История Англии и шекспировские короли - читать онлайн книгу. Автор: Джон Джулиус Норвич cтр.№ 40

Но ему не довелось ввязаться в битву благодаря быстрым действиям Ральфа Невилла, графа Уэстморленда. Вместе с третьим сыном Генриха Джоном Ланкастером он поспешил в Йорк и встретился с архиепископом в шести милях от города, в Шиптон-Муре. Все решилось во время разговора 29 мая: в обмен на расформирование отрядов мятежникам было обещано удовлетворить их пожелания, исключая, вероятно, те, которые касались короля. Повстанцы согласились, и, как только войска разошлись по домам, архиепископ и граф-маршал подверглись аресту. 3 июня в Понтефракте их передали королю, а Генрих доставил узников в Йорк. Там в архиепископском дворце Бишопторпе, располагавшемся к югу от города, Скрупа, Моубри и одного из рыцарей — сэра Уильяма Пламптона — приговорили к смертной казни, несмотря на вмешательство архиепископа Арунделского, проскакавшего весь Троицын день и ночь, чтобы спасти своего коллегу. Всех троих моментально обезглавили.

Не только для врагов короля, но и для многих его друзей убийство архиепископа было тяжким прегрешением. Пошли слухи о чудотворных явлениях над усыпальницей Скрупа, и нет ничего удивительного в том, что в болезни, которая вскоре поразила короля, стали усматривать Божью кару. Тем не менее Генрих трон снова сохранил, а Нортумберленд, узнав о печальной участи соратников, прекратил мятеж и бежал вместе с Бардолфом в Шотландию, оставив королю два замка — Уоркуорт и Алнуик. Однако угроза со стороны Глендоуэра не исчезла, и французская флотилия в начале августа появилась в Милфорд-Хейвене. Кармартен пал быстро, а когда Генрих 23 августа прибыл в Вустер, французы и валлийцы находились от него всего в десяти милях к западу. В конце августа король в пятый и последний раз вторгся в Уэльс, и, как всегда, его опять постигла неудача. Хотя ему и удалось освободить осажденный замок Койти в Гламоргане, он потерял почти весь вещевой обоз: большую часть унесло внезапно возникшее наводнение, а остальное в основном досталось Глендоуэру. Когда Генрих в начале декабря возвратился в Лондон, он был на грани нервного срыва и к тому же очень болен.

Теперь вкратце о последних годах правления короля. Болезнь не только лишала его физических сил, но и деморализовала. Какой недуг его мучил? Об этом мы вряд ли когда-либо узнаем. Те ничтожные свидетельства, которыми мы располагаем, указывают на некое сердечное недомогание, сопровождавшееся ужасным кожным заболеванием, почти наверняка не проказой, несмотря на уверения некоторых хронистов, но настолько отвратительным, что на него не могли смотреть даже самые близкие люди. Привычные разъезды по стране для него уже стали невозможны; к Пасхе 1406 года он не мог проскакать в седле от Элтема до Виндзора и должен был добираться туда по реке. Король больше не устраивал военных кампаний и совершил лишь один тяжелый и болезненный поход на север. Это случилось в 1408 году, когда Нортумберленд и Бардолф предприняли последнюю попытку поднять восстание и потерпели сокрушительное поражение от шерифа Йоркшира сэра Томаса Роукби 19 февраля под Брамем-Муром. Нортумберленд погиб в этом сражении, Бардолф попал в плен и тем же вечером умер от ран. Каким-то образом Генрих добрался до Йоркшира и там во дворце возле Селби, принадлежавшем другу и соратнику епископу Даремскому, одних мятежников приговорил к заточению, других помиловал, а аббата Хейлсоуэна, игравшего ведущую роль в восстании, повелел повесить. В конце мая он вернулся в Лондон и больше никогда — исключая короткие выезды в Лестер и Кенилуорт — не покидал пределы ближних графств.

Постепенно управление государством переходило к архиепископу Арунделскому, ставшему теперь и канцлером, и, насколько позволяла загруженность делами в Уэльсе, к старшему сыну, у которого, что бы ни говорили хронисты, уже не оставалось времени для беспутства. Ему исполнился двадцать один год, он воевал в Уэльсе с тринадцати лет, за последние пять лет показал себя способным командующим и существенно изменил ситуацию в свою пользу. В День святого Георгия 1406 года младший Генрих смог втянуть мятежников в открытое сражение и одержал победу: в нем погиб один из сыновей Глендоуэра. Вскоре принц окружил и захватил в плен большое число французских латников. Когда он наезжал в Лондон, то его визиты в бордели не были уж столь частыми, как прежде. Молодой Генрих мужал и выказывал все признаки не только искусного полководца, но и зрелого государственного деятеля.

