В пиццерии ответили, и он отошел поговорить.
Глава 8
Четверг, 10 декабря 2015 года,
11 часов 13 минут вечера
Кертис оказалась в ловушке.
Подняв оружие, она вглядывалась во мрак убогого гостиничного номера, пытаясь засечь малейшие признаки движения. В голове билась мысль закричать и позвать Руша, но уверенности, что он услышит, не было, а выдать незваному гостю свое точное местоположение не хотелось бы. Глядя на дверь, которая располагалась в нескольких метрах от нее, но все равно казалась недосягаемой, она почувствовала, как в ушах в такт сердцу стал гулко отдаваться пульс.
Кертис знала, что рано или поздно ей придется выйти навстречу опасности.
Она уже переоделась ко сну – на ней был верх от ретропижамы с «Моим маленьким пони», ярко-зеленые шорты и толстые шерстяные носки. Медленно-медленно агент подползла по кровати к стулу и сняла висевший на его спинке костюмный пиджак.
Сделала решительный вдох, спрыгнула с кровати, отшвырнула шлепанец, которым перед этим воинственно размахивала, вцепилась в замок, открыла его и вывалилась в коридор. Дверь за ней с грохотом захлопнулась.
Собравшись с силами, она поднялась на ноги и тихо постучала в соседний номер. На пороге материализовался Руш – немного всклокоченный, босиком и в незаправленной белой рубашке. Сочетание джетлага и избытка вина за ужином с каждым из них троих сыграло злую шутку.
Он несколько мгновений с непонимающим видом смотрел на гостью, потом протер усталые глаза, пытаясь собраться с мыслями.
– На вас футболка «Мой маленький пони»?
– Да, – ответила Кертис, с трудом переводя дух.
– О’кей, – кивнул он. – Хотите войти?
– Нет, спасибо. Я лишь хотела спросить, умеете ли вы обращаться с пауками.
– С пауками? – пожал плечами Руш. – Да, конечно.
– Только не надо всей этой ерунды, знаете когда их подцепляют листком бумаги и выбрасывают за дверь. Так эта тварь все равно заберется обратно, – велела Кертис. – Мне нужно, чтобы он подох… чтобы я его больше не видела.
– Понятно, – ответил Руш, хватая ботинок и ключи от своего номера.
– Эта гнида такая большая, что тут не до шуток, – заметила Кертис, по достоинству оценив его согласие.
– Насколько большая? – спросил Руш, несколько озадаченный ее словами.
Вечером Бакстер умудрилась надеть наизнанку свою клетчатую пижамную рубашку; со штанами эта ошибка не повторилась, потому что она попросту напялила их задом наперед.
Она выпила еще один стакан горьковатой воды из-под крана. Дальше по коридору какие-то шумные постояльцы стучали и хлопали дверями. Эмили улеглась в постель. Потолок над головой закружился, вызвав приступ тошноты. Через окно пробивались звуки города. Бакстер нащупала телефон, нашла в списке контактов Эдмундса и нажала кнопку вызова.
– Что? – заорал Эдмундс и сел на кровати.
В кроватке в углу снова заплакала Лейла.
– Который час? – проворчала Тиа, которой как раз только что удалось ее уложить.
Когда Эдмундс проснулся окончательно, до него дошло, что на первом этаже разрывается его телефон. Он кое-как скатился по лестнице, увидел на дисплее знакомое имя и ответил:
– Бакстер? Ты в порядке?
– Да, все хорошо… Правда, хорошо, – невнятно пробормотала она.
– Это Эмили? – спросила со второго этажа Тиа, перекрывая плач Лейлы.
– Ага, – Эдмундс старался говорить шепотом, чтобы не досаждать несчастному соседу.
– По-моему, у вас плачет ребенок, – любезно проинформировала Бакстер.
– Да, мы знаем, спасибо. Ее разбудил телефонный звонок, – ответил он. – И нас тоже.
– В двадцать минут седьмого? – спросила она и вдруг умолкла. – Ой. Ну, ты понял.
– Да, неправильно подсчитала время, – произнес Эдмундс.
– Неправильно подсчитала.
– Ага.
– В смысле на часах.
– Да! Я понял. Бакстер, ты что, выпила?
– Конечно, нет. На меня и без того слишком много навалилось, чтобы еще пить.
Тиа на цыпочках спустилась на первый этаж – Лейла у нее на руках, наконец, угомонилась.
– Иди спать, – одними губами прошептала она Эдмундсу.
– Сейчас приду, – ответил он.
– Прости меня, – виновато сказала Бакстер, – я просто хотела описать тебе картину преступления, которую мне сегодня показали, чтобы ты был в курсе всего.
– Какого именно преступления? – спросил Эдмундс.
Тиа уже сердилась не на шутку.
– Детектива привязали к решетке радиатора внедорожника, который потом протаранил стену полицейского участка.
Эдмундс разрывался между двумя женщинами.
– Я перезвоню утром… – сказала Бакстер, – …твоим утром… Нет! Моим утром… Я запуталась…
Эдмундс с извиняющимся видом посмотрел на Тиа и сказал:
– Не надо, все в порядке, рассказывай сейчас.
– Где вы его в последний раз видели? – спросил Руш, понимая, что, используя ботинок в качестве оружия, он подвергает риску босые ноги.
– Кажется, он запрыгнул под шкаф, – сказала Кертис, в целях безопасности забравшаяся с ногами на кровать.
– Запрыгнул?
– Ну, поскакал.
– Поскакал?!
Доверие Руша к ее словам таяло на глазах.
– Ну, скорее… Как сказать «галопирует», но про паука?
– Думаю, так и будет – «галопирует»… – ответил он и шагнул к гардеробу, глядя под ноги, будто опасаясь наступить на змею.
– Может, попросим Бакстер? – предложила Кертис.
– Не нужна нам никакая Бакстер! – рявкнул Руш. – Я сам все сделаю! Просто хочу ударить наверняка.
Кертис пожала плечами.
– Я сегодня не успела вас поблагодарить, – несколько смущенно сказала она.
– Поблагодарить меня?
– Ну да, за вчерашнюю ночь.
– Всегда пожалуйста, – искренне ответил он, повернулся, чтобы улыбнуться, но увидел перед собой расширившиеся от ужаса глаза Кертис.
Руш медленно проследил за ее взглядом. Прямо перед ним на ковре сидел огромный, с чайное блюдце, паук.
Он застыл как вкопанный и едва слышно прошептал:
– Зовите Бакстер.
– Что?
Тварь вдруг побежала прямо к нему. Руш завопил, отшвырнул ботинок и рванул к двери.
– Зовите Бакстер! – закричал он, когда они, толкая друг друга, выбежали в коридор.