь же уязвимы. Прессу также просили внести дезинформацию, заявив, что тексты были получены от "нейтральной державы". Однако, к великому огорчению Ллойда Джорджа, статья в "Таймс" начиналась со слов: "Британское правительство перехватило следующее сообщение по беспроволочному телеграфу". Эта болтливость не повлекла никаких проблем. То ли Советы не читали "Таймс", то ли заключили, что взломан только шифр "Марта".

Осенью 1920 года торговые переговоры зашли в тупик. Обвинения во вмешательстве в британские дела, а также время, ушедшее на подготовку обмена военнопленными — еще одно из предварительных условий Ллойда Джорджа перед переговорами, — не давали переговорам стронуться с мертвой точки. 30 сентября и 12 октября Кабинет министров откладывал возобновление переговоров. Лишь 18 ноября, после освобождения последних британских пленных из советских тюрем, кабинет согласился возобновить переговоры.

И снова GC&CS смогла предоставить ценную информацию о советской стратегии ведения переговоров. Расшифрованные сообщения указывали, что настоящая свобода действий предоставлена Красину только в отношении торговли. Если же дойдет до прекращения враждебных действий и пропаганды, а также улаживания вопроса о царских долгах, Политбюро строго-настрого приказывало только "декларировать принципы". В начале января 1921 года Красин направился в Москву, увозя черновик договора. Однако к тому времени британские дешифровщики уже лишились своего источника информации.

Своим донесением Михаил Фрунзе — командующий советскими войсками, сражавшимися против белогвардейского генерала Врангеля, — извещал советских вождей, что "абсолютно все наши шифровки расшифрованы врагом… Все наши враги, особенно Англия, в точности знают нашу подноготную — и на войне, и в дипломатии".

Советы отреагировали неделей позже, приказав торговой делегации в Лондоне полагаться только на курьеров, "пока не будут введены новые шифровальные системы". Поначалу эти системы взлому не поддавались. 22 марта Синклер проинформировал Кабинет министров, что "хотя ежедневно мы получаем большое число телеграмм, в настоящее время расшифровать их невозможно".

Но когда GC&CS уже ничего не могла поделать, на помощь британцам в переговорах пришли события в России. Тяготы советского режима привели к более чем сотне восстаний в течение февраля, достигших наивысшей точки в Кронштадтском мятеже, и подавление этих беспорядков стоило Красной армии жизней 10 тысяч солдат.

Мятежи ускорили смену военного коммунизма новой экономической политикой. Перемена экономической политики только обострила стремление советских вождей завершить торговые переговоры поскорее. В результате, когда Красин вернулся в Лондон, он потребовал только незначительных поправок в черновом соглашении, увезенном в Москву двумя месяцами ранее. Переговоры возобновились 11 марта и окончились 14 марта, а соглашение было подписано двумя днями позднее.

"ЧЕРНАЯ КАМЕРА"

Соединенные Штаты тоже преобразовали свою военную шифровальную канцелярию в гражданскую организацию, возглавленную Гербертом Ярдли. Ярдли, родившийся в Вашингтоне, штат Индиана, в 1889 году, с 1907 по 1912 год работал телеграфистом на различных железных дорогах. Прибыв в Вашингтон в 1912 году, он поступил на службу в Госдепартамент на должность телеграфиста-шифровальщика с зарплатой 900 долларов в год.

Шифрованные телеграммы, ложившиеся ему на стол, вызвали у Ярдли удивление, что в Соединенных Штатах нет канцелярии, занимающейся иностранными шифрами. Взяв в библиотеке конгресса книги на данную тему, он начал самостоятельно заниматься этим вопросом. Затем перешел от теории к практике — расшифровывал не только депеши Госдепартамента, но и депеши иностранных посольств, которые ему удавалось заполучить.

В мае 1916 года Ярдли начал работу над трактатом, описывающим скверное состояние американской криптографии. Результат — "разгадка американских дипломатических кодов" — шокировал его начальника Дэвида Сэлмона. Зная, что британцы располагают большим дешифровочным учреждением, Сэлмон поинтересовался у Ярдли, полагает ли тот, что британцы могут взломать американский код. Ярдли ответил: "Я всегда считал, что дело, которое по силам одному человеку, будет по силам и другому".

Работа Ярдли привела его к встрече с генералом Ральфом ван Деманом, начальником военной разведки, вскоре после 6 апреля 1971 года, когда Соединенные Штаты провозгласили войну Германии. Ван Деман изо всех сил старался убедить высшие чины армии в важности разведки. Должно быть, Ярдли оказалось совсем нетрудно убедить его в необходимости надежной системы кодов и шифров. В июне 1917 года, при вступлении Соединенных Штатов в войну, Ярдли нацепил золотые шевроны второго лейтенанта и, опираясь на помощь двух гражданских служащих, приступил к организации MI-8 (бюро шифров).

Довольно скоро Ярдли и его штат, разросшийся до 25 человек, приступили к анализу различных кодов. С 13 января по 2 февраля 1918 года американскими станциями прослушивания были перехвачены шестьдесят четыре радиограммы, зашифрованные одним и тем же кодом, переданные из Науэна в Мехико. Кроме предостережения о неприемлемости вступления в переговоры с Японией, эти послания излагали план обеспечения Мексики оружием, машинами и техническим персоналом для производства вооружения, в том числе и самолетов. Послание от 18 февраля, тоже переданное станцией беспроволочного телеграфа в Науэне, уполномочило немецкого посланника в Мексике предложить мексиканскому правительству десять миллионов песет в качестве "аванса при условии, что Мексика сохранит во время войны нейтралитет".