Во всем остальном особых перемен не наблюдалось. Монарх по-прежнему нуждался в деньгах. Летом 1406 года он с трудом нашел 4000 фунтов стерлингов, необходимых для достойной отправки своей дочери Филиппы к жениху, королю Дании Эрику, согласившемуся взять ее в жены без приданого. Соответственно Генрих должен был идти на уступки непокорному парламенту. В том же году, например, ему пришлось повиноваться требованию парламента и выслать из страны еще несколько чужеземцев, включая двух дочерей королевы Иоанны, прогнать около 40 дворовых слуг — поваров, лакеев и конюхов — и назначить новый совет, без одобрения которого он не мог распоряжаться ни землями, ни доходами. Король был вынужден согласиться, против своего желания, и на ревизию счетов «военных казначеев», назначенных два года назад в Ковентри.

Парламент строго надзирал не только за внутренними тратами. Он наотрез отказался выделять какие-либо средства для обороны Бордо. Герцог Орлеанский давно лелеял мечту завладеть этим самым большим городом Гиени, и армия короля Карла VI летом 1406 года уже подходила к нему. 30 июня, когда враг добрался до предместий, архиепископ города забил тревогу. Он запросил у короля помощи, угрожая, что будет взывать о ней до тех пор, пока не пересохнет горло, но все было тщетно. Его паства потеряла всякую надежду, хотя мэр сэр Томас Суинборн начал готовить горожан к длительной осаде. К счастью, французы — или, скорее, сам герцог Орлеанский, поспешивший на юг, чтобы принимать капитуляцию, — раздумали брать город. Опасаясь английского флота, он решил сначала оккупировать оба берега Жиронды, с тем чтобы отрезать Бордо от моря. В результате французская армия разделилась, создав преимущества для англичан. 23 декабря они вышли из города, напали на французов на восточном берегу возле Бурга и разбили их наголову. Вскоре после этого отступила вся французская армия. Поначалу казалось, что защитники города получили временную передышку. Но пришло лето, французы не вернулись, и граждане Бордо вновь задышали свободно, а когда в конце ноября 1407 года узнали об убийстве герцога в Париже, то поняли, что опасность их миновала.

В наступившем году Генрих получил в равной мере добрые вести из Уэльса, где принц добивался все новых успехов. Осенью 1408 года после продолжительной осады пал Аберистуит, в январе 1409 года его примеру последовал Харлех, и Глендоуэр имел все основания для глубокой печали: во время осады умер его зять и самый верный союзник Эдмунд Мортимер; попали в плен и были увезены в Лондон жена Оуэна, две его дочери и три внучки от брака Мортимера с его дочерью; сам же он остался и без базы, и без крепости. Ему был нанесен удар, от которого он уже не мог оправиться. В 1410 году Глендоуэр предпринял еще одно мощное наступление, в котором лишился трех главных командующих — Риса ап Гриффита, Риса ап Тюдора и Филиппа Скьюдамора; все они были пленены. Ему удалось бежать, но на его мятежности можно было поставить крест.

Гонцы, доставившие вести о падении Харлеха, увидели короля в плачевном состоянии. В 1408 году он пригласил к себе одного из самых известных в Европе докторов — Давида ди Нигарелли из Лукки, который оставался при нем до самой кончины. Скорее всего именно Нигарелли ухаживал за ним в период тяжелейшего кризиса, наступившего зимой. В декабре королю было так плохо, что к его постели вызвали принца Уэльского и Томаса, но после Рождества он неожиданно пошел на поправку и его увезли рекой в Гринвич подышать свежим воздухом. Загородный отдых оказался благотворным, состояние его здоровья улучшалось, и хотя король составил в Гринвиче завещание — первое в истории Англии королевское завещание, написанное на английском языке, — к Пасхе он смог вернуться в Элтем. Здесь в знак благодарности за выздоровление он распорядился выстроить часовню на поле битвы при Шрусбери и определить в нее восемь капелланов для отправления заупокойных служб по погибшим.