Лев пустыни - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Галанина cтр.№ 51

Но не успели они толком поесть, как услышали конский топот и бряцанье оружия. Это были три сына, посланные королем Афранджи, которые пришли утром в дом везиря и увидели: его советник лежит на ковре и не отличает голову от ноги.

Король в гневе закричал: «Этот мерзавка обвел кривого дурака вокруг пальца!»

Он обнажил меч и снес везирю голову. И велел своим сыновьям скакать за Мариам.

Когда беглецы увидели погоню, Мариам одел доспех, сел на коня и спросил:

«Как ты, господин, ведешь себя в бою?»

«Я устойчив в стычках, – говорить Нур ад-Дин. – Как устойчив кол в отрубях!»

«Тогда ты сиди здесь!» – рассмеялся Мариам и выехал один на битву с тремя мужчинами.

«Если ты вернешься в свою веру, отец простит тебя! – стали кричать братья. – А если будешь упорствовать, мы тебя убьем!»

«Выходите на бой!» – отвечает Мариам.

И девушка победил в схватке всех трех братьев, убил их и устрашил остальное войско. А затем ускакал с Нур ад-Дином в сторону Сирии и достигнул города Дамаска, где остановился.

Когда король узнал о смерти сыновей, он написал письмо повелителю всех правоверных, халифу Гаруну ар-Рашиду, где пожаловался, что каирец Нур ад-Дин испортил дочь короля Мариам, похитил и увез в сторону своей земли. Король попросил халифа дать приказ разыскать и вернуть Мариам. И обещать за это выделить в королевстве много земли для постройки мечетей. И послал с этим письмом нового везиря.

Халиф приказать искать Мариам и доставить в Багдад, Обитель Мира. Эмир Дамаска получил приказ, схватил беглецов и отправил к халифу.

Халиф увидел Мариам и восхитился ее красотой, умом и быстротой ответов. Он спросил: «Что ты скажешь на слова своего отца?»

«О, преемник Аллаха на земле! – воскликнул Мариам. – Я вступил в вашу веру и оставил веру короля Афранджи. Если ты отошлешь меня отцу, то в день смотра перед Аллахом [44] я уцеплюсь за полу твоих одежд и пожалуюсь на тебя!»

Халиф рассмеялся и сказал: «О, Мариам, я никогда не отошлю в страну неверных женщину, принявший истинную веру! Я лучше женю тебя на Нур ад-Дине!»

«Слава великому халифу, слава всемогущему Аллаху!» – воскликнули Нур ад-Дин и Мариам.

Халиф прогнал посла короля Афранджи и устроил большой свадьба.

ВСЕ!!!

Абдулла выкрикнул последнее слово и с блаженной улыбкой потянулся, радуясь, что закончилась его каторга на галерах.

– А еще какую-нибудь сказку про любовь?! – вкрадчиво спросила Жаккетта. – Пожалуйста!

– Нет! – вскочил, как ужаленный, нубиец. – Никогда! Никакой сказка! Лучше поднимать воду на поля вместо осла, чем развлекать женщин!

И путаясь в полах бурнуса, сбежал от Жанны и Жаккетты.

* * *

Под утро Жанне приснился замечательный сон.

Один из тех редких снов, в которых чтобы не происходило, а душа все равно поет от радости.

Жанне снилось, что она маленькая, и едет с отцом на коне ранним утром по окрестностям замка.

Только-только встало солнце и косыми лучами золотит листья, пронизывая их насквозь и делая почти прозрачными. Птицы поют и небо чистое.

Спокойный конь неторопливо несет их по полям, рощам, виноградникам. По улочкам просыпающихся деревень. И пахнет чем-то острым, но таким щемяще-родным, что сердце сжимается.

Жанна проснулась.

Сон ушел, а запах остался. Он просто плавал в воздухе, словно и не арабский Триполи за окном, а двор замка Монпезá.

Сонная Жанна с полузакрытыми глазами вышла во дворик, притягиваемая дурманящим голову запахом. Он привел ее на кухню.

Там сидела Жаккетта, которая решила разнообразить бесконечный вареный горох и приготовила к нему из подручных средств «гасконское масло». И ради пробы полила этим чесночным соусом гороховую кашу, которую с удовольствием уплетала теперь за обе щеки

Как же ненавидела Жанна дома неприличный запах чеснока! До слез, до истерик, до громких скандалов с челядью!

И каким родным, каким вкусным показался он ей здесь!

– Положи и мне! – попросила она Жаккетту.

Взяла миску и с наслаждением принялась за еду, пахнувшую родиной…

Хорошо или плохо, что все на свете имеет начало и конец?

И конец одного означает начало другого?

Во всяком случае, так оно идет с Начала Времен. И неважно, случайности ли сплетаются в единую цепь, или все расписал каламом Аллах. Важно, что в обоих случаях человеку все равно приходится проявлять терпение, волю и настойчивость, чтобы в нужном состоянии дождаться мгновения конец-начало.

* * *

Его ждали изо всех сил, и все-таки он появился внезапно.

В полдень, когда от источающего жар солнца хотелось спрятаться куда-нибудь в подземную, прохладную норку, в ворота постучали и раздался голос, требующий, чтобы открыли. Этот возглас для часовых прозвучал, словно труба Джабраила.

Тяжелые створки распахнулись, пропуская всадника на крепкой берберской лошади, стоящей двадцать черных невольников, и вновь сомкнулись за ее хвостом.

Все. Осада в домике Абдуллы заканчивалась: корабль пиратов ждал на берегу. В бухточке за городом. Входить в городскую гавань он по каким-то причинам не стал.

– Быстро собираться! – приказал Абдулла, заглядывая на женскую половину.

Жаккетте собираться было не надо. Все движимое имущество, нажитое в Триполи, висело у нее в ушах, на шее, на запястьях и щиколотках. А в мешке давным-давно, еще со дня побега, были уложены индийские футляры для груди, парадные шелковые шальвары и разные мелочи. Так что восточной женщине собраться – только покрывало накинуть.

Жанна же вспомнила, что она европейская красавица и кинулась надевать свое платье. Жаккетта быстро шнуровала ей корсаж и прикидывала, как же госпожа собирается в негнущейся нижней юбке забраться на коня. В то, что им подадут персональные носилки, слабо верилось.

Жанна еле-еле успела одеться, когда мечущий из глаз молнии Абдулла повторно заглянул к ним и рявкнул:

– Быстро во двор! Или мы вас оставим!

– Куда спешим?! – зло крикнула Жанна, засовывая в свой дорожный мешок рукоделие. – Если корабль здесь, значит дождется!

– Полулысый Рыба дождется клинок в живот от врага! Если хотите быть живыми, вопросы не задавать, слушать меня, делать всё быстро! Во двор!

Оробевшие девицы, накидывая на ходу покрывала, выбежали во двор.

Там уже стояли оседланные лошади.

Одна сума с пиратскими ценностями была приторочена к седлу Абдуллы, две – к седлу лошади без всадника.