История кабаков в Росиии в связи с историей русского народа - читать онлайн книгу. Автор: Иван Прыжов cтр.№ 46

На Запорожье всё было свободно. Вином мог торговать всякий, заплативший пошлину старшинам. Когда привозили из Польши, из Малороссии, из Крыма вино горячее и виноградное, то с каждой куфы брали для старшин по одному рублю. Если привозили вино, скупленное казаками, тогда с каждых десяти куф давали кошевому ведро, судье другое, писарю третье, есаулу четвёртое, довбышу пятое, на церковный доход шестое и на атаманов куренных седьмое. Затем уже от войска устанавливалась цена, почём продавать кварту вина. Шинкари в Запорожье составляли нечто вроде цеха, как мясники и калашники, и на праздники ходили к старшинам с поклоном (на ралец). Кроме этого дохода куренные атаманы получали ещё за куренные лавки, которые отдавались шинкарям, и этим содержались курени. По куреням казаки свободно варили пиво, меды, браги; денег было много, и, приходя в Сечь, казаки многие дни гуляли. Идёт казак, а за ним несут мёд, вино, и он поит каждого, кто б ни встретился. Как привезут бывало водку в Запорожье, вот и приходит запорожец покупать, и тотчас берёт волочок (цилиндрическая склянка на снурке), опускает её в бочку, пьёт сам и потчивает товарищей и всякого, кто б ни случился. И уж торговец не говори ни слова. Выпьют запорожцы из бочки пальца на четыре, тогда и говорят: «Ну, панове молодцы, заплатимо теперь за водку». Купят всю водку, и уж хорошо заплатят. Но если б перед этим продавец сказал им что-нибудь неприятное, так у него никто и не купит. «Не покупайте, — скажут, — у вражьего сына: он и чарки водки жалеет». Запорожье поэтому не знало ни жидов-арендаторов, ни всех панских проделок по поводу корчем; диким и безбожным казалось ему положение дел на Украине, заарендованной жидами, и вот, когда назрело восстание, Запорожье сделалось центром, откуда в течение целого столетия выходили мстители за свободу русской земли, поруганную ляхами.

Никогда, ни с какой стороны, никакая уния немыслима была между Украиной и Польшей — «Ото-ж уния! — лежит Русь с поляками!» — острил Конецпольский, указывая на поле битвы под Переяславом. То была правда: единствен- ным исходом всяческих уний было желание передушить друг друга, и напряжённая жизнь ждала первого к тому случая. Поляк Чаплинский отнял у Хмельницкого хутор с пасекою в Суботове, — случай самый обыкновенный, повторявшийся каждый час, каждый день, но он «всей зiмлѣ полской начинилъ бѣды». Поднялась вся Украина, и, по словам Потоцкого, дело дошло до самой субстанции панов: «Że nie było tej wieśi, tego miasta, w którem by na swawolą nie wołano i nie myslono о zdrowiu, о substancjach panów swoich i dzierżawcow». Поднялась Украина, чтоб избавиться от всего, что давило её, что мешало её свободе:

Поднялось всё, чтоб заставить ненавистную шляхту испить ту чашу зла, которую сама ж она наварила:

Участь шляхты братски разделили жиды, которых резали теперь тысячами. «Ро folwarkach też со było pobrano. Żydów wszystkich wyścinano, dwory i karczmy popalono», — как доносил в 1648 году брецлавский воевода своему коронному гетману. «Итак, — замечает „Летопись“ Самовидца, — на Украине жадного (ни одного) жида не зостало». 5 апреля того же 1648 года под Жовтими Водами ^[167] были разбиты поляки. «Хлопе! — говорил Потоцкий Хмельницкому. — И чим же зацному рыцерству орд татарских заплатишь?» — «Тобою, — отвечал Хмельницкий. — И иншими з тобою».

В мае — новая победа под Корсунем. Потоцкий, роскошный обжора и пьяница, потерял битву, поляки бежали, а казаки бранили их, что они не хотят допивать их пива:

После ряда битв Украина, ещё раз поверив шляхте, склонилась на мир, и одним из главных условий его было облегчение в приготовлении питей. В пактах зборовских 1650 года между поляками и Хмельницким было положено: «Козаки как вина, так и иных всяких напоев продавати не имеют, только для нужды своей, как што сделать вольно, такоже и местным делом продавать не имеют им заборонять… Вина врознь козаки не имеют, кроме того про себя скурит или местным делом вольно им продавать. Такоже пиво продажное и мед против обычаю быти имеет… Жиды державцами, откупщиками и закупщиками христиан и жительми не имеют быти в городех украинных, где козаки свои полки имеют».

Но и этот убогий договор почти был уничтожен новыми условиями под Белою Церковью в 1651 году. Было положено, что «жители воеводства киевского, бряславского и черниговского до местностей своих, тако же старосты сами собою и в уряды свои приходити вскоре и оные приимати имеют, и всякие промыслы, корчмы и откупа восприимут. Жиды как прежде были обывателями и арендаторами в именьях его королевской милости, и в именьях шляхты, и теперь должны быть». И вот, говорит украинская дума, вельможные паны-ляхи, стали у казаков и у мужиков на постое, овладели ключами их, сделались хозяевами в их хатах. Украинец, терпя всякое поругание, идёт в корчму выпить с горя за восемь грошей; но лях идёт вслед за ним, словно немытая свинья, настораживает ухо и слушает: «Не осуждает ли его казак или мужик?» Казаки жалуются Хмельницкому, и он отвечает: «Погодите немножко, обождите от Покрова до Светлого тридневного воскресения». Так и было. На Пасху 1652 года совершилось избиение польских жолнеров; в июне того же года поляки были избиты под Батогом.

Между тем в 1651 году Хмельницкий начал переговоры с Московским государством и с Оттоманскою Портою о соединении с одним из них, с которым было б выгоднее, и 6 января 1654 года вступил со всей Малороссией в подданство к московскому царю, «зъ такимъ монаршимъ подъ клятвою словомъ и упевненемъ, же держати онъ пресвѣтлѣйшiй монархъ россiйскiй Малую Pocciю, зо всимъ войскомъ запорожскимъ, в своей протекцiи при ненарушимомъ захованю старовѣчныхъ ея правь и волностей маетъ». Отправляя в Москву послами Богдановича и Тетерю, Хмельницкий писал, чтобы царь московский «изволил милостиво принять и нас, Богдана Хмельницкого, и всё войско запорожское, и уставить правилии и всякие свободы и державы добр духовных и мирских всякому чину и преимуществе сущих, елико кто имяше от веков и от князей и королей полских: таково бы государское твоего царского величества слово нам той же ближний твоего царского величества боярин обещал». Первой статьёй договора с Москвою было постановлено подтверждение «прав и волностей войсковых, как из веков бывало в войске, что своими правами суживались и волности свои имели в добрах». Была выговорена и свободная продажа в своих домах горячего вина. Король польский, узнавши, что наделала его верная шляхта, лишившая его Украины, плакал, но было поздно. Ляхолетье, как обозвал народ весь этот период с 1569 года, кончалось, и Русь навеки соединялась с Россией, прося лядское племя поступиться назад.