Срединное море. История Средиземноморья - читать онлайн книгу. Автор: Джон Джулиус Норвич cтр.№ 202

К тому времени ни один человек из тех, кто был так или иначе причастен к этой операции, начиная от высшего руководства и заканчивая рядовыми, не чувствовал по отношению к полуострову Галлиполи ничего, кроме ненависти; однако они еще не видели его с худшей стороны. 27 ноября на полуостров обрушился сильнейший за последние сорок лет снежный буран. После 24 часов потопа подули северные ветры ураганной силы, которые принесли с собой обильные снегопады и две морозные ночи. С холмов хлынули вниз стремительные потоки, неся тела утонувших турок. В частности, в бухте АНЗАК, где многие австралийцы и военнослужащие небольшого индийского контингента, вероятно, впервые увидели снег, не было практически никакой защиты от пронизывающего холода; зимнее обмундирование все еще не было подвезено, и солдатам не оставалось ничего другого, кроме как заворачиваться в промокшие шерстяные одеяла, которые в скором времени заледенели. Это бедствие продолжалось три дня и три ночи. Когда оно миновало, потери составили 200 человек утонувшими или замерзшими насмерть; кроме того, 5000 человек получили обморожения. Многие из них прежде выступали против эвакуации, намереваясь до конца участвовать в этом предприятии; теперь, сколь ни велики оказались постигшие их бедствия, этих людей не могли вывезти достаточно быстро.

Эвакуация со всей очевидностью должна была стать продолжительным и непростым делом. ^[399] Только на плацдарме Сувла — бухта АНЗАК было сосредоточено 83 000 человек, и это помимо 5000 лошадей и ослов, 2000 автомашин, приблизительно 2000 орудий и нескольких тонн провианта. Единственная надежда заключалась в том, что удастся эвакуироваться тихо и незаметно, может быть, за две-три недели. Даже в этом случае сохранялся немалый риск: непрерывный турецкий обстрел легко мог сделать невозможной погрузку на корабли; плохая погода и бурное море могли разрушить превосходно разработанные планы; кроме того, стремительно приближалось время зимнего солнцестояния. Однако выбора не было; начиная со второй недели декабря по ночам флотилии грузовых судов и катеров пробирались в бухты, а накануне рассвета отчаливали, нагруженные по самый планшир людьми, животными и вооружением. Больных и раненых грузили в первую очередь; для них было приготовлено 56 временно оборудованных под госпитали судов, и 12 000 больничных коек ждали в Египте. В течение дня, чтобы рассеять подозрения турок, жизнь на позициях текла как обычно: бесконечные вереницы мулов все так же тащились с побережья на передовую и обратно. Единственное отличие заключалось в том, что тюки и ящики, которые они тащили на себе, были пустыми. По мере продвижения эвакуации военная хитрость становилась более изощренной: одни и те же люди и животные должны были двигаться по кругу подобно армии в театральной постановке. Ни одна палатка не была снята; каждую ночь помимо костров, на которых готовили пищу, зажигались тысячи других.

Через неделю темп ускорился; к 18 декабря была эвакуирована половина экспедиционного корпуса — около 40 000 человек. Продолжать обманывать противника было уже невозможно; оставшиеся войска предполагалось вывезти в ближайшие две ночи. На некоторых участках фронта траншеи союзников и турок находились менее чем в десяти ярдах друг от друга (многие из них можно видеть еще и сегодня), так что казалось невозможным покинуть окопы незаметно для врага; тем не менее каким-то образом это было сделано. В сумерках 21 декабря последние суда отчалили от берега. В бухте АНЗАК двое были ранены шальными пулями в тот самый момент, когда поднимались на борт; из залива Сувла были благополучно эвакуированы все вплоть до последнего человека и вьючного животного. Последнее, что сделали союзники перед отплытием, — это подожгли бикфордовы шнуры, которые были аккуратно протянуты по всему побережью. Спустя десять минут они с глубоким удовлетворением услышали серию оглушительных взрывов — это взлетели на воздух склады с боеприпасами.

