Кровавый век - читать онлайн книгу. Автор: Мирослав Попович cтр.№ 120

Следующий шаг интеллигенции к самоорганизации был связан с борьбой против голода.

Проблема голодной угрозы была поднята независимыми союзами, возникшими в интеллигентских кругах. 18 июня 1921 г. на VI Всероссийском съезде по сельскохозяйственному опытному делу был рассмотрен вопрос о засухе. 22 июня на заседании Московского общества сельского хозяйства кооператоры решили образовать общественные комитеты по борьбе с голодом. Избрали делегацию к Ленину. Ленин в приеме отказал. Попробовали пробиться к новому наркому продовольствия Теодоровичу. Нарком не принял.

Тогда супруги Прокопович и Кускова обратились к Горькому (его Кускова знала еще с 1893 г., с Нижнего Новгорода). Горький связался с Каменевым, с которым у него были хорошие отношения. Каменев, заместитель Ленина, принял делегацию в составе Кусковой, агронома А. П. Левицкого, председателя правления сельскохозяйственных кооперативов проф. П. А. Садырина, врача проф. Л. А. Тарасевича. Идея образования Комитета помощи голодающим (Помгол) была одобрена.

В. И. Вернадский в Петрограде. 1921

7 июля политбюро рассматривало вопрос о воззвании патриарха Тихона с призывом помогать голодающим. Решено было воззвание Тихона поддержать и передать его текст по радио.

Для большевиков проблема заключалась в том, что просить помощи у западных государств правительство не могло, поскольку его на Западе не признавали. Единственным способом получить какую-то помощь было обращение авторитетной общественной организации, и на это, собственно, рассчитывали политики-социалисты Кускова и Прокопович. Стремясь в первую очередь помочь голодающим, демократические политические круги в то же время пытались сохранить и укрепить ячейки гражданского общества, одной и, возможно, самой главной из которых должен был стать Помгол.

Понимали всё и большевики. Нарком здравоохранения Семашко выразил свое негативное отношение к проекту образования Помгола. Начались переговоры, которые неожиданно закончились благоприятно для инициаторов. 21 июля ВЦИК РСФСР утвердил организацию под эгидой Красного Креста. Почетным председателем Комитета помощи голодающим был утвержден В. Г. Короленко, председателем – Л. Б. Каменев, его заместителем – А. И. Рыков. В состав комитета вошли 73 человека, среди которых известные ученые Карпинский, Стеклов, Лазарев, Ипатьев, Ферсман, Курнаков, Марр, Ольденбург; деятели культуры Горький, Станиславский и ряд других, а также Вера Фигнер и даже известная своими антисоветскими настроениями дочка Льва Толстого Александра Львовна. Членами комитета стали также 12 коммунистов, среди которых были Литвинов, Красин, Семашко, Луначарский, Шляпников. Таким образом, приобрела официальный статус общественная организация, образованная культурно-политической элитой при участии коммунистов и наделенная даже внешнеполитическими полномочиями.

Поволжье. Бывший кулак с детьми просит подаяние

23 июля 1921 г. в «Правде» напечатано воззвание Горького и начат сбор средств в помощь голодающим. Кускова, Прокопович и другие члены комитета попробовали самостоятельно вести переговоры с зарубежными организациями, но выезд за границу им не был разрешен. Переговорами занимался заместитель наркома иностранных дел Литвинов, как член комитета. В августе Русская православная церковь создала свой комитет помощи голодающим.

Между тем, с июня 1921-го велась разработка подпольной «Петроградской боевой организации» во главе с профессором-географом В. Н. Таганцевым, сыном известного юриста, сенатора Н. С. Таганцева. Следствие вела Петроградская ЧК под непосредственным контролем Зиновьева и представителем ВЧК следователем Аграновым. Насколько сегодня можно судить, дело было в основном сфабриковано; группа интеллигентов и офицеров выказывала антикоммунистические настроения, но организованного подполья практически не существовало. В частности, великий российский поэт Гумилев был расстрелян, как сообщила «Петроградская правда» 1 сентября 1921 г., за то, что «активно способствовал составлению прокламаций контрреволюционного содержания и обещал связать с организацией в момент восстания группу интеллигентов». Но, как оказалось при пересмотре документов следствия в 1988–1989 гг., на следствии ему инкриминировалось только недонесение на какого-то давнего знакомого офицера, предлагавшего ему вступить в тайную офицерскую группу, причем Гумилев от предложения отказался. ^[304] Как записал в дневнике В. И. Вернадский, со слов проинформированного знакомого, молодой Таганцев «потерял массу людей, поверив честному слову ГПУ (Менжинского и еще двух представителей)». За обещание прекратить преследование Таганцев сообщил все, что ему было известно о планах и намерениях антибольшевистски настроенных друзей. ^[305]

Обещания чекисты не выполнили. По Петрограду начались массовые аресты, и Горький собрался ехать в Москву, где надеялся встретиться с Дзержинским. Однако он вынужден был задержаться на несколько дней из-за туберкулезного кровохарканья. Горький приехал с Белоострова в Петроград 23 августа, когда там Чека уже свозила сотни людей на Гороховую. На 24 августа его вызывали к Зиновьеву, который собственным распоряжением закрыл Петроградское отделение Помгола.

Дело в том, что 21 августа 1921 г. Литвинов подписал соглашение о помощи голодающим с американской неправительственной организацией АРА, и комитет уже был не нужен. 27 августа по предложению Ленина политбюро приняло решение «предписать Уншлихту сегодня же с максимальной скоростью арестовать Прокоповича и всех без исключения членов (некоммунистов) Комитета помощи, – при этом не допускать проведение ими совещания 4 часа». ^[306] Комитет должен был собраться на заседание протеста, но его члены, кроме старого народовольца Веры Фигнер и профессора Садырина, были арестованы. Вера Фигнер требовала арестовать и ее, отказавшись выходить из зала, но чекисты вынесли ее на руках.

Члены Помгола, правда, были отпущены, но позже высланы или в глухие далекие края, или за границу.

29 августа 1921 г., через два дня после разгона Помгола, «группа Таганцева» в составе 61 человека (в том числе 16 женщин в возрасте от 20-ти до 60 лет) была расстреляна. Ленин помиловал только одного инженера, за которого хлопотали нарком внешней торговли Красин и председатель Госплана Кржижановский. На письмо Н. С. Таганцева, который просил о помиловании сына, Ленин не ответил. Как писал Вернадский, список расстрелянных «произвел впечатление не страха, а ненависти и презрения». ^[307] Под впечатлением этого события Вернадский в 1922 г. выехал за границу, откуда вернулся только в 1926 году.