Повседневная жизнь на острове Святой Елены при Наполеоне - читать онлайн книгу. Автор: Жилбер Мартино cтр.№ 43

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Повседневная жизнь на острове Святой Елены при Наполеоне | Автор книги - Жилбер Мартино

Cтраница 43
читать онлайн книги бесплатно

«Я осмелюсь напомнить Его Императорскому Величеству об обещании, которое он дал Великой герцогине Екатерине во время своего пребывания в Лондоне, одобрить назначение графа де Бальмена в Лондонское посольство, к коему он ранее принадлежал и каковое оставил, чтобы служить в армии во время последней войны. Это человек, исполненный ума и всяческих достоинств, равно как и способностей к дипломатической деятельности».

Эта карьера, ордена, украшающие мундир русского посланника, произвели сильное впечатление на Хадсона Лоу, который тотчас по его прибытии поспешил доложить в Лондон: «Русский комиссар, похоже, с пренебрежением относится к своим коллегам; я думаю, что он на голову выше их. Он происходит из шотландской семьи». Несмотря на 1200 фунтов жалованья, которое вскоре будет увеличено до 2 тысяч, и пособие в 1600 фунтов на обустройство, Бальмен быстро понял, что Святая Елена не идет ни в какое сравнение с Россией и что Джеймстаун не может заставить забыть Лондон, тем более что переводы из Лондона нередко задерживаются и ему часто приходится занимать деньги на жизнь у губернатора. Эта ситуация не могла вызывать особого оптимизма, и его первое послание звучит на редкость безрадостно: «Святая Елена — самое печальное, самое уединенное, самое неприступное место на свете, которое исключительно легко защищать и почти невозможно атаковать; место — самое неприветливое, самое бедное, где все стоит безумно дорого». Оно как нельзя лучше подходит для той задачи, исполнять каковую ему назначено.

Для него, как и для Пьера Безухова в романе Толстого, центром притяжения является пленник Лонгвуда.

«Что с первого мгновения на острове более всего поразило меня, так это то огромное влияние, которое этот человек, окруженный стражниками, скалами и безднами, все еще оказывает на умы. Все на Святой Елене ощущают его превосходство, и Лас Каз говорит: "Мое блаженство заключается в том, что я могу постоянно лицезреть этого героя, это чудо". Англичане приближаются к нему с робостью, и даже те, кому поручено надзирать за ним, счастливы всякому его взгляду, слову, разговору. Никто не смеет обращаться с ним как с равным. Обреченный судьбой на унижение, не видя вокруг ничего достойного своего гения, он забавляется этим отношением к себе окружающих, намеренно возбуждая зависть одних и выказывая расположение другим».

Как это непохоже на наивную болтовню маркиза де Моншеню! В течение четырех лет своего пребывания на Святой Елене, даже когда с Лоу его будут связывать отношения зятя и тестя, он не перестанет отправлять в Санкт-Петербург подробные и хорошо составленные депеши, которые его министры будут регулярно класть на стол царю; дипломат и внимательный наблюдатель, русский комиссар умело сочетает точное исполнение своих обязанностей, свое восхищение Наполеоном и умение угодить желаниям своего государя, кои тот ясно высказал ему перед отъездом. Распоряжения относительно его миссии, составленные рядовым чиновником, были представлены на утверждение — мы это обнаружили в московских архивах — Каподистрия и Нессельроде, которые подчеркнули слова личное уважение, каковое следует ему выказывать, имея в виду поведение по отношению к бывшему Императору. Он постарается точно, тщательно и регулярно вести «дневник, который будет содержать лишь материалы, представляющие интерес для истории», и занятие это будет отвлекать его от удручающего убожества окружающего общества и всепожирающей скуки.

В октябре 1816 года Каподистрия сообщает Бальмену: «Граф Ливен передал ваши доклады № 3 и 4. Его Величество ознакомился с ними и выразил свое удовлетворение как тактичностью вашего поведения, так и точностью в описании событий, являющихся предметом вашего доклада. Его Императорское Величество приказал мне просить вас и далее держать нас в курсе ваших наблюдений, не опасаясь перегрузить ваши донесения сведениями, каковые никоим образом не могут быть лишены интереса. Его Величество считает их столь же ценными, как и те сообщения, кои вы нам недавно передали».

