"Кровавый карлик" против Вождя народов. Заговор Ежова - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Наумов cтр.№ 34

И нарушение, как мы вскоре увидим, не случайное и не единичное.

8 сентября Ежов направил Сталину спецсообщение № 59750 о первых итогах кулацкой операции. Он доложил, что «на 1 сентября было арестовано 146 225 человек. Из них 69 172 бывшие кулаки, 41 603 — уголовники и 35 454 — контрреволюционеры. 31 530 уже приговорены к расстрелу и 13 669 — к заключению.

По Белорусской, Украинской, Северо-Осетинской, Кабардино-Балкарской, Чечено-Ингушской, Дагестанской, Азербайджанской, Калмыцкой республикам, Орджоникидзевскому и Западно-Сибирскому краям, Западной, Калининской, Воронежской, Оренбургской и Куйбышевской областям разрешено преступить к арестам бывших кулаков, уголовников и контрреволюционного элемента, отнесенных ко 2-й категории» [67, с. 343].

Кто эти «передовики»?

Берман Б. (БССР), Леплевский И. М. (УССР), Иванов Н. И. и Миркин С. З. (Северо-Осетинская АССР), Антонов-Грицюк (Кабардино-Балкарская АССР), Дементьев В. Ф. (Чечено-Ингушская АССР), Ломоносов В. Г. (Дагестанская АССР), Озеркин П. Г. (Калмыцкая АССР), Буллах П. Ф. (Орджоникидзевский край), Миронов С. Н. (Король) и Горбач Г. Ф. (Западно-Сибирский край), Каруцкий В. А. (Западная область), Домбровский В. Р. (Калининская область), Коркин П. А. (Воронежская область), Успенский А. И. (Оренбургская область), Попашенко И. П. (Куйбышевская область).

Как видим, доминируют «северокавказцы»: Буллах П. Ф., Миронов С. Н. (Король) и Горбач Г. Ф., Антонов-Грицюк, Иванов Н. И. и Миркин С. З., Попашенко И. П., Ломоносов В. Г., Дементьев В. Ф. [74, с. 277].

Как уже говорилось, вслед за началом операции региональные руководители начали писать письма с требованиями повысить лимиты.

Всего в 1937 году Политбюро увеличило лимиты более чем на 60 тыс. человек. Самым активным оказались первый секретарь Казахстана Мирзоян и нарком Казахстана Л. Залин — они добились того, что лимиты им были повышены в четыре раза — в целом на 12 500. Горбач добился увеличения лимитов на 9000. Причем если по Казахстану не вполне ясно, как распределяются инициативы партийного и чекистского руководства, то относительно августовского лимита тройке по Омской области ясно, что это инициатива чекистов.

Однако, как известно, есть информация о том, что в ряде регионов лимиты были превышены без письменного согласия Политбюро.

В Московской области в ходе кулацкой операции расстреляно не менее 20 тыс. (с учетом уголовников). В книгах памяти — 13 500. На самом деле расстреляно, видимо, больше, так как мы учитывали только 85 % имен. С учетом этой поправки — около 15 тыс. Таким образом, лимит был повышен на 6000 тыс. и, видимо, именно в 1937 году решением руководства НКВД. Руководил УНКВД области С. Реденс.

В Орджоникидзевском крае в 1937–1938 гг. всего арестовано 12 366 человек и расстреляно — 4787. Конечно, это вместе с чисткой, но через расстрельные списки прошло всего несколько сот. В июле арестовано 2611 человек, в августе — 1580 и в сентябре — 3718. Все это возможно лишь в расчете на то, что лимиты будут повышены. Однако этого не произошло, по крайней мере, в ожидаемом размере. Из арестованных в июле расстреляно 1688, из арестованных в августе было расстреляно «всего» 1067, а из арестованных в сентябре — «всего» 864.

Таким образом, лимит явно повышен и без санкции Политбюро более чем на 3000 по 1-й категории. Руководил УНКВД края в этот период Буллах.

