Гибель империи. Тайные страницы большой геополитики (1830-1918) - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Победоносцев cтр.№ 35

Однако такой поворот дела никак уж не устраивал Петербург, поскольку подписание подобного договора было бы равносильно разрыву союзных отношений с Францией, что неизбежно вело бы к установлению со временем вассальской зависимости России от Германии. Получив это послание кайзера, Николай II 20 октября 1904 г. пишет по этому поводу министру иностранных дел России графу В. Н. Ламздорфу:

«Только сегодня получил письмо с проектом "Соглашения" от имп. Вильгельма. Читая его, я рассмеялся. Содержание трех единственных статей более всего касается Франции. Срок договора — длительность нашей войны с Японией. Последний пункт касается именно предмета неудовольствия германского правительства действиями Англии относительно угольной операции. Но это — частное дело обоих государств.

Я ответил сегодня императору Вильгельму телеграммою, что необходимо ознакомиться с присланным проектом и что ответ последует через несколько дней».

А далее Николай II в очень дипломатичной форме отклонил предложение кайзера, заявив ему, что он в принципе не возражает против предложенного Берлином договора, но предварительно считает необходимым согласовать его текст с Парижем. Такой ответ русского царя буквально взбесил кайзера, что видно из его послания своему канцлеру:

«Дорогой Бюлов, при сем посылаю вам только что полученную от царя шифрованную телеграмму… Его величество начинает прошибать холодный пот из-за галлов, и он такая тряпка, что даже этот договор с нами не желает заключать без их разрешения, а значит, не желает его заключать также и против них…»

Вот где собака-то была зарыта. Вот она — истинная цель всей акции, предпринятой Вильгельмом. Оказывается, в конечном итоге кайзер желал заключить с Россией договор, направленный против Франции. Как говорится, неслабо!

«…По моему мнению, нельзя допустить, чтобы Париж что-нибудь узнал, прежде чем мы получим подпись "царя-батюшки". Ибо если до подписания договора сообщить Делькассе, то это равносильно тому, что он даст телеграмму Камбону и в тот же вечер ее напечатают в "Times" и "Figaro", а тогда делу конец… Такой оборот дела очень огорчает».

В результате мышиная возня Вильгельма вокруг снабжения углем эскадры Рождественского завершилась тем, что по категорическому требованию немцев им была гарантирована вооруженная помощь России в случае, если у Германии из-за ее угольных поставок русскому флоту возникнет конфликт с Англией. Однако таковых намерений у Лондона не было и в помине, так что дело окончилось миром.

Впрочем, идея поссорить Россию с Францией прочно засела в голове кайзера, и следующий раз он не преминул обратиться к ней во время бьеркского свидания с русским царем в июле 1905 г. Тем не менее и вторая попытка Вильгельма столкнуть лбами Петербург и Париж в конечном итоге потерпела полный провал. Подробнее же о почти детективном сюжете развития бьеркского свидания императоров будет написано ниже в пятой главе.

Марокканский кризис 1905–1906 гг

Поскольку к началу 1905 г. Россия прочно увязла в войне с Японией и ей было не до защиты Франции, то Берлин решил воспользоваться этим обстоятельством и спровоцировать конфликт с Парижем, а если повезет, то и начать с ним войну. Повод для такого конфликта появился в Марокко, где французские планы грозили ограничить независимость этой страны.

Свое наступление на Францию кайзер начал с весьма эффектного хода. Под предлогом обычного путешествия он отправился на своей яхте в Средиземное море. (Было широко известно, что император — большой любитель морских прогулок.) Во время путешествия он внезапно объявил о своем желании посетить Танжер. Узнав об этом, марокканский султан, чтобы приветствовать германского императора, посетившего марокканскую землю, послал туда своего дядю. И там, отвечая на приветствия, кайзер выступил с сенсационной речью, которая немедленно облетела всю мировую печать.

Вильгельм провозгласил, что Германия требует в Марокко свободной торговли и равенства своих прав с другими державами. Он добавил, что желает иметь дело с султаном как с независимым государем и что со стороны Франции ожидает уважения этих законных прав Марокко. Таким образом, кайзер бросил дерзкий публичный вызов Франции, явно направленный на срыв недавно образованной Антанты, поскольку договоренность между Парижем и Лондоном предусматривала образование в Марокко французского протектората по образцу Туниса.

Вслед за этим имперский статс-секретарь иностранных дел Германии Б. Бюлов обратился ко всем участникам Мадридского договора 1880 г., предлагая им поставить вопрос о судьбе Марокко на обсуждение международной конференции. Предложение немецкого канцлера сопровождалось намеками, что в случае если Франция его отклонит, то ей будет грозить война. При этом Берлин делал ставку на то, что Соединенные Штаты Америки поддержат политику открытых дверей, ослабленная в результате русско-японской войны Россия будет не в состоянии проявить себя, а Великобритания с легкостью снимет с себя обязательства, взятые ей перед Францией в рамках «договора о сердечном согласии».

Однако эти исходные положения политического курса, взятого правительством Вильгельма II, оказались ошибочными, поскольку страх перед установлением немецкой гегемонии в Европе в глазах Лондона и Вашингтона перекрыл все возможные выгоды от сближения с Берлином. Великобритания целиком поддержала Францию, игнорируя при этом немецкие призывы к организации конференции до тех пор, пока Париж на это не дал своего согласия. И даже Австрия и Италия весьма сдержанно отнеслись к предложениям своего союзника, которые против их желания могли бы поставить их на грань войны.

Со своей стороны министр иностранных дел Франции Т. Делькассе решительно отклонил все германские требования. В ответ на это Берлин устами своего посла в Риме заявил:

«Если французские войска переступят границу Марокко, германские войска немедленно перейдут границу Франции».

Но тут уж министр иностранных дел нового либерального правительства Великобритании Э. Грей, предупредил германского посла в Лондоне, что в случае войны Великобритания выступит на стороне Франции:

«В случае нападения на Францию Германии, что проистекает из Марокканского соглашения, общественное мнение в Англии не позволит ни одному британскому правительству оставаться нейтральным».

После обмена воинственными заявлениями 8 июля участники Марокканского конфликта все же достигли компромисса, договорившись через шесть месяцев созвать в испанском городе Альхесирасе международную конференцию, которая должна была определить будущее Марокко. Но поскольку Германия вначале угрожала Франции войной, а потом отступила в пользу созыва конференции, которая только через полгода должна была бы разрешить острейшую ситуацию, то тем самым Вильгельм сам подорвал у своих партнеров веру в серьезность своих угроз.

Так, несмотря на то, что Россия в этот момент времени ничем не могла бы помочь Франции, тем не менее Берлин вновь не решился начать войну. Причин было три. Во-первых, война с Францией из-за Марокко была бы заведомо непопулярной внутри Германии, во-вторых, Германия оказалась в марокканском конфликте практически в полной изоляции, а в-третьих, Вильгельма охладили угрозы Англии не остаться нейтральной в этом конфликте.