Краткая история аргентинцев - читать онлайн книгу. Автор: Феликс Луна cтр.№ 24

Его правительство превратилось в анахронизм. То, что пятнадцать лет назад было полезным, в новых условиях уже не имело смысла. Тем не менее в распоряжении Росаса все еще находились крупные военные формирования. Все губернаторы провинций выступили на его стороне, и казалось, что федералистские массы Буэнос-Айреса также сохраняли ему верность. Но в действительности правительство Росаса прогнило, у него уже не было тех аргументов, которые бы оправдали сохранение его власти.

В этой связи стоит отметить, что было как бы несколько разных Росасов для разных регионов, на которые его политика оказала влияние. Одним был Росас в городе и провинции Буэнос-Айрес, где, вероятно, народ любил его, а средний класс уважал, где он стал гарантией безопасности, навел порядок и создал условия, чтобы люди могли работать и богатеть. В провинции Буэнос-Айрес, например, один английский путешественник, Вильям Маккэн, в 1847 г. позволил себе роскошь объехать за месяц почти всю провинцию, останавливаясь лишь в домах англичан, шотландцев или ирландцев. До такой степени иностранцы пользовались всеми возможными гарантиями, и никто не беспокоил их, даже тогда, когда Росас вел боевые действия с Англией и Францией.

С другой стороны, в провинции Буэнос-Айрес было достигнуто определенное мирное сосуществование с индейцами, почти не совершавших набегов в эпоху Росаса. Здесь действовала система взяток: правительство Буэнос-Айреса посылало индейцам табак, лошадей, мате и в целом сохраняло с индейцами мир. Таким был Росас в Буэнос-Айресе.

Но на побережье Росас был совсем другим, и именно он спровоцировал выступление против него каудильо провинции Энтре-Риос Хусто Хосе де Уркиса. Росас обладал монополией на речное судоходство и не позволял иностранным кораблям плавать по рекам внутренних провинций, препятствуя процветанию экономики прибрежной провинции Энтре-Риос. Такой Росас нравился меньше еще и потому, что он жестко подавлял постоянные восстания в провинции Корриентес.

И наконец, во внутренних провинциях существовал еще один Росас, которого боялись и ненавидели, Росас, который направил на помощь президенту Уругвая Орибе военную экспедицию, запомнившуюся ужасными жестокостями. Росас, который приказал расстрелять Хосе Кубаса в Катамарке, Марко Авельянеду в Тукумане (1840), также осуществил другие репрессии. Эти факты, а также экономические неурядицы сильно беспокоили правительства провинций, прозябавших в нищете на фоне процветания Буэнос-Айреса. Эту ситуацию нужно было преодолеть, чтобы страна могла организоваться, предоставить гарантии и права своим гражданам, создать, наконец, политическую систему и установить более справедливое распределение доходов нации.

После битвы при Монте-Касерос Росас исчез с политической арены, покинул родину и поселился в Англии, а Уркиса превратился в главное действующее лицо. Битва при Монте-Касерос не была сражением между двумя враждующими партиями, где одна победила, а другая — партия Росаса — проиграла. Это была борьба внутри федералистской партии, в результате которой старый каудильо был смещен и новый каудильо, Уркиса, занял его место.

С Уркисой объединились некоторые фракции, также ненавидевшие Росаса: бывшие унитарии, то есть те, кто называли себя унитариями, но на самом деле были либералами и жили в изгнании, как Сармьенто и Митре, а также бразильцы (Росас им объявил войну за год до этого), усилившие войска Уркисы и предоставившие ему переход через реку и в конечном итоге сделавшие возможным триумф в битве при Монте-Касерос.

Действия Уркисы в провинции Буэнос-Айрес были умеренными. Там постепенно формировался центр политической власти, состоявший в основном из либералов и бывших унитариев. Чувства портеньос были задеты тем, что Росаса свергли не они, а армия, пришедшая из внутренних провинций. Нечто похожее произошло в 1820 г. с Рамиресом и Лопесом, но на этот раз событие было более впечатляющим.

После битвы при Монте-Касерос Росас подал в отставку с поста губернатора, и законодательное собрание было распущено. Режим Уркисы организовал новые выборы, на которых победили сторонники Буэнос-Айреса, было сформировано новое законодательное собрание и назначен временный губернатор — Висенте Лопес-и-Планес. Тогда Уркиса, ранее пообещавший стране принять конституцию, собрал в городе Сан-Николас-де-лос-Арройос губернаторов всех провинций и добился принятия соглашения (так называемое Соглашение Сан-Николас), ставшего вместе с Договором Пиляр и Федеральным пактом одним из трех документов, упоминавшихся в преамбуле конституции.

Соглашение Сан-Николас было принято губернаторами, занимавшими свои посты при Росасе, но легко интегрировавшимися в режим Уркисы, который предпочел использовать губернаторов в качестве инструментов для перехода к новому институциональному этапу. Это соглашение действительно было очень важным. Во-первых, оно предусматривало механизмы для созыва Генерального учредительного конгресса в городе Санта-Фе; при этом каждая провинция имела право отправить двух депутатов в Конгресс. Это положение очень не понравилось Буэнос-Айресу, который имел столько же депутатов, как, например, Жужуй или Ла-Риоха.

Во-вторых, это соглашение упразднило внутренние таможни, отменило пошлины на проезд лиц и перевозку товаров по аргентинской территории, объявило свободу судоходства по рекам и стало шагом на пути к законодательному оформлению свободы торговли, до этого не существовавшей; все это создавало условия для принятия будущей конституции. Помимо создания единого внутреннего рынка на аргентинской территории, это соглашение также национализировало таможню провинции Буэнос-Айрес, то есть теперь доходы таможни, ранее достававшиеся исключительно Буэнос-Айресу, должны были делиться между всеми провинциями.

В-третьих, в Соглашении Сан-Николас говорилось о создании временного правительства, которое получило название Директории. Уркиса был назначен главой Директории и получил определенные полномочия; среди прочего он руководил всеми военными формированиями, существовавшими в стране, ведал национальной казной, и в первую очередь доходами таможни Буэнос-Айреса.

Соглашение Сан-Николас было довольно рискованным предприятием, поскольку ни один из губернаторов формально не имел полномочий для подписания такого договора. Но общее желание объединить страну было очевидным, несмотря на противодействие частных интересов и главным образом, интересов Буэнос-Айреса. С другой стороны, существовали аргументы, в том числе и юридические, против этого договора. Они были изложены Бартоломе Митре в законодательном собрании Буэнос-Айреса.

Митре отметил, что, во-первых, губернатор Буэнос-Айреса при подписании договора не имел полномочий распоряжаться имуществом провинции, ее ресурсами или войсками. Во-вторых (это не было озвучено, однако подразумевалось в речи Митре), национализация имущества, например таможни или самого города, не входило в интересы Буэнос-Айреса, поскольку его могли объявить столицей федерации.

Речь Митре привела к тому, что законодательное собрание Буэнос-Айреса отвергло соглашение, которое было одобрено всеми остальными провинциями. После отставки губернатора Лопеса-и-Планеса, почувствовавшего себя дискредитированным, Уркиса совершил государственный переворот и принял руководство главной провинцией страны. Но оппозиция внутри Буэнос-Айреса была очень велика, поэтому в конце концов революция в сентябре 1852 г. позволила портеньос вернуть себе контроль над городом. Уркиса попытался организовать осаду города, но не смог этого сделать и вынужден был отступить.