В Горьковской области по 1-й категории репрессировано 4219 человек, всего по кулацкой операции — почти 7000. Это значит, лимит был повышен, видимо, решением руководства НКВД. Действительно, 4 февраля 1938 года секретарь обкома Ю. Каганович докладывал, что «работа тройки закончена. В пределах лимита по области репрессировано 9600 кулацкого, эсеровского, повстанческого и других антисоветских элементов» [56, с. 471]. Можно предположить, что неизвестные нам 2600 человек расстреляны по уголовным статьям и не были реабилитированы. Это значит, что лимит был увеличен, видимо, с ведома Сталина, на 4100, в том числе не менее чем на 1000 по 1-й категории. Руководил УНКВД области Лаврушин.

По Смоленской области в книгах памяти содержится информация о 6475 расстрелянных, что примерно совпадает с цифрами расстрелянных, известными исследователям: 192 через расстрельные списки, 3000 — в рамках кулацкой операции и 3289 в рамках национальных (польской, латышской и немецкой). Но 1000 расстрелянных уголовников в книгах памяти нет, следовательно, лимиты, видимо, были еще повышены на 1000 человек, и, видимо, без санкции Политбюро. Руководили УНКВД области Каруцкий и Наседкин.

В книгах памяти Республики Карелия содержится почти 7000 имен репрессированных в рамках приказа № 00447 тройками. Это означает, что лимит был повышен еще более чем на 3000 человек (на самом деле больше потому, что в книгах памяти не содержится информации о репрессированных по уголовным статьям).

В Куйбышевской области лимит был 1000 и 4000. По донесению Ежова видно, что 1-й этап операции (аресты по 1-й категории) был закончен в срок. В книгах памяти есть информация об аресте в августе 1937 года почти 1000 человек, из них осуждено тройками две трети. Как можно предположить, в источнике не указаны арестованные уголовники. Однако вскоре между Попашенко и Постышевым произошел конфликт. 28 сентября в область был назначен Журавлев. На Попашенко доносили, что он не проявлял должного интереса к контролю за кулацкой операцией. 27 ноября новый начальник УНКВД Куйбышевской области доложил, что из 6800 осталось не репрессировано 800 (по 2-й категории). Из чего можно сделать вывод, что лимит ему к тому времени уже увеличили на 1800 человек. Журавлев просил об увеличении лимита еще на 6000. Решением Фриновского 1-я категория была увеличена на 1000 и 2-я категория на 2000 [67, с. 651J. Книги памяти содержат, как мы помним, также данные о двух повышениях лимита и об осуждении в рамках кулацкой операции более 4600 человек, из которых почти половина расстреляна. Таким образом, Журавлев добился повышения лимитов на 4800, причем решение это было принято руководством наркомата.

В большинстве изученных регионов руководство НКВД в 1937 году сделало попытку добиться повышения лимитов. Причем чаще всего это происходило, минуя решения Политбюро. Неизвестно об успешных попытках повысить лимиты в Дальневосточном крае и Воронежской области.

Следует заметить, что в этом нет ничего неожиданного. Аналогичная ситуация известна нам и по другим регионам. Исследователи террора на Украине утверждают, что в 1937 году лимиты были повышены трижды: 5 сентября Леплевскому на Украине разрешили увеличить первую категорию на 4200, а 29 сентября еще на 4500 [72, С. 132]. Эти увеличения были санкционированы Ежовым.

К 19 декабря 1937 года Ежов еще раз санкционировал увеличение лимитов минимум на 9450 по 1-й категории и 1800 по второй. Никольский называет иную цифру для Украины — 12 568 по 1-й категории и 10 402 по 2-й категории.

В исследовании Хлевнюка рассказано про террор в Туркмении. В октябре 1937 г. лимит был повышен до 1600 (т. е. более чем в три раза) по 1-й категории и до 2800 (т. е. почти в 2 раза) по 2-й категории [72, с. 138]. Росту выявленных врагов способствовало начавшееся с сентября широкое избиение арестованных [56, с. 324]. В ноябре в республику приехал замнаркома Л. Бельский. В республику его направил Сталин: «Бельский пусть выедет через несколько дней в Туркмению для очистки. Инструкцию получит он от Ежова. Сталин» [69, с. 384]… Всего до конца года было осуждено по 1-й категории 1824 (вместо 1600), а по 2-й 3340 (вместо 2800).