Великий Новгород в иностранных сочинениях. XV - начало - XX века | Геннадий Коваленко | страница 38 | LoveRead.ec

К счастью, дорога достаточно широка и состоит из двух рядов бревен, лежащих в длину рядом друг с другом, так что, по меньшей мере, хоть одна сторона в случае необходимости (если вторая затонет) будет пригодна для езды. Но тем хуже это для тех, кто в таком месте наткнется на вереницу русских извозчиков, состоящую из более чем сотни лошадей и повозок, которые необходимо пропустить.

Тем не менее он отметил, что «расход древесины при строительстве такого рода дорог, должно быть, чудовищно высок»: 25000 бревен на версту. Для строительства одной станции такого пути, длиной лишь в 30 верст, необходимо 750000 бревен, каждое из которых надо менять через 2–3 года. «Существует ли более дорогостоящий и одновременно некачественный способ строительства мостов и дорог? В какое возмущение это должно бы было привести простого немецкого лесовода!»

Даже такой критик российских порядков, как Кюстин, писал о дороге Москва — Петербург, что «стоит привезти в Петербург английскую коляску хотя бы ради удовольствия прокатиться на настоящих мягких рессорах (рессоры в русских колясках — одно название) по этой знаменитой дороге, которую русские да, я думаю, и иностранцы называют лучшим трактом в Европе. Надо признать, что он содержится в порядке, но вымощен такой твердой породой, что даже щебень образует шероховатости и расшатывает болты, так что один или два болта непременно выпадают, покуда едешь от одной почтовой станции до другой».

Довольно неплохой показалась эта дорога Паасикиви: «Дорога, проложенная из Москвы в Петербург через Новгород, это остаток прежних времен, когда еще не было железной дороги между Петербургом и Москвой и когда все пути сообщения проходили через Новгород. Дорога на протяжении мили ровна, довольно чиста осенью, даже во время слякоти, так как она тверда, как городская улица».

На дороге между Петербургом и Москвой внимание иностранных путешественников привлекал также расположенный в живописном месте среди холмов и озер Валдай, снискавший славу «русской Швейцарии».

Вскоре взор путника, утомленный однообразием этих вечных лесов и бескрайних равнин, где ничто не привлекает к себе внимания, с восхищением начинает открывать плодородные поля, озера, холмы и горы. Это русская Швейцария, и в самом деле напоминающая миниатюрный слепок с богатых и живописных кантонов Гельвеции. На фоне очаровательного пейзажа, на берегу озера и у подножия холма стоит городок Валдай.

Бар отметил, что «с давних пор Валдай известен также своими колокольчиками». Валдай славился также еще баранками и торгующими ими «податливыми крестьянками» (А.С. Пушкин). О «непотребных ямских девках в известном по распутству селе Валдае» упоминал в своих «Записках» Г.Р. Державин. В «Путешествии из Петербурга в Москву» А.Н. Радищев писал: «Сей городок (Валдай. — Г. К.) достопамятен в рассуждении любовного расположения его жителей, а особливо женщин незамужних. Кто не бывал в Валдаях, кто не знает валдайских баранок и валдайских разрумяненных девок?»

О веселом нраве валдайских красавиц были наслышаны и иностранцы. Встречу с ними предвкушал пылкий испанец Франсиско Миранда, проезжавший через Валдай в 1787 году:

В одиннадцать часов вечера… приехали в город Валдай, известный красотой и свободными нравами здешних женщин. Меня хотели разместить на почтовом дворе, но дом оказался настолько неприглядным, что я отправился за две версты в городскую гостиницу, которую мне указали две девицы, торговавшие кренделями… Я улегся спать, предвкушая завтрашнюю встречу с местными красавицами.

Утром лил дождь, и ни одна из служительниц Венеры, коими столь славятся эти края, так и не появилась… Было уже девять часов, когда я покинул гостиницу и, проезжая по улицам, видел сих прелестниц, но они не показались мне обольстительными.

О назойливости валдайских торговок баранками писал француз Франсуа Ансело, проезжавший через Валдай в 1826 году:

Стоит путешественнику въехать в город, как неожиданно его опытность оказывается под угрозой. Коляску окружает несметная толпа торговок баранками, Армид в коротких юбках, чья бесстрашная навязчивость не дает чужестранцу ни минуты покоя. Если путешественник остановился здесь на ночь, посягательства возобновляются, ибо эти торговки, большей частью молоденькие и хорошенькие, занимаются не только открытым промыслом, но и тайным, менее невинным и более выгодным. Хозяйки гостиниц, их сообщницы и наперсницы, отворяют им двери, и чтобы сохранить добродетель, путешественник должен призвать на помощь всю свою осторожность.

В 1835 году примерно ту же картину на постоялом дворе Валдая наблюдал швед Юхан Бар:

Путешественнику предстоит ощутить на себе настоящую осаду со стороны прекрасного пола. Завидев повозку, приближающуюся к постоялому двору, со всех сторон туда стайками слетаются торгующие кренделями, так называемыми баранками. Обступив путника со всех сторон, сначала с шумом и смехом они предлагают свой товар, а затем настойчиво навязывают его… Не успел автор выбраться из повозки, как на каждой руке у него оказалось по связке кренделей… Толпа женщин последовала за ним в комнату, где на столе стоял чай и где автору довелось отведать знаменитой форели. Как вкус форели, так и красота местных женщин не оправдали его ожиданий.

В отличие от него Фридрих Гагерн, проезжая через Валдай в 1839 году, не усмотрел в действиях торговок баранками угрозы своей нравственности, зато отметил красоту валдайских женщин:

Проезжающие русские любят побывать здесь в бане, куда красивейшие окрестные молодые девушки приносят им крендели и баранки. И нам при перезакладке лошадей предлагалось это печение ласковыми, веселыми и довольно красивыми девушками.

После того как в 1851 году была построена железная дорога Петербург — Москва, иностранные путешественники предпочитали ездить из одной столицы в другую поездом, минуя Новгород. Так, в частности, мимо Новгорода проехали А. Дюма (1858–1859), Т. Готье (1858,1861) и К. Гамсун (1899). Так, Теофиль Готье писал: «Находя приятной жизнь в Санкт-Петербурге, я, однако, изнывал от желания увидеть настоящую русскую столицу, великий город Москву. Железная дорога облегчала эту задачу». Железная дорога, соединившая Москву с Петербургом, стала основной причиной того, что во второй половине столетия количество иностранных путешественников, побывавших в Новгороде, резко сокращается и практически сходит на нет. Зато в конце XIX — начале XX века в Новгород начинают приезжать студенты и ученые из Северной Европы.

В 1891 году здесь несколько месяцев жил Юхо Паасикиви. С его именем было связано проведение Финляндией внешнеполитической линии, направленной на развитие добрососедских отношений с Советским Союзом, получившей впоследствии название «линии Паасикиви — Кекконена». Несмотря на достаточно критическое отношение к царской России и Советскому Союзу, Паасикиви через всю жизнь пронес интерес к русской культуре, который зародился у него во время обучения в Александровском университете в Хельсинки, где он изучал русский язык и литературу. Россия была для него «другим миром», духовные ценности которого он хотел понять. Местом своей стажировки он выбрал Новгород, с которого «более тысячи лет тому назад началось нынешнее Российское государство, расположенное большей своей частью на землях финских племен».

Великий Новгород в иностранных сочинениях. XV - начало - XX века - читать онлайн книгу. Автор: Геннадий Коваленко cтр.№ 38

Онлайн книга - Великий Новгород в иностранных сочинениях. XV - начало - XX века | Автор книги - Геннадий Коваленко