Аврора - читать онлайн книгу. Автор: Ким Стэнли Робинсон cтр.№ 53

Когда Элоиза стала подробно расписывать некоторые из составляющих этого плана, к ней присоединилась Сонг. Они объединили силы: Сонг поддержала план заселения Ириды с тем условием, что его дополнением могла стать ее собственная идея вернуться на Аврору. Пока же она согласилась с Элоизой в том, что терраформирование Ириды было лучшим выходом.

Присутствующие слушали молча.

Затем на подиум пригласили Арама. Он вышел, оглядел толпу и лишь тогда заговорил:

— Проблема заключается в следующем: места, что у нас есть, не хватит, чтобы прожить еще три тысячи лет. Но хуже всего — разная скорость эволюции у разных отрядов организмов. Бактерии обычно мутируют гораздо быстрее более крупных видов, и в результате эта эволюция приводит к ослаблению последних. Это одна из причин карликовости и быстрых темпов вымирания в островной биогеографии. И мы — это остров. А Ирида не близнец Земли и даже не ее аналог. Это аналог Марса. К тому же нам понадобятся некоторые элементы, которых не найти на каменной планете, где никогда не было жизни. Коротко говоря, сверхорганизм, которым мы все вместе являемся, недолго продержится при таких ограничениях.

Тут один из микрофонов на подиуме взял Спеллер.

— Как мы можем это узнать, если не попробуем?

— Наши методы моделирования прошли испытания, — ответил Арам, — и мы можем утверждать, что некоторые экологические результаты весьма вероятны, пусть их вероятность и уменьшается тем больше, чем о более далеких результатах мы говорим. Если желаете, пересмотрите эти исследования, они проводились совершенно открыто.

— Но ведь некоторые сценарии показывают, что терраформирование пройдет успешно, не так ли?

Арам кивнул.

— Да, есть успешные сценарии, но их приходится всего один на тысячу.

— Но это же отлично! — широко улыбнулся Спеллер. — Этот один мы и осуществим!

Арам с мрачным видом повернулся к толпе. Вокруг царило такое молчание, что был слышен шум в расположенных в углу палатках с едой, голоса играющих детей и крики чаек, кружащих между площадью и соленым озером Коста-Рики.

Спеллер, Элоиза и Сонг привели Араму еще несколько своих доводов. Согласные с Арамом образовали собственную очередь из желающих высказаться, и организаторы ассамблеи решили давать слово людям из двух очередей попеременно, пока по бормотанию и смешкам, доносившимся из толпы при появлении новых выступающих, не стало ясно, что толку от этой очередности не было. Прения между двумя радикально отличающимися вариантами будущего, наверное, очень напоминали занятие в дискуссионном клубе, но поскольку для зрителей сейчас обсуждался вопрос жизни и смерти, это вызывало сначала когнитивный диссонанс, а затем отрешенность: одни смеялись, а других, казалось, вот-вот стошнит.

Экзистенциальная тошнота приходит от чувства загнанности в ловушку. Это состояние аффекта, вытекающее из ощущения, что будущее может развиваться только по дурным сценариям. Конечно, каждый человек когда-нибудь сталкивается со смертью, и поэтому экзистенциальная тошнота до некоторой степени должна быть ощущением всеобщим, чем-то, с чем требовалось справиться, применив ту или иную ментальную стратегию. Большинство, казалось, игнорировало ее, будто это была какая-нибудь слабая хроническая боль, которую нужно просто терпеть. Сейчас, на собрании, для присутствующих стало очевидно, что в конце каждого из возможных путей их ожидало вымирание. Это было не то же, что смерть отдельного человека, но что-то более абстрактное, более глубокое.

Толпа забеспокоилась. Новых выступающих освистывали и перекрикивали, в толпе стали возникать споры. Находившиеся по краям начали расходиться, и площадь постепенно пустела, хотя с подиума еще продолжали вещать. Покинувшие же ее ушли жаловаться, напиваться, играть музыку, работать в саду.

Организаторы собрания посовещались между собой и решили не приступать к голосованию сразу. Было видно, что для этого не годилось ни время, ни место, ни способ — выкриками из толпы или поднятием руки. Требовалось что-то более формальное и закрытое, наподобие всеобщего обязательного голосования. Даже это не стоило решать сейчас — под заходящим жарким коста-риканским солнцем, когда народ разбредался по улицам в сторону трамвайных станций. В итоге собрание объявили закрытым и анонсировали, что вскоре состоится новое.

* * *

На протяжении недели после собрания пятнадцать человек покончили жизнь самоубийством, на 54 000 процентов больше обычного. Оставившие предсмертные записки сообщали об отчаянии из-за будущего. Зачем жить дальше в таком положении? Почему не бросить все сейчас?

Древняя поговорка первых народов Земли: все дороги ведут к неудачам.

Поговорка раннего Нового времени: невозможно идти, необходимо идти.

Это был вечный вопрос человечества. Экзистенциальная дилемма, непреходящее состояние. Для них, в их положении, он сводился к следующему:

Когда вы осознаете, что живете в фантазии, которая вот-вот рассеется и уничтожит ваш мир и ваших детей, что вы сделаете?

Люди отвечали что-то вроде: «К черту!», «К черту будущее!» Они говорили что-то вроде: «Какой теплый денек!», или «Какое вкусное блюдо!», или «Пойдем поплаваем в озере».

Нужно было составить план, который был бы ясен для всех. Но планы всегда касаются несуществующего времени, — времени, тянущегося настолько далеко в будущее, что настоящим оно может быть лишь для тех, кто появится позже.

Значит, это было избегание. И оно требовало сосредоточиться на моменте.

На каждой встрече, на каждой кухне вопросы всплывали и избегались, но все равно нависали надо всеми. Что делать? Они летели куда-то, сидя внутри своего корабля. Оставалось выбрать направление. Хоть как-нибудь.

* * *

Фрея и Бадим проводили много времени у себя в квартире, ожидая, когда исполнительная группа ассамблеи назначит референдум. Арам снова вступил в эту группу, и они надеялись, что теперь все так или иначе вскоре разрешится. Совет безопасности временно прекратил работу, и все его полномочия отошли исполнительному совету.

Фрея сидела и смотрела на отца — на его круглое смуглое лицо, на висящие мешки под глазами. Он выглядел гораздо старше, чем всего два года назад. Никто из них теперь не выглядел так, как прежде. Со смерти поселенцев Авроры и даже со смерти Деви они изменились и, казалось, старели быстрее, чем раньше. Что-то в них пропало — возможно, чувство надежды. Или чувство того, будто что-либо имеет какой-то смысл, какое-то значение.

Спустя две недели после ассамблеи в Сан-Хосе исполнительная группа назначила референдум, который должен был состояться на следующий день. Голосование было обязательным, и всех отказавшихся от участия собирались наказывать принудительными работами. Впрочем, едва ли с этим могли возникнуть проблемы: казалось, всем уже не терпелось отдать свой голос.

В бюллетене было три варианта, так как все возможности, связанные с системой Тау Кита, объединили в один. Таким образом, получилось: