Невмешивающийся родитель
• свободно принимает все эмоциональные выражения ребенка
• предлагает утешение ребенку, который испытывает негативные чувства
• мало рассказывает, как нужно себя вести
• не помогает ребенку справиться с эмоциями
• все разрешает; не устанавливает ограничений
• не помогает детям решать проблемы
• не учит детей способам решения проблем
• считает, что с отрицательными эмоциями ничего нельзя сделать, кроме как пережить
• считает, что управление негативными эмоциями построено по законам физики; высвободите эмоции – и работа сделана
Влияние этого стиля на детей: дети не учатся регулировать свои эмоции; у них есть проблемы с концентрацией внимания, завязыванием дружеских отношений, и они хуже ладят с другими детьми.
Эмоциональный воспитатель
• расценивает отрицательные эмоции ребенка как возможность для сближения
• легко может находиться рядом с грустным, сердитым или испуганным ребенком; эмоции его не раздражают
• осознает и ценит собственные эмоции
• считает мир отрицательных эмоций той областью, которая требует родительского участия
• чувствителен к эмоциональным состояниям ребенка, даже если они мало проявляются
• не теряется и не тревожится из-за эмоциональных выражений ребенка; знает, что делать
• уважает эмоции ребенка
• не подтрунивает и не преуменьшает негативные чувства ребенка
• не говорит, как ребенок должен себя чувствовать
• не чувствует, что он или она должны решать за ребенка все проблемы
• использует эмоциональные моменты, чтобы:
• выслушать ребенка
• посочувствовать и успокоить его словами и лаской
• помочь ребенку назвать эмоции, которые тот испытывает
• предложить варианты урегулирования эмоций
• установить границы и научить приемлемому выражению эмоций
• выработать навыки решения проблем
Влияние этого стиля на детей: дети учатся доверять своим чувствам, управлять своими эмоциями и решать проблемы. Они имеют высокую самооценку, лучше учатся, хорошо ладят с другими детьми.
Отвергающий родитель
ВЕРОЯТНО, РОБЕРТ БЫЛ БЫ УДИВЛЕН, услышав, что мы назвали его отвергающим родителем. Ведь из интервью с нашим научным сотрудником очевидно, что он обожает свою дочь Хизер и проводит с ней много времени. Он говорит, что каждый раз, когда ей грустно, он делает все возможное, чтобы «ее побаловать». «Я ношу ее на руках и спрашиваю, чего она хочет. Хочешь посмотреть телевизор? Показать тебе кино? Хочешь, мы пойдем и поиграем на улице? Я просто нахожусь с ней рядом и пытаюсь все исправить».
Тем не менее он не делает одной важной вещи – не задает ей прямых вопросов о ее грусти. Он не спрашивает: «Как ты себя чувствуешь, Хизер? Тебе сегодня немного грустно?» Это потому, что, по его мнению, сосредоточиваться на неприятных ощущениях – все равно что поливать сорняки. От этого они вырастают больше и сильнее. А он, как и многие другие родители, хочет, чтобы в его жизни и жизни его драгоценной дочери было как можно меньше гнева и печали.
Я видел много отвергающих родителей наподобие Роберта. Пожалуй, наиболее ярким примером является мать Джессики Дуброфф, семилетней девочки, чей одномоторный самолет «Сессна» разбился в апреле 1996 года, когда она решила стать самым молодым пилотом, пролетевшим через все Соединенные Штаты. Согласно газете The New York Times, мать Джессики не позволяла дочери использовать такие отрицательные слова, как «я боюсь», «страх» и «печаль». «Дети бесстрашны, – сказала она журналистам. – Это их естественное состояние, пока взрослые не вселят в них страх». После несчастного случая с дочерью в интервью журналу Time мать сказала: «Я знаю, чего хотят люди. Слез. Но я не буду плакать. Эмоции неестественны. В этом существует какая-то неправда».
Мы никогда не узнаем, почему Джессика или ее инструктор потеряли управление самолетом после того, как они вылетели в грозу из Вайоминга. Но, возможно, если бы ребенку разрешали выражать страх – эмоцию, которая подсказывает опытным пилотам не летать в подобных погодных условиях, – окружавшие Джессику взрослые могли бы задуматься о целесообразности своих действий и трагедии можно было бы избежать.
Захлопывание двери перед негативными чувствами – это модель поведения, которую многие отвергающие родители принесли из детства. Некоторые из них, такие как Джим, выросли в жестоких семьях. Джим вспоминает ссоры своих родителей тридцать лет назад и то, как родители разгоняли своих детей по отдельным комнатам, где каждый в одиночку справлялся со своими чувствами. Джиму, его братьям и сестрам никогда не разрешали говорить о проблемах родителей или о том, как они себя чувствуют, потому что это означало вызвать еще больший гнев отца. И теперь, когда Джим женат и имеет собственных детей, при любом намеке на конфликт или эмоциональную боль он моментально начинает уклоняться и скрываться. Вплоть до того, что не может обсудить со своим шестилетним сыном его проблему со школьным хулиганом. Джим хочет быть ближе к сыну, выслушивать его неприятности и помогать вырабатывать решение, но он не умеет говорить так, чтобы обозначить суть дела. Поэтому он редко начинает разговоры на подобные темы, а его сын, чувствуя, что отец испытывает дискомфорт, тоже предпочитает не обсуждать с ним такие вопросы.
Взрослые, которые выросли в малообеспеченных семьях или родители которых уделяли им мало внимания, могут испытывать трудности при обсуждении эмоций своих детей. Став родителями, они чувствуют слишком большую личную ответственность и пытаются избавить своих детей от любой боли и исправить любую несправедливость. Эта заведомо нереальная задача вскоре настолько довлеет над ними, что они перестают понимать, что действительно нужно их детям. Например, одна из участниц нашего исследования сходила с ума из-за того, что не могла успокоить своего сына-дошкольника, сломавшего любимый игрушечный трактор. Она просто не знала другого способа избавить ребенка от печали, кроме как все исправить и вернуть мир в идеальное состояние. В его горе она слышала требование сделать мир лучше и не различала потребности в поддержке и понимании.
Со временем такие родители могут начать воспринимать любое выражение печали или гнева своих детей как невыполнимое требование, испытывать разочарование или считать, что ими манипулируют. Как результат они начинают игнорировать или преуменьшать неприятности своих детей, пытаясь ужать проблему до нужного им размера, закупорить и спрятать так, чтобы о ней можно было забыть.
«Если Джереми приходит и жалуется, что один из друзей забрал его игрушку, я просто говорю: “Не волнуйся, он принесет ее обратно”, – объясняет Том, отец Джереми, – а если он говорит: “Этот парень ударил меня”, я отвечаю: “Наверное, это было случайно”… Я хочу научить его противостоять ударам судьбы и продолжать свою жизнь».