План «Барбаросса». Крушение Третьего рейха. 1941-1945 - читать онлайн книгу. Автор: Алан Кларк cтр.№ 129

Некоторым это удалось. Другие встретили позорный конец вроде группенфюрера СС Пауля Грейзера, которого возили в клетке напоказ всей Познани, прежде чем повесить, или Ганса Прюцмана, главы полиции СС на Украине, умершего в агонии от цианида на пустой желудок. Начальник Прюцмана Эрих Кох, гауляйтер Украины и Восточной Пруссии и один из самых ненавидимых людей, всплывших на поверхность в эру нацизма, выжил. Он ухитрялся избегать депортации в Польшу до 1950 года и, по-видимому, так никогда и не был привлечен к суду. Другая фигура, Генрих Лозе, который пытался основать наследственное маркграфство Белоруссии и письменно выяснял, должен ли он отбирать евреев для умерщвления, «невзирая на потребности промышленности», получил небольшой тюремный срок и еще в 1964 году получал пенсию от боннского правительства.

Конечно, настоящих злодеев больше спаслось, чем было поймано. У них был слишком большой запас времени, чтобы подготовить бегство, открыть анонимные счета в Цюрихе, купить на имя подставных лиц недвижимость в Испании, Южной Америке, Ирландии и Египте.

Среди них были группенфюрер Глюке, начальник инспектората концлагерей; Вирт, командовавший системой истребления в Плашуве, в Польше; Гейнц Ламмердинг, начальник штаба группы армий «Висла» Гиммлера и один из высших офицеров СС (он был ответственным за «ликвидацию» французской деревни Орадур-сюр-Глан, когда его дивизия «Рейх» двигалась через Францию в 1944 году).

Вообще говоря, тем, кто был замешан в зверствах только на Востоке, сильно повезло, если они не попали под первую волну экстрадиций, потому что скорое начало «холодной войны» ослабило и затормозило процессы привлечения их к ответу. (Генерал Рейнеке, лично ответственный за смерть 3 миллионов русских пленных, был приговорен к пожизненному заключению.) Если же удавалось затянуть процесс достаточно долго, то обычно его рассматривали в германском суде с точки зрения теории генерала Клея. Так, Бах-Зелевски был осужден на 10 лет (условно) мюнхенским судом. Макс Симон, командир «Мертвой головы» до 1943 года, был вообще оправдан, а Готтлоб Бергер, приговоренный к 25 годам, отсидев два года, был освобожден.

Вероятно, самый мерзкий из всего скопища, Дирлевангер, был окружен с остатками своей бригады у Хальбе в апреле 1945 года. Вся эта часть и много гражданских лиц были расстреляны русскими. Говорят, что сам Дирлевангер спасся, спрятавшись под грудой трупов. В 1955 году он всплыл в Египте, и живет припеваючи на своей вилле в Каире, хотя, по слухам, израильтяне периодически присылают ему бомбы в посылках.

Зловещий доктор Гебгардт, который предвидел «неприятности» и поэтому уговаривал Гитлера сделать его главой германского Красного Креста и специально ездил в бункер, чтобы официально получить иммунитет по долгу службы, обнаружил (и это приятно отметить), что англичане попросту проигнорировали это и после весьма тяжкого для него двухлетнего периода повесили его. Штурмбаннфюрер Рашер, отвечавший за проведение «опытов» по влиянию высоты и замораживания (включая печально известные эксперименты с «человеческим теплом» от обнаженных девушек-цыганок) уже был ликвидирован Гиммлером в ходе недолгих попыток «почистить» лагеря во время консультаций рейхсфюрера с Бернадотом. Генерала Бласковица, одного из командиров германской армии в Польше, порядочного человека, несколько раз поднимавшего в ОКХ вопрос о поведении СС, арестовали американцы, а в лагере его задушили охранники СС, которых комендант нанял на работу в качестве якобы «надежных» людей.

Самой бесславной и, вероятно, одной из самых мучительных, была смерть «национального вождя». После нескольких неприятнейших дней в Фленсбурге, где он пытался подольститься к Дёницу и вернуть себе былое величие, испытывая унижения, которые все время ставили в тупик его штаб, его бросили многие из его ближайших компаньонов. Они уже спешили по своим новым адресам на скотоводческие ранчо Аргентины или собирать бабочек в Швейцарии. Гиммлер незаметно исчез. Чисто выбритый, в форме рядового, с черной повязкой на одном глазу, он был пойман англичанами, признался, кто он есть, но потом, потеряв самообладание, разжевал капсулу с цианидом, спрятанную за десной.

Что касается русских генералов, то бедный Власов, который кончил свою военную карьеру, как и начал ее, сражаясь с немцами в рядах словацких партизан, сдался Паттону. Его препроводили в Москву и через год повесили. Большинство его прежних коллег, с честью вышедшие из суровых испытаний 1941 года, стали старшими командирами в самой мощной армии, которую когда-либо видел мир. Жуков, Конев, Рокоссовский, Толбухин, Малиновский – все командовали фронтами. Другие, как Рябышев и Катуков, были во главе танковых армий. Некоторые, как Черняховский, погибли в бою. Большинство ушло в тень с усилением влияния Сталина и гегемонии партии, которые последовали за окончанием войны.

Старые маршалы – Буденный и Ворошилов, – давно задвинутые на задний план, время от времени фигурировали в официальных мероприятиях в качестве увешанных орденами символов, имевших некоторую церемониальную ценность. Солдаты вмешивались в политику на свою погибель. Жуков и Ворошилов оба пытались встать на пути Хрущева – хотя и с разных сторон, – и оба вследствие этого оказались в опале. Малиновский, отважившийся на это позднее, был более удачлив и в 1964 году являлся министром обороны.

Для Чуйкова, героя Сталинграда, судьба припасла особую награду. Не столько назначение главнокомандующим, хотя и это пришло к нему в свое время, сколько ту особую роль, которую он сыграл 1 мая 1945 года. Ибо именно Чуйков, специалист по уличному бою и его 8-я гвардейская армия (прежняя 62-я в битве на Волге) возглавили наступление на Берлин. В этот день к нему прибыл генерал Кребс, который, еще с тремя офицерами, выбрались из бункера под белым флагом, чтобы вести переговоры о капитуляции.

Кребс немного говорил по-русски и на каком-то этапе своей карьеры даже «был обнят» Сталиным, но как человек он был «ловким, всегда выплывающим» типом. С откровенной невыразимой наглостью он попытался заговорить с Чуйковым на равных, начав разговор с общих тем: «Сегодня Первое мая, великий праздник для обеих наших наций…»

Семь миллионов погибших русских, половина России опустошена, с каждым днем открываются новые свидетельства невыразимых зверств, которые творили немцы над советскими военнопленными и мирными людьми… И все же ответ Чуйкова был образцом сдержанности, доказательством хладнокровия и саркастического юмора этого человека. Он сказал: «У нас сегодня великий праздник. А как там у вас – трудно сказать!»

БОЕВОЕ РАСПИСАНИЕ ГЕРМАНСКИХ АРМИЙ на 22 июня 1941 г.

ДИСПОЗИЦИЯ СОВЕТСКИХ АРМИЙ на 22 июня 1941 г.