Краткая история аргентинцев - читать онлайн книгу. Автор: Феликс Луна cтр.№ 41

Пропаганда заговора шла в газетах и становилась все более самонадеянной: делались прогнозы о том, когда начнется революция. Некоторые газеты, особенно «Критика» и «Расон», в августе и начале сентября печатали ужасные вещи о президенте. Если сравнить это с современными избирательными кампаниями и с нынешними заявлениями оппозиции, то можно увидеть, насколько улучшились политические нравы в Аргентине, так как сказанное в 1930 г. было дикостью. Газеты вмешивались в личную жизнь Иригойена и опускались до непристойностей, однако правительство не реагировало на это. В начале сентября подал в отставку министр вооруженных сил, не сумевший сдержать развитие заговора; его отставка также была вызвана интригами внутри правительства.

Четвертого сентября прошла манифестация. Как и ожидалось, не обошлось без жертв: в перестрелке погиб человек, как тогда решили — студент (хотя после выяснилось, что он был банкиром). Студенты Буэнос-Айреса начали забастовку и заявили о начале войны с правительством. 6 сентября генерал Урибуру сумел собрать кадетов военного училища и выдвинулся во главе очень маленькой, уязвимой с военной точки зрения, колонны к Буэнос-Айресу.

Однако обстановка было такой, что правительство не было способно организовать сопротивление. Иригойен, будучи серьезно болен, передал правление вице-президенту Энрике Мартинесу, рассчитывая снять напряжение, но давление на Иригойена было слишком сильным. В конце концов Урибуру, после перестрелки на площади Конгресса, прибыл в резиденцию правительства, заставил вице-президента подать в отставку и возглавил правительство. Таковы факты.

То, что произошло потом, стало преамбулой событий 1930-х годов. Урибуру попытался осуществить свои корпоративистские замыслы, однако не получил поддержки общественного мнения. Против них выступил Хусто, попытавшийся создать что-то вроде конфедерации политических сил, которая поддержала бы его, но не преуспел. В конце концов Урибуру оказался вынужден объединиться с консервативными силами, так как они были единственными, кто его поддерживал. По совету министра внутренних дел он провел выборы в провинции Буэнос-Айрес, намереваясь затем провести их в других провинциях и завершить процесс президентскими выборами.

Но 5 апреля 1931 г. радикализм неожиданно победил в провинции Буэнос-Айрес, и ситуация для Урибуру начала усложняться. Как только стало ясно, что радикализм продолжал пользоваться поддержкой большинства, несмотря на кампанию по дискредитации, вопреки тому что Иригойен сидел в тюрьме и многие лидеры движения находись в изгнании или за решеткой, власть была вынуждена искать другой путь. Она пошла на проведение нечестных выборов (это было свойственно всему периоду 1930-х годов), запретив участвовать в выборах в сентябре 1931 г. тандему ГРС Марсело де Альвеар — Адольфо Гуэмес.

Перед лицом этого запрета радикализм решил не участвовать в выборах. Силами, поддержавшими временное правительство, стали старые консерваторы (они впервые после принятия закона Саенса Пеньи сумели объединиться в единую общенациональную партию, получившую название Национальной демократической партии), антиперсоналисты и независимые социалисты в столице. Консерваторы выступили за связку Хусто —Рока, а антиперсоналисты за тандем Хусто —Матьенсо. Силы, которые не были ни консерваторами, ни радикалами (то есть традиционные социалисты, прогрессивные демократы и ряд мелких провинциальных партий), объединились в Гражданский альянс, выдвинувший кандидатуры Лисандро де ла Торре (прогрессивный демократ) и Николаса Репетто (социалист).

Естественно, что на выборах в большинстве провинций консервативные партии добились победы над Гражданским альянсом, получившим большинство голосов лишь в столице и Санта-Фе, где Прогрессивная демократическая партия обладала большим влиянием. В декабре 1931 г. был созван Национальный конгресс, одобривший результаты выборов, несмотря на протесты радикалов. Двадцатого февраля 1932 г. Урибуру передал власть Агустину П. Хусто, который стал президентом страны.

Подведем итоги: в сентябре 1930 г. впервые в конституционной истории Аргентины военный переворот сверг правительство, которое, как бы его ни оценивали, было конституционным. С этого момента возникла система, основанная на нечестных выборах, нарушениях конституции и законов страны, что позволило режиму навязывать своих кандидатов от альянса «Согласие» вплоть до 1943 г.

Подоплекой того, что на первый взгляд кажется типичным латиноамериканским переворотом, было желание господствующих классов Аргентины прийти к власти и сделать так, чтобы мировой кризис не нанес им ущерба. Находясь у власти, эти классы вели дела таким образом, что кризис, переживаемый Аргентиной, не затронул их интересов, а его влияние почувствовало население в целом.

Другим последствием революции 6 сентября стала перегруппировка радикалов, которые забыли былые разногласия между антиперсоналистами и иригойенистами и объединились под руководством Альвеара. Иригойен провел некоторое время в тюрьме «Мартин Гарсиа», но был выпущен на свободу временным правительством и вернулся в Буэнос-Айрес. Тем не менее он не вернулся к руководству партией, а лишь благословил своего любимого ученика — Марсело Торкуато де Альвеара.

Многое изменилось в стране после 1930 г., и в основном в худшую сторону. В 1946 г. влиятельный лидер консерваторов, уроженец Кордобы, Хосе Агирре Камара обращаясь к национальному комитету своей партии сказал: «В 1930 г. мы совершили серьезную ошибку из-за нетерпения, жажды власти, неопытности и других причин. Мы открыли путь для военных переворотов, забыли великие традиции консерватизма, и мы ответственны и виновны за то, что случилось в стране». Еще через несколько лет Хуан Перон, бывший в то время президентом, сказал: «Я был очень молод, когда увидел свержение Иригойена. Он пал под валом клеветы и оскорблений, против которых правительство оказалось бессильно. Со мной такого не случится...» То есть два человека, участвовавших в революции 1930 г., Агирре Камара и Перон, который в тот момент был капитаном и входил в Генеральный штаб Урибуру, по сути, сожалели о сделанном.

После 1930 г. годовщины революции 6 сентября поначалу пышно отмечались, затем о ней предпочитали молчать и, в конце концов, забыли совершенно. В наши дни никто не вспоминает эту дату с благодарностью: считается, что она обозначает роковое событие в аргентинской истории, открывшее путь для дальнейших нарушений конституции и знаменует начало десятилетия, которое я не называю позорным ^[51], но тем не менее считаю, что в 1930-е годы в стране господствовали традиционные классы, не думавшие о народе и защищавшие эгоистические классовые интересы. Это означало возврат в прошлое.

Обычно когда в историографии идет речь о 1930-х годах, то имеется в виду период, начавшийся в феврале 1932 г. (в этом месяце Агустин П. Хусто занял пост президента) и закончившийся в июне 1943 г. свержением консервативного правительства Рамона С. Кастильо.