Король Георг V - читать онлайн книгу. Автор: Кеннет Роуз cтр.№ 75

Фишер был против этого плана с самого начала. Главным театром боевых действий на море, считал он, оставалось Северное море. Тем не менее он, пусть с неохотой, был готов согласиться на Дарданелльскую операцию, если бы ее проводили только суда, выделенные из резерва. Однако в апреле 1915 г., после нескольких неудачных попыток подавить турецкие форты обстрелами с моря, британские войска высадились на Галлиполийском полуострове, где и оставались, доблестные, но бессильные, до самой эвакуации, последовавшей в конце того же года. Случилось именно то, чего опасался Фишер: солдат нельзя было бросить на произвол судьбы, но для их защиты требовалась поддержка с моря; переброска же под Константинополь подкрепления означала утрату британского превосходства в Северном море.

В ответ на энергичный протест Фишера Черчилль 11 мая писал:

Фишер, который уже приобрел иммунитет к подобным призывам, понимал, что любая уступка, сделанная им военно-морскому министру, повлечет за собой новые требования. Ранним утром 15 мая он написал Черчиллю короткое письмо, сообщив о своей отставке. «Чтобы избежать любых вопросов, я тотчас же уезжаю в Шотландию» — этой фразой Фишер заканчивал свое послание. На самом деле он «лег на дно» в гостинице «Чаринг-Кросс», где его и застала записка возмущенного премьер-министра: «Именем короля приказываю Вам вернуться на свой пост». Отложив отъезд в Шотландию, Фишер, однако, отказался вернуться в Адмиралтейство. Его конфликт с Черчиллем совпал с кризисом в правительстве либералов, точнее, помог его ускорить. Находясь под огнем критики оппозиции, упрекавшей правительство в нехватке бризантных снарядов для Западного фронта, Асквит решил расширить свою администрацию, пригласив в кабинет консерваторов. Фишер считал, что консерваторы не дадут ему уйти в отставку, а, наоборот, поддержат любые его требования. Будучи, как и всякий профессиональный политик, по натуре авантюристом, он поставил Асквиту условия, на которых был согласен вернуться к своим обязанностям. Документ включал, например, такие невообразимые пассажи:

Правительство, согласившееся на эти требования, никогда не смогло бы сохранить независимость или хотя бы самоуважение. Немедленно отвергнув условия Фишера, премьер-министр позволил ему без дальнейших споров уйти в отставку.

Асквит вынужден был признать, что опасения короля в отношении Фишера оказались оправданными. Ультиматум Фишера, сказал он королю, «свидетельствует о помрачении ума». Даже спустя годы король начинал краснеть от гнева, вспоминая о безответственном поведении Фишера в тот момент, когда германский флот, как казалось, мог захватить господство на море.

«Если бы я был в Лондоне в тот момент, когда его нашли, — говорил король, — то обязательно сказал бы ему, что его надо повесить на рее за дезертирство перед лицом неприятеля». Однако не в его характере добивать поверженного противника. Когда в июне 1915 г. Фишер прислал королю длинную апологию своей деятельности с приложенным списком кораблей, построенных по его настоянию, король ответил: «Это и в самом деле армада, которая послужит свидетельством Вашего усердия, Вашей проницательности и Ваших знаний, проявленных в деле подготовки наших морских сил к достижению конечной победы в этой ужасной войне».

Фишер, которому недоставало великодушия монарха, не переставал поносить его при всяком удобном случае. Так, в декабре 1916 г. он написал характерное письмо К. П. Скотту, редактору «Манчестер гардиан»:

Даже королева Мария не избежала его язвительных выпадов. Королю и королеве он придумал прозвища — Бесполезный и Плодовитая. Что говорить, Фишера нельзя было назвать человеком приятным во всех отношениях.

Черчилль пережил Фишера в Адмиралтействе всего на неделю: его уходом король был доволен не меньше. «Я рад, что премьер-министр решил создать национальное правительство, — говорил он королеве во время поездки на север Англии. — Только так мы сможем убрать Черчилля из Адмиралтейства… Он действительно опасен». Через три дня монарх записал в дневнике: «Надеюсь, Бальфур станет 1-м лордом Адмиралтейства вместо Черчилля, который стал просто невозможен». Желание короля оказалось исполненным. Если бы консерваторам дали волю, то Черчилль, как и Холден, мог быть исключен из коалиционного правительства, так что в данном случае ему оставалось лишь радоваться, что вообще удалось сохранить за собой пост в кабинете, хотя и весьма незначительный — Черчилль стал канцлером герцогства Ланкастерского.

Неприязнь короля к Черчиллю в основном носила личный характер. Он просто не мог выносить эту яркую личность, столь настойчивую в спорах, столь беспокойную даже на отдыхе и так любящую вмешиваться в чужие проблемы. Но и с профессиональной точки зрения он также не доверял 1-му лорду Адмиралтейства. Как и большинство морских офицеров его поколения, король считал, что в военное время британская морская мощь должна быть сосредоточена в прилегающих водах, а не растрачиваться на весьма сомнительные авантюры, связанные, например, с Дарданеллами; в этом отношении он придерживался того же мнения, что и Фишер. Теперь, когда во главе Адмиралтейства встал Бальфур, король с возросшей надеждой ждал решающего сражения с германским флотом — Королевский военно-морской флот занял надлежащие позиции для прикрытия важнейших морских путей, от функционирования которых зависели как судьба страны, так и конечная победа над врагом.

Если даже Черчиллю и было известно о том, как король воспринял весть о его удалении из Адмиралтейства, то он в отличие от Фишера не оказался злопамятным. Через пятнадцать лет после окончания войны он написал на дарственном экземпляре опубликованной им биографии великого герцога Мальборо: «Это история о том, как мудрая принцесса и королева одарила своим доверием и дружбой непобедимого командующего, тем самым подняв мощь и славу Англии на доселе невиданную и с тех пор так и неутраченную высоту; с верноподданной почтительностью она преподносится монарху, во главе с которым наша страна с не меньшей честью прошла через еще более суровые испытания».