Что же касается британцев, то для их четырех дивизий (всего около 35 000 человек), находившихся на плацдарме в районе мыса Геллы, ситуация сложилась весьма тяжелая. Турки позволили частям АНЗАК улизнуть у них прямо из-под носа; разумеется, они не должны были вновь допустить ту же ошибку. Напротив, более не прикованные ни к бухте АНЗАК, ни к Сувле, они получили возможность навалиться на британцев всеми силами. О том, чтобы удерживать оборону, уже не могло быть речи, и Монро, Бердвуд и де Робек (последний ненадолго уехал по болезни домой, однако накануне Рождества вернулся) теперь были единодушны. Несмотря на то что эвакуация была сопряжена со многими трудностями, следовало попытаться.

Она началась в субботу, 1 января 1916 г. Французы отплыли первыми, и через неделю численность оставшихся британских войск сократилась до 19 000 человек. До этого момента вражеский натиск был на удивление слабым. Затем, сразу после полудня 7 января, турки предприняли активные действия, начав обстрел, продолжавшийся четыре с половиной часа. После того как смолкли орудия, началась атака. Британцы, засевшие в траншеях, встретили атакующих ружейно-артиллерийским огнем и с удивлением увидели, что турецкие пехотинцы, известные своей дисциплинированностью и мужеством, остановились как вкопанные, наотрез отказавшись идти вперед. До наступления ночи ни одному турецкому солдату не удалось проникнуть в расположение британских войск. В течение следующих 24 часов ничего опасного не произошло, и эвакуация продолжалась.

Тем временем, однако, погода начала портиться. К вечеру 8 января барометр стал стремительно падать, и скоро порывы ветра уже достигали 35 миль в час. Волны унесли два лихтера и разбили один из временных пирсов; пока его ремонтировали (нелегкая работа в темноте, в условиях шторма), все остановилось. Ветер и дождь также препятствовали немногим оставшимся частям, когда они шли три или четыре мили, отделявшие их окопы от побережья, однако в 3 часа 45 минут пополудни последний солдат поднялся на борт и последний корабль взял курс в открытое море. Спустя десять минут, точно так же как в бухте АНЗАК и в заливе Сувла, уничтожение складов с боеприпасами явилось драматическим финалом всего предприятия. Злополучная авантюра наконец завершилась.

Ничто не украсило ее так, как завершающая фаза. Один из многих примеров иронии судьбы, связанных с галлиполийской операцией, состоит в том, что после хаоса и неразберихи, которыми с самого начала было отмечено это предприятие, эвакуация в самом его конце явилась образцом высочайшего уровня планирования и организации. Потерь практически не было, ни одного солдата не бросили на произвол судьбы. Однако имел место еще более удивительный парадокс: грандиозная экспедиция хотя и закончилась крахом, тем не менее представляла собой гениальный замысел, который должен был (и мог) увенчаться успехом. Спустя несколько лет после войны в официальном отчете о тех событиях, выпущенном турецким генеральным штабом, признавалось, что бой 19 марта с британским флотом оставил турецкие войска практически без боеприпасов; если бы де Робек немедленно возобновил атаку, то, вероятнее всего, смог бы беспрепятственно пройти через проливы к Константинополю, и в этом случае «восемь дивизий, остававшихся там, были бы не в состоянии защитить его». Если бы Константинополь был оккупирован, едва ли русские подписали бы сепаратный мир, да и революция в России могла бы никогда не произойти. Даже после высадки победа была возможна; турецкий отчет также допускал, что дважды за период кампании — во время первой высадки войск АНЗАК в апреле и в заливе Сувла в августе — союзники почти наверняка прорвали бы вражескую оборону, если бы не Мустафа Кемаль. ^[400] Если бы им удалось это сделать, если бы кампания завершилась победой (а такой исход был вполне реален), великая война могла бы закончиться на три года раньше и миллионы жизней были бы спасены.