И еще: «Различные доклады были представлены для ознакомления Его Величеству, который с интересом прочел их и поручил мне засвидетельствовать полнейшее оными удовлетворение. Императору нравится получать непосредственно со Святой Елены известия обо всем там происходящем».

Утешением в этой ссылке, которую отсутствие семьи делает особенно тягостной, может служить удовлетворение, от того что каждая из его депеш привлекает внимание государя, а из внимания коронованных особ всегда можно извлечь немалую для себя выгоду, особенно если читателем является государь всея Руси. На всех депешах, приходивших со Святой Елены — в Москве мы их держали в руках, — имеется карандашная пометка, сделанная, как утверждают архивисты, рукой Александра I.

Чтобы с точностью обо всем докладывать, нужно быть в курсе повседневной жизни «пленных особ», а Лоу, к несчастью, очень скуп на информацию и делает все возможное, чтобы не представлять иностранцев обитателям Лонгвуда и не позволять им отправиться туда самостоятельно.

Бальмену он говорит об этом без обиняков: «Это совершенно невозможно. Я хорошо все обдумал. Мне не было дано на этот счет никаких распоряжений. Обратимся еще раз с запросом к нашим министерствам. И потом вы же не подсудны законам нашего Парламента. Любой из англичан может быть повешен. Мне могут отрубить голову. Но вас не могут ни повесить, ни отрубить вам голову. Вы находитесь в ином положении, чем мы. И потом Бонапарт непристойно ведет себя со мной, он обращается со мной как с последним ничтожеством. Он оскорбляет меня, клевещет на меня. Он станет говорить вам обо мне мерзости, гадости. Я не могу этого допустить. Этот человек слишком хитер. Он отнюдь не успокоился. Он действует, приказывает, работает, строит планы, как если бы он был в Тюильри. Я знаю достойных людей, например адмирала Малькольма, невольно ставших орудиями в его руках. Свита его отвратительна, ужасна. Все они интриганы. Вы находитесь в ином положении, исключительно тягостном, я согласен. Но ведь и мое не лучше».

Русскому комиссару, как и двум его коллегам, приходится прибегать к хитростям, а поскольку ему не занимать ловкости и изобретательности, то в его отношениях с обитателями Лонгвуда появляется нечто от шпионского романа. Конечно, он так никогда и не встретится с Наполеоном лично, и ему придется довольствоваться возможностью лишь издали смотреть в подзорную трубу на знаменитый силуэт, но зато он никогда не упускает случая завязать разговор с кем-нибудь из его свиты. Он начинает действовать сразу же по прибытии: желая выказать уважение пленнику, он решительно отказывается присоединиться к демаршам своих коллег, которые, едва прибыв, возымели намерение силой проникнуть в Лонгвуд, чтобы убедиться в реальном существовании Бонапарта. Докладывая о своем отказе, он ловко добавил: «Они увидели в этом проявление возвышенных и великодушных чувств нашего Августейшего Государя, и сам Бонапарт выразил свое удовлетворение. Один француз из его свиты подошел ко мне в городе и очень любезно сказал: "Император знает, что вы не подписали ноту комиссаров, и он ценит этот благородный поступок; он просил меня поблагодарить вас за это"». Это, возможно, объясняет лестное высказывание Наполеона о России: «Эта страна, если не принять мер предосторожности, будет диктовать свою волю другим. Одни только ее легкие воинские части, казаки, двинувшиеся со всех сторон, в состоянии опустошить Европу Русский солдат смел, силен и вынослив. Казаки знают толк в партизанской войне. Они идут из страны в страну, не зная ни языка, ни дорог. Они умеют внезапно нападать и вовремя отступать. Их невозможно схватить. Они живут грабежами».

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию