Мировая история в легендах и мифах - читать онлайн книгу. Автор: Карина Кокрэлл cтр.№ 134

— Предположим… Я не говорю, что смогла бы это сделать, но предположим… Я содействовала бы твоей аудиенции у короля Португалии и Алгарвы. Что бы ты ему сказал, безродный estrangeiro ^[288], выросший на воде, не имеющий связи с какой-либо определенной страной, да и, насколько я знаю, не очень связанный с сушей вообще? Как ты сможешь убедить его, если не убеждаешь даже меня?

Да, это не Бартоломео! Этот — или добьется своего, или закончит плохо, очень плохо. Впрочем, Бартоломео тоже может закончить очень плохо, независимо от характера. Да и она сама… Ивее они…

Отбросив все эти мысли, Исабель все же поздравила себя: она все рассчитала правильно и нашла самое слабое место этого честолюбивого генуэзца-навигатора.

На улице, в довершение к обычному шуму, кто-то очень громко, монотонно заиграл на рожке, пока не начали подвывать собаки. Наконец все стихло, кроме смеха и голосов.

— Зачем тебе аудиенция? Неужели ты не понимаешь: тебе нечего предложить королю! Решимости недостаточно. Нужно то, чего не предлагал еще никто. Нужна убедительная причина, чтобы получить покровительство Короны. На это у тебя — никаких шансов.

Он поднялся из-за стола и сел рядом с ней на лавку верхом. Чуть склонив голову, словно любуясь красивым предметом, провел пальцами по ее шее и расстегнул еще одну пуговицу на ее зеленом платье:

— Вот так еще лучше!

Она напряглась, но не отстранилась.

— О, у меня есть чем удивить Его величество, Ваша честь донна Перестрелло!

— Вот как! Чем же? Разглагольствованиями о Тосканелли и Антилле?

— Не только. Я приду к португальскому королю не смиренным просителем, каких много. Я приду и потребую. Не менее чем десятую часть. Нет, четвертую часть от всех богатств в найденных мною землях. И не менее, чем титул вице-короля.

— Вице… короля?! — У нее вырвался разочарованный смешок, и она в сердцах застегнула расстегнутую им пуговицу. — Это что еще за титул? При дворе будут рады развлечению. Не забудь захватить шутовской колпак.

— И титул вице-короля, и что-нибудь столь же неслыханное, вроде Адмирала Океана. Помоги мне, дона Исабель, я не слишком силен в титулах, может быть, ты и подскажешь. — Он смеялся. Она удивленно приподняла брови. — Я знаю, что это неслыханно, и надо мной, конечно, посмеются, и прогонят от дверей… Но… — Он сделал многозначительную паузу и подался вперед. — Но не забудут. Не забудут! Я стану видимым. Имя мое узнают. Все просят, а я — потребую. Громко. И это — самое главное, для чего мне нужна аудиенция. Я все продумал. Ведь я — никто и неизвестно откуда. Ты права, мудрая донна, мне нечего ожидать от португальского короля: я иностранец. Он не станет доверять мне, как доверяет своим благородным придворным дамам, истинным португалкам. Но…

Она внимала каждому его слову очень серьезно. В первый раз так серьезно с самого начала их встречи.

Христофор понизил голос до страстного шепота:

— …аудиенция даст мне известность: все шпионы кастильцев, англичан и остальных… Только Господь и, может быть, еще ваша часть знает, сколько шпионов подвизается при португальском дворе!.. Так вот, они тотчас же сообщат обо мне — странном, дерзком просителе — своим королям. Сам факт, что из тысяч и тысяч подающих прошения навигаторов только я один, иностранец, добился аудиенции у короля, и сама наглость моих требований заставит их заподозрить, что это неспроста, что я — не просто сумасшедший, что у меня есть какие-то сведения, каких у других навигаторов нет! И заставит заинтересоваться мной. Как вы думаете, дона Исабель, не охотнее ли после этого и другие короли дадут мне аудиенцию? Например, Кастилья? Хотя бы из чистого любопытства? А там уж убедить их — мое дело.

Она смотрела на него уже совершенно иначе. От высокомерия и насмешливости не осталось и следа. Однако попыталась немного остудить его пыл:

— Придумано неплохо. Но даже если сеньором Коломбо заинтересуются другие монархи — например, Изабелла и Фердинанд… Время у них сейчас трудное: кастильцы ведут войну с маврами, на это пока уходят все их деньги. У англичан есть небольшой флот, но их корабли тяжелы и неповоротливы. К тому же англичане страшно недоверчивы к иностранцам, не покупают иностранные каравеллы, а стараются создавать хоть несовершенные, но свои. Их посудины часто тонут даже при спокойном море.

Христофор об этом знал: у этих северян много леса — не то что здесь, и они используют для киля двойную дубовую обшивку, а она тяжелее.

— Французов же поиски новых земель просто не интересуют. Они предпочитают биться с Арагоном за земли уже хорошо известные — например, Италию вообще и Неаполь в частности. Они купили несколько устаревших галер у венецианцев и несколько каравелл у испанцев. Но это — тоже не флот. Во всяком случае, не сравнимый с португальским.

Он уже смотрел на Исабель с нескрываемым восторгом: он никогда, никогда еще не встречал женщин, которые разбирались бы в таких вещах! И решил рассказать ей уже и все остальное:

— И еще, самое простое и самое главное, дона Исабель: многие навигаторы предлагают переплыть Океан и открыть пути в земли, полные золота. Но в этом деле самое главное — не только доплыть, но и вернуться. Многие ли знают, как вернуться? Что, если кто-то уже доплывал до этих земель, но не возвращался, потому что просто не мог найти дороги обратно?

— А ты… найдешь?

Он смотрел на нее в раздумье и говорил, словно сам с собой:

— Корабль заставляют плыть только две силы — ветер и течение воды. Я однажды попал в странный поток у Азор, это как… как стремнина реки посреди моря. Моряки верят, что такие «реки» несут корабли в глотку дьявола. Эти потоки появляются и исчезают, и никто не знает почему. Тот, в котором оказались мы, нес нас на запад. Моряки делают все, чтобы выбраться из этой беды. Особенно опасны такие потоки в штиль, но если дует хороший ветер и навигатор хорошо владеет своими парусами, выбраться можно, я это однажды сделал.

Он опять взял ее руку, поцеловал запястье и смотрел на ладонь, словно пытаясь прочесть ее судьбу (О, как хорошо, что будущего Исабель по ней он видеть не мог!). Женщина смотрела на Христофора с нежностью, к которой почему-то примешивалась жалость.

— Я начертил карту. Я знаю, где опять искать этот поток. Все время, с тех самых пор, как мы вырвались оттуда, меня мучает мысль, куда эти потоки несут корабли и как долго? Что, если в их появлении есть закономерность — как, например, в приливах и отливах у берегов Англии? И если есть такие, что текут на запад, то, возможно, есть и те, что текут на восток… Вот этого нельзя узнать из книг. Только море может сказать навигатору об этом. Однако… когда попадаешь в эту стремнину, особенно ночью… — Он замолчал, будто вспоминая. — Чувствуешь бессилие и страх близкой смерти. Самое трудное на свете — преодолеть этот страх…